его лицо стало более приветливым. — А вот и остальные.
Карло обернулся и увидел молодую особу в дешевом плаще и священника. Священник? Да. Он уже помогал женщине снять плащ. Карло смешался. Святой отец явно попал не в ту компанию. Он произнес:
— Святой отец, как поживаете? Боюсь, что по поводу этого столика вышло недоразумение.
— Нет, все правильно, — откликнулся священник, вручая ему плащ. — Сдайте его в гардероб, будьте так добры. — И повернулся к столу, за который уже уселась молодая особа в затрапезном черном свитере и юбке.
Карло забормотал:
— Нет, подождите. — Фраза «Да кто вы, собственно, такие?» так и вертелась у него на языке. Он снова повернулся к священнику, который производил впечатление благоразумного человека, и сказал: — Святой отец, мне ужасно жаль, но этот кабинет в самом деле уже зарезервирован. — Он не скрывал разочарования. — Я всем сердцем желал бы сказать вам: «Да, оставайтесь», — но я не вправе. Вон там есть свободный столик, видите? Совсем близко от музыкантов. Вы сможете слушать их и наслаждаться обедом.
Он слышал, как тип в кожаном пиджаке пробормотал: «Офигенный музончик». А девица добавила, оглядевшись: «Здесь шикарнее, чем я думала. Фрэн — идиот, это ничем не напоминает мужской клуб». Кожаный сказал: его друг говорил ему, что в мужском туалете в писсуарах тут кубики льда. На что девица откликнулась: «От этого у напитков должен быть странный привкус». Еще Карло слышал, как священник спросил: «Вы уверены, что хотите сесть именно здесь?» Ему ответил кожаный: «Мы уже сели, разве нет? И теперь, уж конечно, останемся. — Потом добавил: — Ей их правила по фигу — и, подняв глаза, сказал: — Гарсон, как насчет выпить?»
Пора звать Дуба, решил Карло. Но тут услышал, как молодая особа говорит:
— Хочется просто посмотреть, что будет делать Рэнди.
И Карло начал думать, что появление здесь этих людей преследует какую-то цель.
— Простите, — пробормотал он и вышел.
Дебби сказала Джонни Пиджонни:
— Откуда ты знаешь, что его зовут Гарсон?
— Он имеет в виду «garcon»,[4] — пояснил Терри.
Проходя по коридору мимо комнат отдыха, Карло увидел Хейди, стоявшую в дверях кабинета Рэнди. Он сказал ей:
— Дорогая, ты не против, чтобы вернуться на свое рабочее место?
— Ты не против, если я прежде заскочу на минутку в комнату для девочек? — откликнулась Хейди, протискиваясь мимо него. Эта крупная блондинка ни с кем особенно не церемонилась — она спала с Рэнди, когда тот того желал.
Рэнди читал газету, разложенную на столе. Он поднял на Карло взгляд.
— «Судебное разбирательство приостановлено до следующей недели по причине обострения простатита у Тони Амильи». Хотя дальше пишут, что больным он не выглядит. — Рэнди снова уставился в газету. — «Одет он изысканнее всех подсудимых — неизменно в деловом костюме и при галстуке. Тогда как прочие надевают в суд спортивные костюмы и кроссовки». Стильный старик и его затрапезная команда… — Рэнди снова поднял глаза. — Я больше не собираюсь волноваться из-за этой шпаны. Кучка неудачников. Что-то случилось?
— Какие-то трое засели в номере первом и не уходят. Я твержу, что здесь занято, а они ни в какую.
— Кто зарезервировал кабинет?
— Мистер Морако! На четверых.
— На какое время?
— На десять.
— Скажите мистеру Морако, что вам пришлось отдать его кабинет потому, что он припозднился. Если станет жаловаться, скажете, такова жизнь. Кто не успел, тот опоздал.
— Я могу сослаться на ваши слова?
— Можете сослаться на что угодно.
— Кажется, эти люди в кабинете знают вас. Один из них священник.
— Я не знаю никаких священников.
— Другой тип сказал, что женщине, которая с ними, наплевать на наши правила. Но она ответила: «Нет. Я просто хочу посмотреть, что станет делать Рэнди».
— Это еще ничего не значит. Какая она из себя?
Карло неопределенно пожал плечами.
— Симпатичная, но в общем ничего особенного. Возможно, вполне приличная женщина.
— Тогда откуда мне ее знать?
— Так что мне делать, когда придет мистер Морако?
— Пускай сам разбирается.
— Я сказал вам, что там священник?
— Карло, если ты не в состоянии справиться со своей работой…
— Да?
— Слушай. Если Морако захочет, чтобы они пересели, они пересядут. И никаких проблем.
Синди, которая обслуживала первый кабинет и не интересовалась, кто именно его занимает, принесла меню и подала напитки. Джонни, отхлебывая пиво из бутылки, разглядывал карикатуры на именитых детройтцев. Дебби пыталась угадать, кто есть кто, Джонни удивлялся, Терри молча выжидал.
— Вот Сонни Боно.
— Думаешь?
— А кто же еще так выкатывает глаза? Там Лили Томлин. В бейсболке команды «Тигры» — Том Селлек. А девчонка рядом с ним… это Пэм Даубер.
— Это Марло Томас! Она тоже родом из Детройта.
— Нет, все-таки Пэм. Помните «Морк и Минди»? Я никогда не пропускала эту передачу, хотела походить на нее.
— У тебя с ней ничего общего, — отреагировал Джонни. — А там… Батюшки! Неужто Эд Макмагон? И он, что ли, тутошний?
— Вижу Дайану Росс, — сказала Дебби. — Смоки Робинсон… Майкл Мориарти — мне он так нравился в «Законе и порядке». О господи, это же Уолли Кокс!
— А рядом с ним, — включился в процесс опознания Терри, — узнаешь? Сеймур Кассел.
— Какой на хрен Кассел?
— Он славный, он играл в… там было что-то такое о китайцах. А тот, кто рядом с ним, — его вы обязаны знать. Дэвид Патрик Келли!
— Вот уж о ком никогда не слышал.
— Ну, Пэт Келли — он же учился в нашей школе, только на три года старше. Он играл вместе с Ником Нолте и Эдди Мерфи в «48 часах».
— И кто там был Келли?
— Помнишь, парень бежит по улице, Эдди Мерфи распахивает дверцу машины и пинает его в зад. Вот это он самый и был.
— А вон гляньте — за стойкой сидит Билл Бондс, — сказала Дебби.
— Телеведущий? У того волосы не такие, — возразил Джонни.
— Его-то уж знают все, кто смотрит телик.
— Я говорю, что обычно он нацепляет другой паричок.
Дебби подозвала метрдотеля и спросила у него. Карло посмотрел в сторону бара.
— Да, там мистер Бондс с женой. Они часто сюда заходят.
— Он что — выпивает тут?
