продолжались. Каждый раз она падала, задев ногой скелет в истлевшей одежде и с длинными рыжими прядями, обрамлявшими зияющий пустыми глазницами череп, и каждый раз нечто, свирепо прокладывавшее путь по диковинному лесу, настигало ее. Кто за ней гнался, Оля так и не увидела, но знала: она проиграла, и за это ей придется заплатить собственной жизнью.
Наконец наступило хмурое декабрьское утро. Оля раскрыла глаза и очень удивилась, заметив над собой белый потолок, а не лианы, по которым снуют крошечные обезьяны, и вокруг вовсе не деревья, по веткам которых прохаживаются горластые разноцветные попугаи, а обстановка родной квартиры. Если ее сон – реакция на возможное несчастье с Лоркой, то странно, отчего ей привиделся тропический лес. В выжженной солнцем Андалусии подобного ландшафта нет и в помине. И скелет, о который она споткнулась... брр...
Лариска по-прежнему была вне досягаемости – ее телефон был отключен. Впрочем, она говорила, что работает ночь напролет, а целый день до четырех дрыхнет, предварительно выключив мобильник. Может, так оно было и сейчас? И вчерашняя паника тети Тани не имела никаких оснований? Однако на всякий случай ситуацию следовало прояснить.
Стенограмма заседания диссертационного совета могла и подождать, все же сестра намного важнее. Поэтому Оля посетила интернет-кафе, где через пятнадцать минут нашла телефоны полицейского управления города Малаги, российского посольства в Мадриде и генерального консульства в Барселоне, а также приемных министерств внутренних и иностранных дел Испании.
В генконсульстве и посольстве, когда Оля дозвонилась туда, что было не так уж и легко, ей заявили, что помочь ничем не могут, а узнав, что Лорка находится на территории Испании нелегально, заявили, что при въезде в Россию у нее, вероятно, будут очень большие проблемы. Ольга пыталась настоять на том, чтобы поговорить с главой одной из дипломатических миссий, на что ей было сказано, что ни генеральный консул, ни тем более посол такими мелочами не занимаются.
Женщина, с которой она говорила, дозвонившись в министерство внутренних дел Испании, была чрезвычайно любезна и предупредительна и обещала помочь. Оля, полная надежд, оставила ей номер телефона в Нерьяновске. Испанка успокоила ее:
– Вероятно, сеньора, вы беспокоитесь зря – ваша сестра, я уверена, жива и здорова, и речь идет о недоразумении или шутке.
На всякий случай Ольга позвонила и в Малагу, но степенный андалусиец из полицейского управления заверил ее, что никаких преступлений, жертвой которых стала бы русская девушка по имени Лариса Данилина, зарегистрировано не было. Он обещал еще раз все проверить и даже перезвонить в Россию. Оля, завершив разговор, сообщила маме, что с Лоркой все в порядке.
– Я так и думала, что Таня сделала из мухи слона, – ответила Нина Сергеевна. – Лариса безалаберная, непутевая девица, которая редко считается с чувствами других.
– Но, помимо всего прочего, мамочка, она моя сестра, хотя бы и наполовину, – ответила Оля.
Нина Сергеевна отправилась с благой вестью к Татьяне Абдурахмановне, а Оля принялась за стенограмму заседания совета. Она углубилась в работу, и телефонный звонок напугал ее. На проводе была работница министерства внутренних дел в Мадриде.
– Сеньора Данилина? Я по вашей просьбе перепроверила всю имеющуюся в нашем распоряжении информацию и выяснила, что ваша сестра в самом деле прибыла в Барселону из Москвы двадцать второго мая. Она должна была выехать три недели спустя, чего, к сожалению, не произошло. Никаких преступлений в Малаге и ее окрестностях, в которых замешаны русские девушки, зарегистрировано не было. Так что, уверена, вы и ваши родственники беспокоились зря – сеньора Лариса находится в добром здравии. Я отыскала телефонный номер бара «Титаник» в Торрокс-Коста, в котором работает ваша сестра. Если хотите, могу продиктовать вам его...
– Конечно! – с радостью откликнулась Оля.
Она безуспешно пыталась связаться с Лоркой по мобильному, но тот по-прежнему был отключен. Поблагодарив даму из министерства, Оля тотчас позвонила в бар «Титаник». Сначала трубку никто не брал. Она набрала номер снова, и на этот раз в трубке запищали короткие сигналы – «занято». На третий раз опять послышались долгие гудки, тут же сменившиеся короткими – некто, не отвечая на звонок, повесил трубку! Только через полчаса, почти потеряв надежду, Оля дозвонилась в бар.
– Si! – ответили прокуренным голосом.
Оля быстро произнесла:
– Сеньор, добрый день, я хотела бы поговорить с Ларисой Данилиной...
– Какой я вам сеньор! – рявкнул голос, и только тогда Оля поняла, что разговаривает не с мужчиной, а с женщиной, обладательницей на редкость низкого голоса. – Мы работаем с шести!
Дама отключилась. Оле пришлось терпеливо ждать, и когда часы показали пять минут девятого – в Испании, соответственно, было пять минут седьмого, она набрала номер «Титаника». На этот раз трубку взяла девушка, которая с русским акцентом произнесла:
– Бар «Титаник». Слушаю вас.
До Оли донеслась зажигательная музыка, пьяные крики и восторженный хохот.
Поколебавшись, Ольга зашептала по-русски (она была уверена, что хозяйка бара, если в первый раз она говорила именно с ней, не одобрит беседу одной из своих работниц с Россией):
– Добрый вечер, меня зовут Оля Данилина, я из Нерьяновска. Мы разыскиваем мою сестру Ларису. Вы наверняка ее знаете, она же работает у вас. Вы можете пригласить ее к телефону?
Собеседница молчала, и Оля подумала, что девушка не расслышала ее из-за громкой музыки. Она начала повторять то же самое чуть громче, но девушка перебила ее:
– Запиши номер моего мобильного и перезвони через час. Я сейчас говорить не могу. – Она быстро продиктовала цифры и повесила трубку.
Оля очень боялась, что неверно записала номер, и последующие шестьдесят минут показались ей самыми долгими в жизни. Она бы предпочла еще раз предстать перед ученым советом, чем вот так, как сейчас, дожидаться, когда стрелки часов замрут на девяти. Наконец час прошел, и Оля бросилась к аппарату. Долго никто не отвечал, и уже когда она смирилась с мыслью, что девица ее обманула, раздался знакомый голос:
– Алло, это ты, сестра Изабеллы?
– Изабеллы? Я сестра Ларисы Данилиной! – закричала Оля.
Девица ответила:
– Да не вопи ты так! Я на улицу вышла, а в рабочее время без разрешения хозяина или его мымры нам покидать бар запрещено. У нас у каждой здесь новое имя. «Лариса» для испанцев слишком сложно и непривычно, вот и кличут ее все Изабеллой. Я, например, Люба, а по-ихнему – Рамона.
– Ты можешь мне сказать, что у вас произошло? – спросила Оля. – Вчера Лора, то есть Изабелла, позвонила своей маме и сказала, что... что кого-то убили... и что вот-вот настанет ее очередь... Я сотню раз звонила ей на мобильный, но он отключен. Ты можешь пригласить ее к телефону?
Люба, она же Рамона, ответила:
– Знаю только, что Изабеллу и еще одну девчонку вчера заказали – приехал богатый старик, заплатил хозяину, и тот отпустил их на всю ночь. И они поехали к нему домой. Вторая девица вернулась, а вот Изабелла..
– Так что с Лоркой? – прошептала, предчувствуя неладное, Оля.
– Она до сих пор не появлялась. Хозяин и хозяйка, если мы где задерживаемся, обычно как с цепи срываются, орут, депортацией грозят. Мы же для них деньги зарабатываем, клиентов на стаканы раскручиваем. Чем больше стаканов – тем больше прибыль. А Изабелла не пришла, и они о ней не вспомнили, как будто такой и не было. Странно все это. Был тут недавно случай – один англичанин богатый девушку-украинку убил, а тело зарыл. Его сейчас судят, говорят, что к пожизненному заключению приговорят...
От таких слов Оля похолодела. Если в течение дня она успела убедить себя, что с Лоркой все в порядке и сестра вот-вот объявится, живая и невредимая, то после рассказа Любы ей сделалось страшно.
– А ты уверена, что она не возвращалась? Может, ты просто не знаешь...
– Нет, не было ее, мы же на одной квартире ночуем, – сообщила девица. – Но не стоит тебе волноваться, наверняка у нее поклонник появился, вот она и решила у него остаться. Так многие поступают,
