младшего не самая худшая из мужских выдумок, и подарила ему двух мальчиков-близнецов. Тем не менее выражение «Чего только не выдумают эти мужчины!» осталось ее любимым присловьем.
Джон Грахэм-младший — хороший инженер и преуспевающий делец, но я не стану тут перечислять, чем он владеет и чем хочет владеть, — для рассказа это не имеет значения. Он участник минувшей мировой войны с немецким фашизмом, служил в авиации по своей инженерной специальности и воевал храбро. Настроен он — с нашей, московской точки зрения — прогрессивно, но это особая, чисто американская прогрессивность, в основе которой лежит практицизм убежденного прагматика: прогрессивно то, что в данный момент выгодно!
Однако к русским, к Советской России Таккер-младший питал и, надеюсь, до сих пор питает искреннюю симпатию, что объясняется некоторыми особенностями его биографии, о которых придется рассказать более подробно. Дело в том, что Таккер-младший, тоже инженер, в тридцатых годах жил в Союзе, работая по контракту с Советским правительством на строительстве одного крупного металлургического комбината на востоке нашей страны. Джон Грахэм-младший, тогда просто Джонни, ходил в русскую школу, свободно, хотя и с акцентом, болтал по-русски (у него были способности к изучению иностранных языков) и дружил со своими русскими однокашниками, которые хотя и посмеивались над его акцентом, нарядными костюмчиками и манерой держаться, но в общем относились к нему хорошо.
Самым близким его приятелем был тогда Филя Шубин, сын бетонщика, вихрастый, шустрый паренек с заячьей губой — его так и звали Зайчик. Они вместе бегали на пруд купаться, бродили по котловану, по- ребячьи восхищаясь грандиозностью стройки, рассказывали друг другу всякие небылицы и порой устраивали среди мальчишек рабочего поселка боксерские поединки. В искусстве бокса Джонни Таккер считал себя большим авторитетом, выступая на этих поединках то в качестве судьи, то в качестве тренера, то в роли бойца. Надо отдать ему справедливость — он всегда оставался победителем. Что касается Фили Шубина, то он, признав после одного такого поединка, когда его заячья губа особенно пострадала, незыблемость первенства Джонни, стал его неистовым поклонником и верным оруженосцем. Филя Шубин — Зайчик, а ныне Филипп Петрович Шубин, ведущий инженер одного из московских заводов, подполковник запаса, бывший командир саперного батальона, и его жена Наталия Николаевна, добродушная москвичка- толстушка, тоже участвуют в развитии сюжета. Остается лишь добавить, что чета Таккеров приехала в Москву в составе небольшой туристской группы.
II
Теперь, когда вы познакомились с нашими героями, я могу приступить к описанию того, что случилось с ними в ночь под Новый год.
В десять с половиной часов вечера Джон Грахэм Таккер-младший был уже одет для новогодней встречи: крахмальная сорочка и строгий смокинг безукоризненных линий.
Его полуодетая супруга стояла перед зеркалом в номере гостиницы и рассматривала себя с той медлительной и величественной тщательностью, которая свойственна женщинам после сорока лет и которая бесит их мужей того же примерно возраста.
— Я пойду вниз и куплю себе сигар! — сказал Джон Грахэм Таккер-младший с легким раздражением в голосе.
— У тебя есть сигары! — сказала Элизабет Таккер намеренно невозмутимо.
— У них тут продаются кубинские гаваны, и очень недорого. Я похожу и покурю в холле, пока ты одеваешься.
— Не забудь, что Питерсы пришлют за нами машину ровно в половине двенадцатого. Дипломаты всегда точны.
— Мне, собственно, наплевать на Питерса и его дипломатию, но ты не беспокойся, я еще не забыл, что Новый год наступает в полночь. Не опоздай сама со своими сборами!
…Внизу в холле подле табачного киоска стоял плечистый мужчина в меховой шапке и кожаном пальто. Он безразлично поглядел на подошедшего к киоску иностранца, и Таккер-младший с тем же безразличием поглядел на него.
Мужчина в меховой шапке снова взглянул на Таккера-младшего.
«А ведь я его где-то видел!» — подумал Таккер-младший.
Вдруг незнакомец сказал по-английски, старательно выговаривая каждое слово:
— Простите, вас зовут Джон Таккер?
— Да!.. Откуда вы меня знаете?
— Попробуйте вспомнить.
Мужчина в меховой шапке улыбался… Типичное русское лицо… на верхней губе чуть заметный шрам, в глазах что-то знакомое, давнее.
— Филя Шубин, да? — сказал Джон Грахэм Таккер-младший по-русски, безбожно путаясь в произношении и не очень уверенно.
— Он самый!
— Что ты сделал со своей губой?
— Я ее зашил! Обычная косметическая операция!
Они долго трясли друг другу руки, хлопали по плечу, острили по поводу седины висков у Таккера- младшего и лысины у Шубина и, обмениваясь быстрыми, как мячик пинг-понга, вопросами и ответами, тщетно пытались втиснуть в несколько минут тридцать с лишним лет их жизни.
Шубин сказал, что Таккер обязательно должен побывать у него в гостях. Выяснилось, что Таккеры улетают второго января, а первое у них расписано по минутам: программа плотная и тесная.
— Очень, очень жаль! — сказал Шубин.
Джон Грахэм Таккер-младший поглядел на часы.
— Ты далеко отсюда живешь?
— Десять минут езды!
— Машина у тебя есть?
— Мой «Москвич» стоит у подъезда.
— Дай честное русское слово, что ты привезешь меня назад в гостиницу не позже чем без двадцати двенадцать!
— Даю!.. Беги за женой.
Джон Грехэм Таккер-младший, инженер и делец, посмотрел на Шубина озорными глазами Джонни Таккера, задиристого белокурого мальчишки, и сказал:
— Я поеду к тебе один. Не знаю, как твоя жена, но моя… О, это тяжелое орудие! Ты меня понимаешь?
— Вполне! — сказал инженер и улыбнулся так, как когда-то улыбался другой мальчишка, которого все звали Зайчиком. — Но как быть с твоим пальто? На улице мороз.
— Ты забыл, что у меня все-таки сибирская закалка. Итак, без двадцати двенадцать я снова здесь, так?
— Так! Пошли!..
III
..Половина первого ночи. В дверь номера Таккеров робко постучали. Дверь отворила Элизабет Таккер. На пороге стояли ее муж и незнакомый ей мужчина явно русской внешности, в меховой шапке.
— Я должен перед вами извиниться, миссис Таккер! — бойко начал Шубин, но Элизабет его прервала:
— Входите, джентльмены!
Глаза ее были затянуты сплошным льдом.
Мужчины вошли в комнату. Джон Грахэм Таккер-младший ступал не очень уверенно и твердо. Его крахмальная сорочка была сильно измята и в рыжих пят нах, а правая бровь залеплена розовым пластырем.
— Что все это значит, Джонни? — спросила Элизабет Таккер спокойно, хотя ей ужасно хотелось закричать.
— Ничего особенного, Элизабет, — с деланной бес печностыо сказал Таккер-младший, плюхаясь в кресло. — Это — Филя Шубин, мой школьный русский друг, — познакомься, я тебе о нем рассказывал. Мы с ним случайно встретились в холле, и я поехал к нему в гости на четверть часа. Я немного задержался —
