умрешь.
— А я говорю тебе, что ты простая мышь и сдохнешь куда раньше моего, — возразил Конан
— Возможно, ты и дух, но можешь мне поверить, в своей жизни я поубивал множество духов пострашнее какой-то крысы.
— Ты мне не веришь? — разволновалась крыса.
— А почему я должен тебе верить?
— Ты стоишь в темной комнате и разговариваешь с крысой… и все-таки не веришь!
— Я знаю, что когда настанет мой час, ледяной бог Кром с окровавленным мечом в руке встретит меня на пороге вечности, — сказал Конан. — А твои бредни можешь оставить при себе, Мран, если таково твое настоящее имя.
Тихо пискнув, крыса внезапно повалилась на спину. Конан пошевелил ее сапогом. Крыса была мертва. Трупик быстро окоченел.
— Дрянь какая-то, — плюнул Конан. — Куда я попал? Надо бы увезти отсюда девушку, пока она окончательно не погибла. Человек не должен жить в одном доме с духами и демонами. Если змей был прав, то эту Элиссию следовало скормить паршивым собакам, чтобы не баловалась с магией.
Тишину прервало шуршание. Конан резко обернулся на звук, почти не сомневаясь в том, что сейчас опять увидит перед собою змея. Но это был не змей. Из противоположной стены выпростались две руки и, медленно увеличиваясь в размерах, потянулись прямо к нему. Рядом набухали еще несколько кулачков, и Конан не сомневался, что спустя минуту-другую и из этих кулачков прорастут руки.
Первая пара уже схватила варвара за длинные волосы. Взмахнув мечом, Конан обрубил кисти, и те, продолжая цепляться пальцами, повисли на прядях у висков, как репьи. Морщась от отвращения, Конан принялся разгибать эти пальцы Несколько пальцев сломались с отвратительно сухим треском. Наконец кисти упали на пол и заскреблись там.
Новая пара рук оказалась женской — с длинными острыми ногтями. Они полоснули Конана по щеке, оставив болезненные царапины, а затем впились в горло. Конан принялся бить их мечом, нанося удар снизу под локти. Руки вздрагивали, но еще сильнее сжимали хватку. А третья пара, опять мужская, уже подбиралась к его глазам.
Наконец одна из женских рук слегка ослабла. Конан воспользовался этим, чтобы вонзить острие меча в самое основание плеча. Рука вскинулась к самому потолку и, извиваясь, как плеть, мгновенно скрылась в стене. От последней пары Конан увернулся, едва не опрокинул жестяное корыто — по счастью, пустое, — и выбежал из комнатки. Он успел еще увидеть, как одна из рук в бессильной ярости стучит по полу кулаком, но его это больше не интересовало.
Стоит ли ночевать в этом проклятом месте? В любом случае, следует поговорить с Оризией. Может быть, девушка расскажет что-нибудь интересное.
— Ты готов? — окликнула Конана хозяйка усадьбы. Она лежала на ложе, поверх узорного покрывала. Конан сел рядом, поскольку никакого сиденья поблизости не обнаружил, и коснулся щеки девушки. Щека оказалась холодной, как лед. И в третий раз Конана охватило такое чувство, будто поблизости совсем недавно была пролита кровь.
— Расскажи мне о себе, Оризия, — попросил 'Конан. — Сколько тебе лет?
— Лет? Ты хочешь знать, ребенок ли я? — Да.
— Я взрослая, — заверила девушка. — Я уже выросла, но больше не вырасту. Я останусь такой.
— Хорошо, — сказал Конан. — У тебя есть сестра?
Оризия задумалась.
— Это другая девушка? — спросила она наконец. — Такая же, как я, только другая?
— Вероятно, так. Может быть, ее звали Элиссия?
— Элиссия! Элиссия! — Снова пронзительный, отчаянный вопль. — Она искала сокровища…
— Сокровища? — Конан ощутил жгучий интерес к запутанной и неприятной истории. — Что ты имеешь в виду?
— Жрецы Сета. Они остановились на ночлег. Да, они здесь ночевали. Мы не знали, что они жрецы Сета. Отец, мать. Сестра Элиссия. Они попросили воды из нашего колодца. Долго пили. Они хорошо заплатили. А йотом один из них что-то уронил в колодец. Ах, ах, как они кричали! Как сердились! Они хотели убить того, кто это сделал!
— А что это было? — уточнил Конан.
Девушка посмотрела на него недоумевающее. Ее светлые глаза выделялись в темноте, и Конаt: видел, что они не моргают.
— Что? — спросила она.
— То, что он уронил в ваш колодец, — поя о Нил Конан.
— Он уронил какой-то предмет. Наверное, это был волшебный предмет. Или очень дорогой Они сказали, что колодец надо теперь замуровать, а отцу посоветовали выкопать новый. Отец очень сердился. А Элиссия подслушала, что говорили жрецы. Она узнала, что это был за предмет. Это был змей, посланник Сета. Только его надо уметь вызывать, и тогда он выполнит все твои приказания. Она подслушала заклинания и видела змея. Мы ведь бедные люди, господин, мы очень бедные люди, мы живем здесь, в предгорьях, и у нас ничего нет, кроме этого дома, колодца и клочка обработанной земли… Еще у нас были бараны. Кажется, да. Ведь у нас были бараны? Ты помнишь?
— Конечно, — сказал Конан. — Конечно, я помню ваших баранов.
Глаза Оризии радостно блеснули.
— А, значит, я не ошибаюсь! Слушай дальше. Они уехали. Отец хотел замуровать колодец, как советовали ему жрецы. Они ничего ему не объясняли, но отец-то уж смекнул, что это не простые путники. Мой отец всегда разбирался в таких вещах. Он не жрец, но очень умный человек. Он многое повидал, очень многое. Живя в предгорьях, можно повидать очень многое…
А сестра Элиссия — та не хотела, чтобы колодец замуровывали. Потихоньку пробралась она к колодцу и стала читать заклинания. Она вызвала змея. Я видела, потому что я подглядывала. Она думала, что я маленькая, но это не так.
Змей спросил, чего она хочет, и Элиссия — такая храбрая! — сказала, что желает много золота и драгоценных камней, чтобы мы могли уехать отсюда, и жить в большом городе, например, в Нумалии, и иметь большой дом, и много слуг, и много еды, и никогда не работать — в общем, все самое лучшее для всей нашей семьи. Змей плюнул, и на земле появилась гора сокровищ. Если бы ты видел эти сокровища!
Оризия приподнялась на своем ложе. Конан заметил, что она дрожит. Ее волосы подрагивали на подушке, как живые, а бледные губы шевелились, не произнося больше ни звука.
— Тише, тише, — произнес Конан. — Почему ты дрожишь?
— Я видела эти камни! Драгоценные камни! Целая гора! Они сверкали под луной, — зашептала Оризия. — Они до сих пор сверкают под луной.
— Где? — осторожно спросил Конан.
— А! — вскрикнула Оризия. — В одном тайном месте!
— Рассказывай дальше. Что случилось с твоей сестрой?
— Элиссия очень обрадовалась, когда змей преподнес ей всю эту груду драгоценностей. А он поднялся еще выше нал оградой и сказал: «А теперь я голоден, женщина! Останови меня, если можешь…» Элиссия думала, что запомнила все заклинания, но оказалось, что это не так. Жрецы просто не упоминали в том разговоре о других чарах. Одно дело — заставить змея выполнить свое желание и совсем другое — вынудить его отказаться от собственных. И змей утащил ее под землю, в колодец…
— И тогда твой отец замуровал его, — заключил Конан.
— Да.
— Ты рассказала ему обо всем?
— Да… Я боялась, что сокровища исчезнут, когда закончится ночь, но этого не случилось. Они так и сверкали возле колодца, большая яркая куча. Они были так красивы, что казались ненастоящими. Но они настоящие, можешь мне поверить!
— Где же они находятся? — продолжал спрашивать варвар. — Мне почему-то кажется, что ни ты, ни твои родители не решаетесь выйти из дома. Это ведь так?
