покровавее и поужаснее, выдав его за нападение вулкодлака.
– Адвокат так все и рассказал, – подтвердил полицейский.
– Но до какой степени нужно быть безжалостным и сумасшедшим, чтобы отдать распоряжение убить ни в чем не повинных людей ради… ради смены шефа полиции! – потрясенно охнула доктор Конвей.
– Князь Сепет знал: как только из Экареста придут результаты экспертизы ДНК, ему крышка, – пояснил Марк. – Подкупить меня он не мог, убить – было опасно, оставалось добиться отстранения от дел. А в результате спровоцированного скандала, для которого его люди инсценировали убийство, выдав их за злодейства вулкодлака, а подкупленный Ушлый нащелкал снимков, я оказался в опале, и мое место занял Густав, являвшийся марионеткой его светлости, что князю и требовалось.
Стелла, отхлебнув кофе из чашечки, спросила:
– С покойным князем все более или менее понятно, его целью было спасти собственную шкуру, отвертевшись от изнасилования горничной, устранить ненавистного шефа полиции и убедить американских инвесторов подписать «договор века». Но ради чего убивали Гертруда и Йозек? Почему они решили воплотить в реальность сказку о вулкодлаке?
На столе у комиссара зазвонил телефон. Золтарь выслушал донесение.
– Ясно. Спасибо. Можешь покинуть пост, – кратко сказал он в трубку. А завершив разговор, посмотрел на Стеллу и сообщил: – Звонил мой сотрудник из больницы. Гертруда, не приходя в сознание, скончалась пять минут назад. – Потом помолчал и добавил: – Не думаю, что Гертруда, которая была опасной сумасшедшей, и Йозек, превращенный ею в послушное орудие, совершали убийства из одной только жажды крови. Здесь что-то иное!
Марк взял в руки документы, обнаруженные в подвале пансиона. Просмотрел их, вздохнул:
– Ничего занимательного! Думаю, пришло время спросить самого Йозека.
Они спустились в подвал и зашли в камеру, где содержался молодой человек. Увидев их, Йозек встрепенулся и как-то по-детски попросил:
– Шеф, пустите меня к маме!
Стелле стало невыносимо жаль парня. Ненормальная Гертруда использовала его в своих целях, убедив, что убивать – правильно, необходимо.
– Доктор Конвей, я хочу быть с мамочкой! – простонал Йозек. – Прошу вас, помогите мне! Я не хотел причинить вам вред! Вы мне симпатичны, доктор! Поэтому я вас и не убил! Шеф, ну пожалуйста…
– Я тебе больше не шеф, – отрезал Марк. – Я разрешу тебе повидаться с мамочкой, но вначале ты мне все расскажешь!
– Вы не обманываете? – воскликнул радостно Йозек. – Шеф, скажите мне…
Марк перебил его:
– Не смей называть меня шефом, Йозеф! Итак, выкладывай все начистоту. Зачем вы приехали в Вильер и для чего ты подговорил Павлушку убить князя Сепета?
– Мамочка сказала, что князя рано или поздно придется устранить, – промолвил Йозек. – Мы так долго выжидали, готовились, радовались той жизни, что ждет нас впереди…
Марк тряхнул юношу за худые плечи и потребовал:
– Не тяни! Зачем?
– Князь Юлиус Сепет… моя мамочка… они… – Уставившись в пол, Йозек забормотал: – Они… В общем, мамочка была когда-то горничной в отеле, где остановился князь, много лет назад, когда приезжал в Герцословакию. Она провела с князем ночь, Сепет уехал и никогда больше не интересовался судьбой мамочки. Так на свет появился я.
– Твой отец – князь Сепет! – произнес, задыхаясь, комиссар Золтарь.
– Он подарил мне жизнь, но князь был тварью, которую надо было безжалостно убить! – заявил Йозек. – Мамочка вышла замуж за Альберта, очень нехорошего человека. Когда отчим умер…
– Мамочка постаралась? – спросил Марк.
Йозек втянул голову в плечи, но тут же вскинулся:
– Не трогайте мамочку! Это я сделал! Альберт поднимал на нее руку, и однажды… Она так плакала, когда он ее избил… Отчим, напившись, спал, и тогда я взял топор… Мамочка сказала, что так нужно!
– Боже, Гертруда подбила на убийство собственного ребенка! – вырвалось у Стеллы. – Теперь я понимаю реакцию князя на крестик, который мне подарила Гертруда: он узнал его! А я-то думала, что он, как наследник вулкодлака, боится святого предмета!
– Мамочка ни на что меня не подбивала, доктор! – возразил Йозек. – Я сам сделал это. Сделал, потому что люблю ее! И после смерти Альберта мы… Мамочка решила, что должен поплатиться и князь Сепет. А кроме того, у князя не было детей, и если бы удалось доказать, что я – его наследник, то мне бы досталось все его состояние.
– Только вначале князю требовалось умереть, – заключил зловеще Марк. – Все ясно, Йозеф!
Марк вышел из камеры, увлекая за собой доктора Конвей. Йозек бросился за ними, крича:
– Вы обещали, что я увижу мамочку! Шеф, так нечестно!
– Увидишь, – закрывая дверь, жестко произнес Марк. – Сегодня вечером. В морге. Забыл тебе сообщить, что Гертруда умерла.
– Нет! – завизжал Йозек. – Вы врете! Мамочка не могла умереть!
Упав на пол камеры, юноша забился в истерике.
– Зря ты так, Марк, – укорила Золтаря Стелла.
Комиссар холодно ответил:
– Он и его мамаша – убийцы. Жалеть их нельзя.
День быстро пролетел. Под вечер Стелла отправилась домой. Марк сказал, что приедет через пару часов.
Едва Стелла зашла в особняк, зазвонил телефон.
– Мальчишку только что нашли в камере… Он повесился, – сухо доложил Марк.
Итак, все закончилось, подумала Стелла. Йозек не выдержал вести о смерти любимой мамочки и свел счеты с жизнью. Доктор Конвей приняла душ и, изучив содержимое холодильника Марка, принялась готовить ужин. Жизнь и смерть, убедилась она, идут рука об руку. И Марк прав – каждый ответствен за свою судьбу и свои деяния.
Зазвонил телефон, но еще до того, как Стелла сняла трубку, аппарат отчего-то стих. Через несколько секунд в дверь позвонили. Стелла взглянула на часы – вообще-то до времени возвращения Марка еще часа полтора. Или он решил сделать ей сюрприз?
Доктор Конвей открыла дверь, но никого не увидела. Она вышла на крыльцо, осмотрелась. Шутки подростков?
Она вернулась в дом, взялась за ручку, чтобы закрыть дверь… Створка внезапно отлетела. Кто-то ввалился в коридор и швырнул Стеллу на пол. Доктор Конвей ощутила запах земли, гари и немытого тела. Мускулистые руки сжали ей горло. Над ней возвышался Вацлав Черт.
– Добрый вечер, милая моя, – прошептал он. – Не дергайся, я пришел по твою душу не с того света. Я этот не покидал! Все думают, что я спикировал на автомобиле в пропасть и сгорел в ней, но я успел выскочить еще до того, как машина рухнула вниз. Знаешь, для чего мне понадобилась инсценировка собственной гибели? Чтобы получить возможность довести начатое до завершения – убить тебя, Стелла!
С этими словами Черт надавил на сонную артерию доктора Конвей, и Стелла моментально потеряла сознание.
Собаке собачья смерть!
Комиссар Марк Золтарь распекал подчиненных.
– Как вы могли допустить, чтобы мальчишка повесился! – отчитывал он дежурного. – Ты в камеру заглядывал?
– Шеф, – пытался оправдаться тот, – Йозек сначала бился в истерике, затем стих. Я посмотрел – он лежал на кровати и вроде спал…
– И ты решил, что будешь читать газету, а не регулярно проверять, чем он занимается в камере! – грохотал Марк. Полицейский виновато посмотрел на него. – Получишь выговор. Ты халатно отнесся к своим обязанностям.
