— Мне не нужно ваше добро. Я хочу знать о женщине, которая приходила к вам, когда вы совершали обряд. О той, что вы провожали до лагеря за Сан-Джованни. Она появилась словно по вашему приказу. И, говорят, пришла из царства мертвых.
Пико тоже перешел на шепот.
Еврей снова поднял руку и закрыл ему рот ладонью, но юноша высвободился и продолжал:
— Среди ваших соплеменников есть один человек, который уже пытался вызвать ее оттуда, и ему это удалось. Его имя Менахем Галеви. — Джованни намеренно четко произнес это имя, глядя торговцу прямо в глаза. — Я хочу, чтобы вы помогли мне его найти.
— Менахем? — переспросил торговец, едва заметно вздрогнув, и осторожно сказал: — А если я помогу вам его найти, что вам от него нужно?
— Знание. И возможности.
Еврей нерешительно качал головой, будто оценивая его слова. Потом схватил юношу за руку и повел за собой по рынку.
— Я вам отвечу. Но не здесь. Пойдемте.
Пико шел за ним следом, лавируя в толпе, и спрашивал себя, правильно ли он поступил, выдав свои цели незнакомому человеку. Торговец шел быстро, время от времени оглядываясь и проверяя, не отстал ли Пико.
Юноша заметил интересную вещь. Несмотря на тесноту улицы и невероятное скопление народа, толпа расступалась перед евреем, как воды Красного моря перед Моисеем. Сначала Пико решил, что это случайность, потом — что такую реакцию вызывает почтение торговцев-евреев к своему престарелому соотечественнику, который пользуется авторитетом в общине.
Но довольно быстро понял, что ошибался. Толпа как будто не замечала старика. Мало того, все, кто попадался на его пути, отводили глаза, а те, кто не видел его издалека, при его приближении отскакивали в сторону, словно боясь заразиться. Так вели себя с прокаженными, когда кто-нибудь из этих несчастных отваживался подойти к городским домам.
Торговец прошел сквозь рынок, миновал большой мраморный храм и свернул в боковой переулок, змеей вившийся между беспорядочными скоплениями домишек, как попало прилепленных друг к другу.
Пико поразила необычность здешних жилищ. По большей части это были грубые надстройки над старинными зданиями, которые веками стояли в руинах. Неустанный человеческий труд добавлял к древним стенам двери и окна, зачастую немногим больше бойниц, словно безудержная поросль новой жизни рвалась наружу, повсюду пробивая себе пути.
Этажи новых зданий высились в шахматном порядке, значит, там снесли старые перекрытия и сделали новые на разных уровнях. А расстояния между этажами были так малы, что, наверное, внутри с трудом можно было встать во весь рост.
Наконец, когда переулок сузился до размеров тропинки, залитой нечистотами, и они подошли к последнему дому перед высокой глухой стеной, торговец остановился и вытащил из-под засаленной куртки ключ.
— Вот мое жилище. Оно отмечено перстом херема[65]. Здесь нам никто не помешает.
Пико нагнул голову и шагнул под низкую балку.
В комнате было темно, но, прежде чем за его спиной закрылась дверь и скудный свет луны перестал ее освещать, юноша успел разглядеть, что помещение грязно и захламлено.
Раздался стук огнива, и после нескольких искр появился язычок пламени. Хозяин зажег фонарь, и комната осветилась.
Она была целиком заставлена, но ничто в ней не наводило на мысль о ремесле хозяина. Наоборот, у стен высились шкафы, полные книг и манускриптов, на огромном столе посередине комнаты теснилось множество керамических и стеклянных сосудов необычной формы. Некоторые из них напоминали длинные клювы болотных птиц.
Нечто подобное Пико видел в лавках аптекарей. И у продавцов красок попадались ступки такой формы. Остальные предметы были ему абсолютно незнакомы. От стоящего на жаровне медного бачка, закручиваясь в воздухе, как грива Медузы, шли вверх какие-то странные стеклянные спирали, покрытые каплями кипящей жидкости.
Еврей указал Пико на скамью, а сам уселся возле фонаря.
— Менахем Галеви — это я, — сказал он тихо, глядя юноше прямо в глаза.
— Вы… — повторил Пико.
Но оцепенение длилось только миг. Теперь стало понятно странное поведение толпы на рынке и то ощущение острой отчужденности, что витало вокруг этого человека. Галеви, отлученный от церкви, ученый, обуреваемый жаждой соперничества с Богом. Именно так описал его Маттео Корно. А вокруг — орудия его труда, следы тайной науки, которой можно заниматься только во мраке.
Отбросив все условности, Пико приступил к Галеви:
— Говорите все, что знаете об этой женщине! О той самой, что имеет вид Симонетты Веспуччи!
— Это она и есть, — услышал он неожиданный ответ.
— Она и есть? Значит, вы тоже верите…
— Симонетта вернулась из царства смерти. Шесть лет тому назад камень на ее гробнице не сдвинулся и скобы не поддались моим усилиям, — тихо сказал еврей.
В его голосе слышалась затаенная грусть, словно память о давнишней неудаче все еще тревожила его.
— Но той ночью в Колизее духи света наконец отозвались на слова заклинания. Симонетта Веспуччи снова вышла на свет! — с гордостью заключил он.
Пико был ошеломлен. Он слушал с почтением: его убеждали предметы с печатью знания, что заполняли дымную комнату. Но потом что-то в нем восстало.
С чего вдруг он должен подчиниться нагромождению предрассудков и угодить в ту же западню, что и другие? Почему он должен верить россказням какого-то фокусника, будь он даже талантливее самого первого мага — Моисея?
— Да как вы можете в это верить? — крикнул он. — Вы, ученый человек! Вы ведете дела с мертвецами, то есть с разложившейся материей! Вы и вправду думаете, что она ожила от ваших обманок?
Менахем посмотрел на него долгим грустным взглядом.
— Я в это верю. Все фибры моей души встрепенулись, как громом пораженные. В ушах у меня звучал скрип отворяющихся врат. Мои слова открыли путь, и она по этому пути прошла.
— Но что ей нужно было от вас, когда она появилась в Колизее? Почему вы пошли за ней в лагерь египтян?
— Вы и туда за мной проникли!.. Она сказала, что у нее есть для меня поручение, а в награду она откроет мне один секрет, который я давно пытаюсь раскрыть, — тайну греческого огня.
— Я заметил эту странную штуку в шатре вождя, — кивнул Пико.
— Странную штуку? — возмущенно вскинулся еврей. — Этот секрет свято хранили в Восточной империи! А когда войска султана ворвались в Византию, те, кто владел тайной, бросились в огонь, чтобы она не досталась неверным. Секрет был утрачен. Однако это племя сумело им завладеть, несмотря на то что аппарат был разрушен, и теперь появилось в Италии с самой необычной из всех мировых загадок!
— И эта женщина вам раскрыла тайну?
— Нет еще, — помрачнев, отозвался Менахем. — Пока нет.
Он протянул Пико руку со следом недавнего ожога.
— Я сунул пальцы в огонь, чтобы удостовериться, что это не обман зрения. Клянусь, я благословил бы боль, дал бы сжечь себе всю руку до костей, только бы узнать секрет!
— И что она попросила взамен?
— Одну вещь, которую я не могу дать. Поддержку моего народа в некоем предприятии, которое должно принести славу и свободу. Она сказала, что время повернет вспять. «Я жила в царстве теней и ясно видела грядущее!» И если я ей помогу, знамена Израиля снова взовьются над священной горой Сион! Но
