Адамовна. Вот ее сын Ян.
Алексей, даже не взглянув на фотокарточку, ответил:
– И разве я похож на него?
– Ни капельки, – согласилась Татьяна. – Однако посмотри на красивого молодого человека в последнем ряду. Шестой слева.
Ее рука в черной перчатке протянула Алексею фотографию. Он, взглянув на нее, увидел самого себя. Фото их выпуска! Надо же, старая корова приперла именно это!
– Да, парень в самом деле похож на меня, – неохотно признал Алексей, закрывая дверь.
– И самое странное, что это ты и есть. Мне ли не знать, милый Ян? – зловещим тоном задала риторический вопрос Татьяна. – Совпадает и год, и учебное заведение. Но знаешь, как зовут молодого человека? – Она перевернула фотографию и прочитала (идиот Ян пометил на обратной стороне имена и фамилии сокурсников!): – Алексей Павлович Спасович. Странное дело, милый Ян, не правда ли?
Алексей вырвал фотографию, разорвал ее на мелкие клочки и швырнул их в заплаканное лицо Гликерии Адамовны.
– Убирайся прочь со своими бастардами, иначе я не ручаюсь за себя, – прошептал он, и мамаша Левандовского торопливо скрылась, прихватив великовозрастную дочурку и недоросля-сыночка.
– Милый Ян, если ты думаешь, что, разорвав фотографию, возвратишь все на круги своя, то ошибаешься, – заявила Татьяна. – Там был твой портрет.
– Что за чушь! – воскликнул Алексей и приблизился к жене.
Татьяна отшатнулась.
– Не смей подходить ко мне, милый Ян. Или я должна называть тебя милым Алексеем? Кто ты на самом деле?
– Ян Казимирович Левандовский, – ответил молодой человек, – что тебе отлично известно, Таня.
– Ах, ты назвал меня Таней! – выдохнула женщина. – Впервые за столько лет, Ян. Или все же Алексей? Я же вижу, ты боишься. Страх снедает тебя, а значит, Гликерия Адамовна права – с ее сыном случилось что-то ужасное. И только ты можешь сказать, что именно.
– Татьяна, ты помутилась рассудком, – покачал головой Алексей. – Наверняка это связано со стрессом, перенесенным тобой по причине смерти отца и братьев.
– Кстати, что тебе об их смерти известно, Ян-Алексей? – воскликнула Таня. – Скажи, ты имеешь к этому отношение?
– Конечно же, нет! – слишком поспешно ответил Алексей. И как же так получилось, что жена, от которой он не ожидал подвоха, стала его главным врагом?
– Тогда ты позволишь мне выяснить все, что имеет отношение ко всему произошедшему, – сказала женщина. – Ты уничтожил фотографию, но ведь можно найти новую. Я помню имя – Алексей Павлович Спасович, и я выясню, что он был за человек. Господи, ведь все сходится – ты назвал нашего сына в честь своего отца, подлинного отца!
Алексей подошел к жене, схватил ее за горло и четко произнес:
– Татьяна, когда ты покинешь библиотеку, то забудешь обо всем, что произошло здесь. Тебе ясно?
Женщина пыталась что-то сказать, но из горла вырывались только сиплые стоны.
– Никакого Алексея Спасовича не существует. Понятно? – продолжил Алексей. – Меня зовут Ян Казимирович Левандовский, и я твой законный муж. Ведь ты не хочешь, чтобы с тобой произошел несчастный случай? Или, не дай бог, с нашим сыном?
Он оттолкнул от себя жену – та, кашляя, схватилась за горло и неловко упала на ковер. Алексей и не думал помочь ей подняться.
– Значит, все правда, – прошептала Татьяна, – ты не Ян, а Алексей. Но зачем?
– Меня зовут Ян Левандовский, – повторил Алексей, – и это единственное, что ты должна усвоить, Таня.
– Не забывай, владелица всего именно я! – заявила Татьяна. – А ты – всего лишь управляющий. Я могу отозвать генеральную доверенность в любую секунду, Ян-Алексей!
В этот момент дверь в библиотеку раскрылась, показался малыш Пашутка. Завидев мать на ковре, он бросился к ней, но Алексей подхватил мальчика на руки.
– Какой здоровый, милый мальчик, – сказал он, подбрасывая Пашутку вверх. Ребенок зашелся в смехе. – Ведь ты, Таня, не переживешь, если с ним что-либо случится, в особенности по причине твоего легендарного, унаследованного от покойного папаши упрямства?
– Отпусти его, умоляю, – простонала женщина, протягивая руки к сыну.
Но Алексей только выше подбросил мальчика, который перестал смеяться и начал кричать.
– И, как любая мать, ты готова сделать все ради благополучия собственного сына, – продолжал Алексей. – Так что ты подпишешь дарственную на мое имя, Таня, и забудешь обо всем, что произошло. Или...
Пашутка уже вовсю ревел, а Алексей подбрасывал его к потолку. Татьяна крикнула:
– Да, я сделаю все, как ты хочешь! Только отпусти его!
Алексей поймал мальчика, поцеловал его, поставил на ковер и сказал:
– Я немедленно оповещу нашего нотариуса. Дарственную подпишешь сегодня же.
Татьяна подписала документы, сделавшие Алексея единственным владельцем всего состояния и имущества покойного Беспалова, в час ночи. Нотариус был озадачен и сбит с толку, однако не задавал вопросов, а исполнил все, что от него требовалось.
Положив кожаную папку в сейф, стоявший в кабинете, Алексей сказал, обращаясь к Татьяне:
– А тебе, дорогая, давно пора в постель.
Наконец-то он достиг того, о чем мечтал: он – единоличный хозяин беспаловской империи. И теперь никто, даже Татьяна, не сможет навредить ему!
Однако Алексей ошибся – через три дня (он только что вернулся от Лизоньки, Елена Фелициановна, увы, простудилась и временно не принимала) Татьяна пожелала с ним говорить.
– Я решила развестись с тобой, – сказала она.
Алексей пожал плечами и ответил:
– Ради бога. Но ты ничего не получишь.
– Значит, судьба Пашутки тебе совершенно безразлична? – спросила Татьяна. – Какой же ты бездушный и мерзкий человек, Алексей!
– Меня зовут Ян! – крикнул муж. – Еще раз назовешь меня Алексеем, я прикажу врачам освидетельствовать тебя и запихнуть в психушку!
– Ну, это у тебя вряд ли получится, – усмехнулась Татьяна. – Тем более представь, ведь все будут шептать: вот человек, чья жена сидит в бедламе! Кстати, говоря о разводе, я ошиблась – мне он не потребуется. И знаешь, почему? Потому что мы, собственно, и не венчаны, ведь твое настоящее имя не Ян, а Алексей. Да, я повторю еще тысячу раз: ты Алексей, Алексей, Алексей, Алексей!
Алексей, сорвав вуаль, со всего размаху ударил Татьяну по лицу. Женщина ахнула и схватилась за покрытую рубцами щеку.
– Можешь делать все, что угодно, но я знаю – ты очень боишься, – упрямо проговорила она, – поэтому и пытаешься нагнать на меня страху. Если мне удастся доказать, что ты вовсе не Ян Левандовский, а Алексей Спасович, то наш брак будет считаться недействительным. И более того, милый Ян-Алексей, – подписанная мной дарственная тоже не будет иметь юридической силы. Я наводила справки у нотариуса!
Алексей закурил папиросу и пустил Татьяне в лицо струю едкого дыма, прекрасно зная, что жена не выносит запаха табака.
– Ну что же, попробуй, – с ехидцей сказал он. – Только учти: скандал ударит и по тебе. И самое главное – рухнет империя твоего папаши. Ведь тогда ты не получишь ни одного государственного заказа, клиенты заберут деньги из беспаловских банков, ни один иностранный партнер не заключит с тобой сделку...
– Посмотрим, – просто ответила Татьяна. – Возможно, ты прав, милый Ян-Алексей, а возможно, только пытаешься спасти свою шкуру. Теперь я не сомневаюсь – все несчастья, постигшие наше семейство, так или иначе исходят от тебя. Смерть моих братьев... гибель отца.
Женщина вдруг застыла, как изваяние. А после долгого молчания медленно произнесла:
