прием, мстительница намеренно не надела ни единого украшения – к чему? Только норковый палантин был скреплен изнутри небольшой брошью, на которую рамка не среагировала. Тип в черном костюме удовлетворенно кивнул. А затем посмотрел в сторону своего напарника, находившегося в углу помещения.
От Натальи этот обмен взглядами не ускользнул. Второй мужчина тоже кивнул, что означало: он не заметил ничего угрожающего. Значит, зря она волновалась.
Или все-таки нет? Потому что девица вперила взгляд в компьютер, что-то пристально рассматривая. Наталья похолодела, понимая, что на дисплее возникло содержимое ее сумочки, в которой находился разобранный на шесть частей пластмассовый пистолет.
Девица качнула головой, и тотчас около Наташи возник массивный субъект в смокинге. Он мило улыбался, но глаза у него были как у наемного убийцы, а произносимые слова – тяжелыми, как булыжники.
– Возникла небольшая проблемка, которую мы хотим разрешить совместными усилиями. Не могли бы вы показать содержимое вашей сумочки?
– А в чем дело? – подняла бровь Наталья, заметив краем глаза, что в помещение вошла престарелая звезда советского кинематографа под руку со своим молодым любовником.
– О, это всего лишь формальность! – заявил тип.
Тогобицкая поняла, что сбежать отсюда не получится. Ее взяли в кольцо. Значит, не оставалось ничего иного, как подчиниться требованию.
Стараясь, чтобы никто не заметил ее волнения, Наталья взяла сумочку, раскрыла ее и высыпала содержимое на столик. Она намеренно взяла с собой кучу разнообразных предметов – губную помаду, пудреницу, тушь для ресниц, расческу, пилочку, заколки. Две части пистолета были замаскированы под брелоки, еще две вмонтированы в ручку расчески, одна просто лежала на дне сумочки. А последняя была приспособлена под брошь, которая скалывала норковый палантин Натальи.
Субъект в смокинге с глазами киллера склонился над столом с ее вещами. А затем попросил Наталью отдать саму сумочку, что та и сделала. Секьюрити внимательно осмотрел ее, ощупал швы, помял ткань в руках. Около него возникла женщина средних лет с крайне неприятным лицом и темными волосами, стянутыми на затылке в пучок, которая схватила массивную пудреницу и открыла ее.
Наталья похолодела. В пудренице находились патроны. Она вдавила их в слой пудры. Однако наверняка это было видно на экране компьютера!
Женщина повертела пудреницу в руках, захлопнула крышку и положила вещицу обратно на стол. Наташа едва сдержала вздох облегчения.
– А вот это, к сожалению, придется оставить у нас! – сказал тип в черном, забирая пилку для ногтей и большую заколку с длинной иглой. – После того как прием завершится, вы получите свои вещи обратно, Олеся Валерьевна! Вы ведь не возражаете?
Наталья не возражала. Но тут она заметила, что внимание дамы привлекла одна из частей пистолета, та самая, что лежала на самом дне сумочки. Она схватила ее и спросила строго:
– Не могли бы вы сказать, что это такое?
Тогобицкая быстро выдала версию, придуманную еще дома:
– Мой талисман. Языческий амулет с острова Ява! Он приносит мне удачу, и я всегда ношу его с собой.
– Гм, а из чего он сделан? – спросила женщина, вертя странную вещицу в руках. – Однозначно не металл и не дерево. Похоже на пластик.
Наталья не знала, что сказать. Уж слишком въедливой оказалась эта особа… Но тут раздался писк, и внимание охраны переместилось на звезду советского экрана, которая застыла под рамкой.
– Коралл. Яванский коралл. Очень легкий и пористый, – выпалила Тогобицкая.
Охранница, внимание которой тоже привлекла актриса, положила вещицу на стол со словами:
– Никогда о таком не слышала. Благодарю, что проявили столько терпения! Вы можете присоединяться к остальным гостям. Желаю вам хорошо провести время!
Представители службы охраны отошли от стола, оставив Наталью в гордом одиночестве. Чувствуя, что ее руки предательски взмокли и мелко дрожат, она быстро сгребла все предметы и запихнула их в сумочку. А затем осторожно перевела взгляд на субъекта, стоявшего в углу. Тот за ней уже не наблюдал, устремив свой взор на новых гостей.
– Не понимаю, что вы от меня хотите! – заявила несколько истерично звезда советского кинематографа. – Аквамариновые серьги я уже сняла. Или вы думаете, что я пришла на прием, дабы устроить здесь бойню? Неслыханно, просто неслыханно! Нет у меня никакого металла!
А спутник актрисы, отойдя в сторону с одним из охранников, зашептал тому на ухо. Наталья, бросая в сумочку пудреницу, расслышала:
– Войдите в наше положение. Люсе полгода назад вставили титановое бедро. Видимо, оно и пищит!
Один из дворецких с поклоном проводил Тогобицкую в большой зал – там находились гости, уже прошедшие процедуру шмона. Наталья чувствовала, что начинает успокаиваться. Получилось, получилось, получилось!
Глава 35
Рядом с ней возник официант, подавший на серебряном подносе бокал шампанского. Чтобы не выделяться из пестрой толпы, Наталья взяла бокал и отошла к колонне. И сразу заметила Генриха Минца.
Адвокат был во фраке и разговаривал с полнотелой дамой, вице-спикером Госдумы. Та искрилась, словно новогодняя елка, – на ней висело, наверное, с полцентнера эксклюзивных драгоценностей. И это с учетом того, что мадам несколько раз за прошедшие годы грабили, вынося подчистую коллекцию ее украшений… Как же быстро она обзаводилась новыми!
Словно почувствовав, что на него смотрят, Минц повернул голову и метнул взгляд в сторону Натальи. Та быстро поднесла к лицу бокал и сделала глоток. Минц не должен видеть ее лица! Да, она была в парике, да, наложила килограмм косметики, но… Вдруг все-таки узнает ее!
Минц мягко улыбнулся и подмигнул Наталье. Женщина сделала вид, что не заметила этого, и повернулась к похотливому законнику спиной. Нет, он ее не узнал, раз пытается закадрить. Похоже, Минц совсем не переживал по поводу того, что Олеся, настоящая Олеся, не смогла принять участие в светском рауте.
– Сумасшедшая, натуральная сумасшедшая! – донесся знакомый голос.
Наташа вжалась в колонну. Потому что прямо на нее надвигались не кто иной, как Виктор Набока и ее шеф. Вернее – бывший шеф Кирилл Львович. Фармацевтический король был в белом смокинге, его лысина сияла в искусственном освещении, а на лице замерла брезгливая мина. Мужчины прошли мимо и остановились невдалеке. Тогобицкая так сильно обхватила хрустальный бокал, что почувствовала – еще немного, и стекло треснет в ее руке!
– И где она теперь, никто не знает, Виктор Денисович, – продолжал лебезить шеф. – Но я очень рад, что избавился от этой особы. Совершенно чокнутая баба! Что ее выступление по телевидению и подтвердило. Ей самое место в дурдоме!
Два негодяя говорили о ней, поняла Наташа. И это было даже весьма пикантно: она находилась всего в паре шагов от них, но ни Кирилл Львович, ни Набока не подозревали, что предмет их разговора стоит рядом и внимает их беседе.
– Бабу найдут, потому что, не исключено, опасна, – обронил Набока.
И взгляд его выпуклых глаз обратился в сторону Натальи. Олигарх зашевелил густыми бровями, и Тогобицкая почувствовала, что кровь отхлынула от ее лица. Он узнал ее, без сомнения, узнал!
Но нет, Набока смотрел не на нее, а на кого-то, стоящего сзади. Наталья осторожно обернулась и заметила молодую изящную телеведущую, облаченную в прозрачный наряд, сквозь который можно было лицезреть все выпуклости ее фигуры.
Набока и Кирилл Львович пошагали дальше, и мстительница одним глотком осушила бокал. Раздался звук гонга, возвещавший, что через десять минут начнется торжественная часть приема.
Наталья вошла в зал одной из последних. Ее место оказалось за одним из крайних столиков. Опустившись на стул, она устремила свой взгляд на сцену.
