дожидаясь ответа, заявила визгливым голосом: – Я не собираюсь тут оставаться! Немедленно отвезите меня в город!
– Я тоже не хочу ночевать здесь, – сказал Генрих Кузнецов. – И требую, чтобы ваш шофер, – он кивнул на Василия, – доставил меня в нормальную гостиницу.
– Первыми поедем мы, – заявил Игорь Никольский. – Вика, иди собирайся. У нас мало времени.
– Это почему еще первыми будете вы? – возмутился астролог.
Никольский достал несколько бумажек по сто долларов и положил их на стол.
– Потому, – сказал он и, поднявшись, скрылся.
– А вот мы останемся, – упрямо заметил Сергей Леонидович Гончаров. – И если здесь вообще никого не останется, то будет великолепно.
Енусидзе проворчал:
– По-хорошему, в этом надо разобраться. Никого не выпускать и вытрясти из каждого правду.
– Придерживаетесь старых правил ведения допроса? – спросила Лидия Ивановна. Отставной следователь ей не нравился. Он напомнил ей того, кто пятьдесят лет назад заставил ее подписать протокол. Даже сейчас она не хотела вспоминать об этом, но перекошенное злобой лицо человека, который ударил ее папкой по лицу, не могла забыть.
– В стране должен быть порядок. Вам хоть это понятно? – Николай Кириллович сел на любимого конька. – С чего вдруг какой-то мистер Икс потратил столько денег, чтобы собрать нас всех в «Серебряной поляне»?
– И правда, зачем? – спросила Катя у Димы.
Молодой журналист сразу понравился ей, но она никак не могла отделаться от Енусидзе, который почему-то решил, что должен ее опекать.
Они находились в библиотеке, которая примыкала к столовой. Часть гостей разошлась по комнатам, кто-то остался за столом. Судя по нарастающему гулу голосов, спор грозил перейти в скандал.
– Затем, чтобы убить нас, – произнес Реутов замогильным голосом. Катя поежилась. Дима, конечно, шутил, но нервозная обстановка, полутьма библиотеки и завывания ветра на улице немного пугали ее. Все страхи гнездятся в голове, ей это прекрасно известно. Но зачем кто-то пошутил столь жестоко?
– Помнишь старый роман бабки Агаты Кристи «Десять негритят»? Там под разными предлогами преступников, которых закон покарать не в силах, собрали на острове и по одному поубивали. Жуть, правда? – Диме все больше и больше нравилась Катя.
– И что, нас тоже убьют? – спросила та. – Но о себе я знаю, что никогда не была замешана в преступлении. Меня не за что наказывать, тем более таким изуверским образом.
– Точно не за что? – Реутов задал вопрос в шутку, но Катя, не выдержав его взгляда, отвела глаза. – Я тебе больше скажу. – Дима сжал ее руку и придвинулся ближе. Катя вдруг почувствовала, что его присутствие придает ей сил и уверенности. – Это все затеяла Ирэн…
– Кто?
– Ирэн. Увешанная драгоценностями, как новогодняя елка мишурой. Или юная звездочка Вика Богатырева. Ты не слышала ее первый альбом? Называется, кажется, «Забытая любовь». Ужасная мура. Вот банкир Никольский ее и раскручивает. Создает вокруг нее шумиху.
– Мне не нужен шум вокруг моего имени, – сказал Игорь Никольский. Вика, немного поревев для картинности, теперь приводила себя в порядок перед зеркалом.
– Конечно, милый. – Вика осталась довольна своим внешним видом. – Эта история останется тайной для всех. Но ты уверен, что прыткий молодой журналистик не раздует из мухи слона?
– Я позвоню его шефу и все с ним улажу. Черт, Вика, что ты сделала с моим телефоном! – Никольский уставился на крутой мобильник. – Он не работает. Его кто-то сломал.
– Дай-ка мне, – Вика нажала кнопку автонабора. Телефон не действовал. Кто-то старательно повозился с его корпусом.
– Я разорю этих мерзавцев, – рассвирепел Игорь. – Это все хозяева, слащавая жена и чертов бородатый пень.
– Игорюша, мне страшно, – пролепетала Вика. – Может, они маньяки? Я не хочу ехать в одной машине с этим Василием.
– Замолчи, – сказал бизнесмен.
Ирэн Аристарховна Костандилли первой спустилась в холл. Она была разочарована. Сегодня двадцать восьмое декабря. До Нового года всего три дня, а она застряла в глуши. Сейчас начало одиннадцатого вечера. Ничего, к полуночи она окажется в городе. Кредитные карточки у нее с собой. И первым же рейсом – в Москву. Если нет авиасообщения, то поездом. Любой ценой подальше от этого кемпинга. Она никогда не простит Анне, что та приволокла ее сюда. Или баронесса вовсе ни при чем? Ирэн совсем запуталась.
– Ничего не получится, – Василий с мрачным выражением лица подошел к Марине.
Ирэн Аристарховна встрепенулась. Рядом с ней находился астролог. Она терпеть не могла предсказателей будущего.
– Дамы и господа, – сказала Марина, – к сожалению, сегодня вы не сможете покинуть «Серебряную поляну». Погода не позволяет нам сделать это.
– Чушь, – заявил Никольский, спускавшийся с лестницы. – Снегопад сильный, но не до такой степени, чтобы ваш внедорожник застрял. Вы взяли деньги, так что будьте добры доставить нас в город.
– Это невозможно, – сказала Пояркина. – Машина сломалась.
– Врете! – произнес Кузнецов. – Она была в полном порядке еще несколько часов назад.
– Джип вывели из строя намеренно, – объяснила Марина. – Василий, покажи нашим гостям машину, пусть убедятся, что мы их не обманываем.
Поярков провел желающих отбыть из «Серебряной поляны» в просторный гараж. Никольский заглянул под капот и присвистнул.
– Восстановлению не подлежит, – зло произнес Василий. – Раскурочили аккумулятор, как теперь прикажете мне передвигаться? И это еще не все. Смотрите!
Он приподнял брезент, под которым выстроились снегоходы. Чья-то незримая рука успела и здесь превратить двигатели в груду бесполезных железяк.
– Игорь, как мы попадем домой? – плаксиво произнесла Вика. – Я не хочу здесь оставаться, мне страшно. Почему кто-то занимается такими вещами?
– Ты сможешь что-то сделать? – спросил Никольский Василия. Тот почесал затылок и с сомнением заглянул под капот еще раз.
– Постараюсь, – произнес он. – Не обещаю, что получится, но постараюсь. А вот для снегоходов у меня есть запасные двигатели.
– Давай делай, – сказал банкир. Он вынул из портмоне несколько зеленых купюр и положил их на полированный корпус снегохода. – Как только все будет готово, сообщи мне.
Генрих Кузнецов с раздражением наблюдал, как банкир покупает себе право первым уехать на волю. О том, чтобы в такую погоду добраться пешком до трассы, которая находилась в пяти километрах от кемпинга, не могло быть и речи. Поэтому, когда Никольский удалился, он подошел к Василию:
– Понимаете, мне обязательно нужно уехать отсюда. Я заплачу любую сумму. Сколько вам нужно?
– Тысяча баксов, и тогда вы первым покинете наш уютный кемпинг. Наличными. И немедленно.
Астролог отсчитал требуемую сумму. Василий, перепроверив, кивнул:
– Можете быть свободны. Думаю, к утру я починю эту колымагу, – он пнул ногой снегоход.
Кузнецов облегченно вздохнул. Ну вот, эпопея закончилась. Или почти закончилась. Рано утром, пока банкир не переманил Василия более крупной суммой, он уедет.
Оставшись один, Василий пересчитал наличность. Тысяча восемьсот долларов. Совсем неплохо. Он и не собирался чинить снегоходы. Не требовалось быть Кулибиным, чтобы понять – их восстановить невозможно. Василий не стал убеждать богатых гостей, что им придется задержаться в «Серебряной поляне» на пару дней. Если они хотят потратить впустую деньги, которых у них предостаточно, то он к их услугам. Василий решил не ставить в известность Марину о почти двух тысячах полученных им долларов.
Пояркин прислушался к вою ветра. Он родился в этих краях. Непогода только начинает дикий хоровод. Даже будь машина на ходу, он не рискнул бы выехать за территорию кемпинга. Ни за две, ни за пять тысяч.
