Но и по возвращении Разумовского сразу нам уехать не удалось. Батюшка умудрился уронить мороженое на пышное голубое платье куклы, поэтому я потратил полчаса, отстирывая платье, и свыше часа на отмывание самой Наташи. Когда с кривой улыбкой Чикатило я, заляпанный мыльной пеной и насквозь мокрый, вышел из ванной, держа в руках закутанную в огромное махровое полотенце девочку, сидевший перед телевизором иерей снизошел до похвалы:
— В тебе масса нереализованных отцовских инстинктов.
И, выслушав мое глухое рычание, добавил:
— Только не подавляй их в себе, не надо. Выпусти их на волю…
Я выпустил инстинкты на волю, когда, с трудом уложив девочку спать, мы спустились во двор и сели в машину иерея…
— Так, сказал Разумовский, — выслушав меня. — Если опустить похабщину и нецензурщину, получается, что ты не сказал ничего. Тем не менее, я тебя понял. Не расстраивайся, так бывает всегда, когда впервые сталкиваешься с детьми. Я не спорю, это проблемы, но когда-нибудь женишься и ты, и у тебя появятся дети… А пока тебе это непривычно. Через недельку привыкнешь, через две привяжешься…
— Через недельку?! Через две?! Заводи мотор и быстро поехали в отдел, я хочу как можно скорее убедиться: в несостоятельности ваших подозрений и уехать!
— Каким же ты бываешь занудой! — неодобрительно заметил иерей, выезжая на проезжую часть. — Ты все же умудрился своим нытьем испортить мне настроение.
Я лучезарно улыбнулся ему в ответ, чувствуя, как тяжесть на душе стала чуточку легче. Иерей покосился на меня и удрученно покачал головой…
— Вы Новиков? — уточнил я, — останавливая выходящего из кабинета толстячка.
— Ну? — буркнул он, пытаясь проскочить мимо меня к выходу.
— В дежурной части мне сказали, что убийство супругов Хмелевских произошло на вашей территории.
— Ну? — он предпринял еще одну попытку прорваться к выходу, но я нахально загородил ему путь.
— Я к вам по делу Капитан Куницын. Можно просто Коля. Меня интересуют обстоятельства их смерти. Догадки, факты, комментарии.
Осознав, что я не собираюсь выпускать его из отдела домой, Новиков надул щеки и с шумом выпустил воздух.
— Опять опоздаю к ужину, — пожаловался он мне, глядя на наручные часы. — Что за невезение: как только конец рабочего дня, обязательно появляется кто-нибудь из коллег. Не из просителей-заявителей, которых, как правило, можно отшить, а именно из коллег, наглых безжалостных как один.
— Опер — он и в Африке опер, — согласно поддакивал я, шаг за шагом оттесняя Новикова обратно в его кабинет.
Пятясь задом, он споткнулся о порог, переступил его и, как только оказался внутри, обмяк и сдался.
Садись, — указал он мне на стул, а сам пристроился на краешке стола, болтая одной ногой, — но если задержишь меня больше двух часов, то пойдешь вместо меня домой и будешь общаться с моей благоверной.
— Злая? — уточнил я на всякий случай.
— У-у-у!..
— Понял. Буду краток. Месяц назад была убита семья Хмелевских. Остался ребенок. Девочка. Требуется вся возможная информация.
— Извини за нескромность, но ты ей родственник или у тебя появилась информация?
Я задумался.
— Информации у меня нет. Но, надеюсь, скоро появится, иначе я буду иметь сомнительное удовольствие принимать ее у себя черт знает сколько времени… Да, можно сказать, что почти родственник. Дядя. Ох, чуть не забыл, вот мое удостоверение.
— Не надо, — отмахнулся Новиков, тем не менее, скользнув по книжечке цепким, профессиональным взглядом. — Сам понимаешь, что дела на руках у меня нет. Не мой это уровень, заниматься двойным убийством, но что помню, расскажу. Семья была приличная. Отец, Хмелевский Виктор, классный мужик, хоть и поднялся высоко, да не зазнавался. Я у них в гостях бывал. Он, как из командировки приезжал, то статуэтку из Африки привезет, то бивень мамонта или моржа в сувенир. Я ведь сперва участковым на его территории был. Как-то пацанята машину у них угнали, а мне найти посчастливилось. Так и познакомились. Витя неплохим археологом был, по всему миру поездил.
Зарабатывал, даже по нашим временам, прилично, поэтому жена его, Таня, могла дома с ребенком сидеть. Но год назад все изменилось. Витя, из-за своих командировок дома редко бывал, ну а жене его скучно. Работу по душе не нашла, занять себя ничем не сумела, вот и стал характер портиться. Сперва размолвки у них начались, потом ссоры, а затем и до скандалов дело дошло… В общем, как мне ее ни жаль, а скажу прямо тронулась баба. Витя даже все приглашения и командировки отложил и хотел увезти семью на юг, отдохнуть месяц-другой, отношения восстановить… Но не успели. Он должен был в одну важную командировку уехать, но остался дома. А воры об этом не знали. В квартире-то было чем поживиться. Видео и аудио аппаратура, безделушки из разных стран, золотишко… Они забрали все, оставив два трупа. Девочка была у бабушки, это ее и спасло.
— Почему же, прежде чем лезть в квартиру, воры не убедились, что там никого нет? Даже самый неопытный воришка сперва посмотрит на счетчик — нет ли кого дома.
— Дом такого типа, в которых счетчики устанавливаются внутри квартир.
— А звонок? Они ведь наверняка звонили?
— Меня тоже это поначалу смущало. Но при желании можно найти целую дюжину причин, по которым они не открыли дверь… А потом было уже поздно.
— Ты намекаешь, что у тебя есть предположения о несостоятельности этой версии?
— Ничего у меня нет, кроме девочки, которая… Впрочем, это неважно.
— Подожди, подожди. Так Наташа живет у тебя? А почему не в детдоме?
— Долго объяснять… А из-за чего конкретно происходили ссоры?
— Понятия не имею. Витиных друзей я не знаю. А Танины… По-моему, не было у нее друзей.
— Отпечатки пальцев? Следы?
— Остались, — кивнул он. — А толку-то, когда сравнивать не с чем? Отпечатки информацию о фамилии и месте жительства не содержат. Их применительно к кому-то использовать надо.
— Пропало много?
— Самое ценное. Сумки три-четыре зато на изрядную сумму.
— Соседи, прохожие, ничего не видели? Бабульки у окон. Может, машину или подозрительных лиц?
— Опросили всех, кого можно. Даже в наше время двойное убийство это двойное убийство. Проверили родственников убитых, Витиных сослуживцев, подняли все связи, которые нашли. Но все впустую. Убойный отдел копает это дело, но лично у меня нет информации, позволяющей отрабатывать какое-либо конкретное направление. Да и текучка дел затягивает, ты сам знаешь, как это бывает. С тех пор у нас произошло еще два убийства, несколько изнасилований и куча грабежей, не говоря уже о кражах, наркотиках и прочем… Насколько я понял, ты решил лично залезть в эти дебри? Найдешь что-нибудь зови. Чем смогу — помогу. А по несколько раз утюжить уже пройденное, извини, не могу…
— Конечно, — я поднялся со стула. Разумеется, позову. Только вот что… Дай мне адрес этой бабушки, у которой находилась Наташа. Начну с нее.
— Держи, — он вырвал из лежавшей на столе тетради лист и крупными буквами набросал адрес. — Только зря. Там все уже проверено-перепроверено. С девочкой все в порядке? Я в некотором роде небезразличен к ее судьбе — все же я знал ее отца.
— Она будет у меня, пока я не убежусь в ее безопасности. Значит, я могу рассчитывать на твою помощь, если она потребуется?
