— ... якобы все это только ради того, чтобы обвинение против меня было снято.
— Мне бы тоже этого хотелось, — вставил Николет, — честно. Но только где оружие? Мне очень жаль, что снова приходится возвращаться к этому.
Она было собралась закурить ещё одну сигарету, и даже уже подняла сумочку с пола, но затем решила выждать момент.
— Разве вы никогда не работали под прикрытием?
— Вообще-то, мы этим только и занимаемся.
— А тогда что, если вы подступитесь к нему в качестве покупателя; якобы вам необходимо достать некое оружия, которое не продается в магазине?
Николет перевел взгляд на Тайлера.
— Эй, напарник, ты это слышал? — А затем снова обратился к Джеки: — Вообще-то мы одно время подумывали об этом, но только собирались подобраться к нему с другого конца. В том смысле, чтобы самим предложить ему что-нибудь из оружия, нечто такое-эдакое, что-нибудь прэкзотичнее.
— И как же вы думаете это провернуть? — поинтересовалась Джеки. — Вот так запросто заявитесь к нему?
— Сначала нас должен был бы кто-то порекомендовать. Но только до сих пор мы никак не могли выйти на кого-нибудь из его знакомых.
— Но ведь меня вы в виду не имеете? — забеспокоилась Джеки.
Николет отрицательно покачал головой.
Но в то же время он как будто улыбался, она сама видела это. Он явно задумал что-то, но только посвящать её в свои планы вовсе не собирался.
— В конце концов, это сугубо ваше дело, — сказала Джеки. — Мне все равно не понять.
Глава 14
Погожим субботним утром Мелани, весь наряд которой состоял лишь из шортов и тесного бюстгальтера, как обычно нежилась на солнышке, мысленно перебирая в памяти последние семнадцать лет своей жизни, когда, проводя большую часть времени на пляже, она довольно не плохо жила за счет своего амплуа загорелой блондинки, калифорнийской девушки-мечты. Она подумала и о том, что очень немногие из её тогдашних приятелей любили позагорать. А вот Фрэнку — этому чудику из Детройта, вместе с которым она проводила время на Багамах, когда судьбе было угодно свести её с Орделлом, и с тех пор прошло уже целых четырнадцать лет — так же как и ей нравилось поваляться на солнышке. Нет, конечно, он был придурком, но солнце определенно любил. А вот киношники не были в восторге от такого времяпровождения. А вместе с ними и японские промышленники, а также красавчики восточного типа с греческих курортов в подавляющем своем большинстве были настроены так же. Лежа на солнышке, она любила почитать о жизни кинозвезд и о разных других красивых людях, обо всех этих совсем молоденьких и прежде никому не известных девчонках, которым в один прекрасный день так повезло, что они стали знаменитостями. Но она никогда ничего не читала о том, какая участь может постигнуть тех девчонок, которые сначала до одурения вылеживаются на пляже, потому что загар помогает им заработать на жизнь, а потом, когда кожа их оказывается основательно испорченной солнцем, опускаются до сожительства с негром, которому и загорать-то никчему. Это было как раз её, Мелани, случаем, когда в свои тридцать четыре года она, намазавшись лосьоном для загара, сидела в шезлонге на просторном балконе. Она даже не слышала, как они вошли.
Она даже не заметила, как они вошли в гостинную, пока Орделл наконец не окликнул ее:
— Детка, ты только посмотри, кто к нам пожаловал.
Она обернулась и увидела Орделла, а вместе с ним и его гостя — мужчину в голубой спортивного покроя куртке, надетой поверх желтой рубашки и с пухлым фирменным пакетом из магазина «Бердайнз» в руках. Ничего не скажешь, довольно крутой экзмемпляр, да ещё в совсем новой, только что с прилавка, куртке. Она так и не узнала его, пока Орделл сам не сказал:
— Детка, да это же Луис.
После этого ей уже ничего не оставалось, как встать из шезлонга и войти в гостиную. Мелани пришлось придерживать бюстгальтер на груди, чтобы не дать ему свалиться окончательно.
— Ну, что я тебе говорил? Видишь, она все такая же как и прежде, большая и классная деваха.
— Черт подери, вот так так, — изумленно проговорила Мелани, — ты и правда пришел. Знаешь, Луис, тогда, во время последней нашей встречи...
— Он все знает, — перебил её Орделл. — Луис не хочет вслух говорить об этом.
— Я все понимаю, — кивнула Мелани. Она выпустила из рук краешки бюстгальтера, который немедленно съехал вниз, подошла к Луису и поцеловала его в губы, но назад затем не отступила, оставаясь стоять перед ним.
— Знаешь, тогда вы мне показались самыми большими приколистами из всех, кто у меня были прежде.
— Я ведь уже сказал, — одернул её Орделл, — он не хочет говорить об этом.
Она не сводила глуз с Луиса.
— Вы ведь тогда просто валяли дурака, разве нет? У вас ещё был ящик с масками, помнишь? А вообще-то если вы действительно хотели, чтобы вам заплатили выкуп, то похищать надо было меня.
Наконец он улыбнулся.
— Да уж, не плохая идея.
— Он рассказал мне, что ты сейчас в городе, и я не могла дождаться, когда снова смогу увидеть тебя.
Тогда Орделл сказал:
— А Луис пришел сюда для того, чтобы увидеть мой фильм об оружии.
Мелани принесла им по водке с тоником, а сама села в сторонке, продолжая разглядывать Луиса, в то время как Орделл показывал ему свой фильм — видеокассету, купленную на одном из выставок оружия. Орделл увлеченно комментировал, не умолкая ни на минуту.
— ... там просто куча разных технических наворотов. Точно, Беретта — кажется, он сказал РМ-12S. Но это не важно, они все равно попадаются не слишком часто. Но ты только послушай это: тат-тат-тат-тат. Каково, а?
Вот он, тот придурок, который стреляет из М-16. Представь себе, ты покупаешь себе вот такую полуавтоматическую игрушку — это любой может сделать. А затем я своими силами довожу её до ума, делаю полностью автоматической, и пожалуйста — в твоем распоряжении настоящий автомат. Вообще-то дело плевое, но мне это обходится в сотню с каждого такого ружьеца, потому что каждый прежде всего печется о безопасности своей задницы. Взять хотя бы для примера парня, который обычно поставлял мне глушители...
Вон, гляди, та штука на МАС-10. Это и есть глушитель. Пах-пах-пах-пах — просто беззвучно выплевывает пули. Так вот, его засекли и при обыске нашли в машине восемьдесят семь глушителей. Ему светит получить тридцать лет. И никакого тебе залога. Теперь я нашел в Лантане другого парня, который взялся делать для меня этот товар. В следующую поездку мне придется отдать тридцать тысяч за сто единиц товара, боже мой, это уже выходит по три сотни за штуку. — Он обернулся к Мелани, — Детка, брось мне сюда ещё льда.
Мелани взяла его стакан и вышла в кухню.
— МАС-10 — это именна та модель, без которой не обходится ни один такой фильм. Вот, а это знаменитый УЗИ, смотри какой красавец. За такую вещицу можно выручить пятнадцать. Их производят евреи в своем Израиле.
Автомат «Стайер» — один из лучших. Только послушай, как он стреляет. Вот это да, вот это работа! Очень дорогой, сюда попадает из Австрии. Мои клиенты не знают о нем ни черта, а поэтому и спроса нет.
Мелани вышла в гостиную из кухни, неся в руке его бокал, как раз тогда, как Орделл снова завел свое «Тах-тах-тах, тра-та-та-та-та». Это повторялось из раза в раз, когда он показывал этот фильм и лез из кожи вон, чтобы все увидели, какой он крутой. Луис же с самого начала не произнес ни слова. Ей нравился этот тип мужчин. И в нем ей нравилось решительно все: резкие черты лица, большие руки...
— АК-47 — самое лучшее, изо всего, что здесь есть. Вот этот китайского производства. За каждый я
