кабаке. Решайся. Долго уговаривать я не буду.
— Хорошо, — неожиданно для себя решился Врублевский. — В конце концов, терять мне все равно нечего.
— Вот именно, — одобряюще улыбнулся Березкин. — Ты приехал в этот город начинать новую жизнь? Так нужно брать от нее максимум! Уж если жить, так на полную катушку! Жизнь дается лишь раз, и нужно выжать из нее все возможное. Все мы охотники за удачей. Кому-то она улыбается, кому-то нет, но уж, во всяком случае, отказываться от этой охоты нельзя. Ты не пожалеешь, парень… Саша, — позвал он и, когда телохранитель появился в дверях, распорядился: — Реши вопрос с директором, забери документы и привези их ко мне в офис… Собирайся, Володя, поедем в офис, сейчас должен подойти Иванченко, я вас познакомлю. А заодно и парой делишек озадачу. У нас, как и у милиции — ненормированный рабочий день. Да и выходные «скользящие». Дела простенькие, но ответственные. Заодно в деле тебя посмотрим. Иди на улицу, там темно-синий «мерседес» стоит. Подожди меня там, я сейчас подойду.
Врублевский вышел, а Березкин направился в вестибюль. Перед большим настенным зеркалом остановился, поправляя пальто, и, заметив в отражении худощавую фигуру гардеробщика, одобрительно кивнул:
— Подойдет. Пообтешем, пообкатаем, и не исключено, что из парня выйдет дельный бригадир. Характер есть, не истерик, не дурак и, вроде, не трус. Я за ним еще понаблюдаю, посмотрю, каков он в деле, но думаю, из парня толк выйдет. Ты прав — это еще «сырой материал», но как раз это и хорошо. «Стержень» у парня есть, а «форму» мы ему придадим по своему усмотрению. «Отморозки» Шерстнева рано или поздно подведут его под монастырь, а меня такие вот парни сделают богатым. Молодец, продолжай в том же духе, ты знаешь — за мной не заржавеет…
Он небрежно бросил на стойку гардероба несколько крупных купюр и, не прощаясь, вышел. Гардеробщик подошел к застекленной двери и посмотрел вслед садящемуся в «мерседес» «авторитету». Если бы Березкин видел его лицо в этот момент, то изменил мнение об услужливом и подобострастном гардеробщике. Исчезли наигранные слащавость и нагловатость, стерлась угодливая улыбка и сквозь привычную маску проглянуло лицо совсем другого человека: умного, жесткого, опытного, властного… опасного. Лицо человека, способного виртуозно играть в несколько игр одновременно. Но особенно выразителен был в этот момент его взгляд. Он смотрел в спину Березкина с тем выражением, которое появляется в глазах снайпера, наблюдающего за своей жертвой в оптический прицел и размышляющего: прикончить сейчас, или дать возможность повернуться в еще более выгодный ракурс… Где-то в глубине зала хлопнула дверь, и на лицо гардеробщика в раз вернулось прежнее услужливо-подобострастное выражение. Он подошел к стойке гардероба и небрежно сгреб в карман оставленные Березкиным деньги…
Офис Березкина занимал два этажа в четырехэтажном доме дореволюционной постройки, на самой окраине города. Отдельный вход, массивная металлическая дверь с глазком-бойницей, видеокамера над входом, охранник в униформе — все это говорило о том, что обеспечению своей безопасности Березкин отводит не последнее место.
— Да-да, — перехватил взгляд Врублевского «авторитет», — приходится раскошеливаться, чтобы спать спокойно. Работа такая. Жизнь такая. Но все сделано по последнему слову техники. Систему безопасности специалисты разрабатывали. Лучшие в городе.
— Гоните их в шею, — посоветовал Врублевский, — Одна винтовка, один патрон и один более или менее смыслящий в снайперском деле паренек — и все ваши старания насмарку.
Он выразительно посмотрел на крышу противоположного дома.
— Не все так просто, — самодовольно улыбнулся Березкин. — На крыше мой паренек дежурит. Этот вариант мы тоже предусмотрели.
— И в каждой квартире по «пареньку»? — уточнил Врублевский. — Комнаты, окна которых выходят в эту сторону, могут ведь и внаем сдаваться.
По застывшему лицу Березкина он понял, что подобная возможность почему-то была упущена из внимания, и мысленно пожалел начальника службы безопасности, у которого сегодня предстоял очень тяжелый день.
— Придется сделать жильцам подарок, — пробормотал Березкин. — Поставить кодовый замок и вахтера. Надо же, как недоработали… Умеешь ты настроение портить…
— Умею, — согласился Врублевский, — Перестать?
— Нет уж, порти дальше, — решил Березкин. — На подобные «неприятности» я не обижаюсь. Пойдем внутрь.
Он легко взбежал по ступенькам на второй этаж, набрал код на двери и, кивнув приветствовавшему его охраннику, прошел в свой кабинет.
— Вот здесь я и обитаю, — пояснил он Врублевскому. — Но «тихой обителью» я бы это место не назвал. В окопах Сталинграда было спокойнее, чем здесь в будние дни… Как Светочка этот натиск выдерживает, ума не приложу, — кивнул он на смазливую девицу у компьютера в прихожей, — Потом, солнышко, потом, — пресек он ее попытку протянуть какие-то бумаги. — Иванченко пришел?
— Полчаса уже дожидается, — сообщила секретарша. — Он у Кондратьева в кабинете. Позвать?
— Да, зови, — Березкин открыл ключами еще одну дверь, и они наконец оказались в самом кабинете. — Лабиринт, — сказал Березкин. — Столько предосторожностей… Придумываешь, разрабатываешь, оснащаешь техникой, а потом появляется некто Врублевский и начинает тыкать носом в недостатки.
— Все сразу не проработаешь, — утешил его Врублевский. — Вопрос безопасности — серьезный вопрос.
— На это есть специалисты, которым я деньги плачу… и немалые деньги, — ворчливо заметил Березкин. — Кондратьев у меня сегодня хо-ороший втык получит… Заходи, Максим, — разрешил он в ответ на стук в дверь, — Знакомьтесь: Максим Иванченко — Володя Врублевский.
Высокий, худощавый парень лет двадцати семи- двадцати восьми, с ранними залысинами на круглой голове, приветливо протянул Врублевскому руку. Выражением лица Иванченко чем-то напоминал сытого, но по-прежнему хитрого и нагловатого кота. Это сходство усиливали усики «а ля Фреди Меркури», расположившиеся под носом-пуговицей.
— С этого дня Володя будет работать с тобой, — распорядился Березкин. — Введешь его в курс всех тонкостей работы. Объяснишь, что к чему, представишь ребятам. Парень только что уволился из армии, бывший офицер, мотался по «горячим точкам», теперь пришла пора и о собственном благополучии подумать. Государство нам его подарило, так что берите его под свою опеку, обучайте, наставляйте, но не обижайте. Парень он хороший, думаю, войдет в вашу бригаду как патрон в обойму… Теперь к делу. Возьми этот адресок, — он бросил на стол бумажку с какими-то каракулями. — Там живет некто Носов, «барыга». Занял у людей деньги под проценты, а отдавать не торопится. Требуется получить должок. Люди очень просили. Хорошие люди, нужные. Требуется помочь. Этот Носов по Турциям и Польшам «челноком» разъезжает, так что, если налички не найдется, всегда можно товаром компенсировать. Разумеется, с «наценкой» за работу и хлопоты сбыта. Сумма внизу указана. Себе за труды сами процент определите, — он иронично усмехнулся, — Обговорите свои услуги с «барыгой», думаю, найдете общий язык… И еще одна просьба от хороших людей. Заходил мой знакомый, из агентства недвижимости, поведал об одном шустром пареньке, который у него уже не раз клиентов с квартирами из-под носа уводит. Паренька этого Вовой Комовым зовут и промышляет он «частным» образом, излишне скромничая и не желая ни светиться, ни делиться. Вы решите вопрос с жадиной. Ребята его уже по своим каналам «пробили» — он «ничейный». Но не переусердствуйте: мальчик шустрый, может приносить доход… И самое неприятное на сегодня. Появилась информация о каких-то «залетных». По слухам — отморозки лет по семнадцать-двадцать. Приехали откуда-то из глубинки, возомнили себя «пупком земли» и обдирают бабушек у вокзалов, лоточников, даже проститутками нашими успели бесплатно попользоваться. Ленку-Длинную вшестером оприходовали так, что ей отпуск пришлось взять по нетрудоспособности. Ребятишки где-то на Ямской хату сняли, отыщите их и потолкуйте «за жизнь»… На сегодня — все. Какие-нибудь проблемы у пацанов есть?
