штаба Вячеслава Малякина.
Противники Вячеслава Робертовича напирали на то, что он представитель криминалитета, много лет провел в местах заключения. Малякин, спокойно улыбаясь, выдержанно и здраво отвечал на щекотливые вопросы. Да, он не скрывает, что сидел. Но в нашей стране такая судебная система, что сидела едва ли не четверть всего населения. И он плавно переходил к вопросу о реорганизации правоохранительных органов и коррупции в милиции, которая расцвела именно в период правления нынешнего главы области.
Да, он относился к представителям новой финансово-промышленной элиты, но и что из этого? Кто может утверждать, что его деньги заработаны нечестным путем? Все его капиталы поставлены на службу государству, а вот не может ли господин, точнее, товарищ губернатор прокомментировать слухи о том, что из бюджета региона в прошлом году бесследно исчезло около сорока миллионов…
Они пытались нейтрализовать и представителя московской верхушки, генерала ФСБ, выставляя его малообразованным солдафоном и полной бездарью в экономических вопросах. Жителям области раздавались бесплатные красочные брошюрки с цитатами из речей генерала — его словесные ляпы и оговорки.
Народ потешался, читая, как генерал говорил: «Это, безусловно, финансовый отчет, потому что в нем так много цифр» или «Нам не нужна диктатура, а только свободное демократическое развитие, но если кто и станет настоящим диктатором, то только я!» По местному телевидению крутили ролик, когда генерал пытается выговорить фразу «репрезентативные полномочия в одномандатном округе», и три раза подряд у него получается нечто сумбурно-неприличное.
— Слава, — сказала Наталья мужу, когда до выборов оставалось чуть больше четырех недель, — мы победим, я это чувствую.
Она уже начала набрасывать примерный список правительства области. Места для Георгия Андреевича Поклонского там предусмотрено не было. Наталья представляла, что можно сделать с огромным, равным по территории трем Франциям, сибирским регионом.
Она приложит все усилия, чтобы Вячеслав оставался у власти два срока, а потом… Потом возможно многое.
Например, создание собственной партии…
Наталья была настолько уверена в победе мужа, что его арест стал для нее подлинным шоком. Ордер на его заключение под стражу подписал Генеральный прокурор страны поздно ночью, по слухам, находясь в сауне, после звонка из Кремля.
К ним в гостиницу, где их штаб занимал два этажа, заявилась целая делегация из милиции и отряда особого назначения, чьи бойцы были в черных масках.
Вячеслава вытащили из постели и, фактически ничего не объясняя, повезли в областную тюрьму, в заранее приготовленную камеру. Глава областной милиции, который был бы вторым, кто потерял бы место, приди Малякин к власти, чрезвычайно обрадовался скорому аресту Вячеслава.
Наталья, внимательно читая ордер на арест и ордер на обыск, поражалась выдвинутым против ее супруга обвинениям. Финансовые махинации, обман вкладчиков, незаконное использование государственных фондов, организация военизированной преступной группировки… Все это правда, но кому было до этого дело до тех пор, пока Малякин не сунулся в большую политику и не смешал тщательно раскладываемый пасьянс.
В штабе провели скрупулезный обыск, больше походивший на планомерное уничтожение логова противника. Конфисковали все компьютеры и бумаги, арестовали еще двух человек. Наталья тотчас потребовала предоставить ей право звонка адвокату — у Вячеслава их было пять, но ей грубо отказали.
Арест кандидата в губернаторы снимали представители областного, подконтрольного губернатору канала. Новости пошли в эфир с комментариями о том, что Вячеслав Малякин наконец-то понес заслуженное наказание за все совершенные преступления.
Не успели маститые законники приземлиться в областном аэропорту, как уже состоялось экстренное заседание предвыборной комиссии, которая в свете произошедших событий приняла сенсационное решение — лишить Вячеслава Робертовича Малякина регистрации и снять с предвыборной гонки. Областной суд подтвердил полномочность этого решения, изучив дело за полтора часа.
Наталья пыталась выправить ситуацию, адвокаты ее мужа требовали отменить противозаконное, по их мнению, решение и обратились с жалобой в Верховный суд. Наталья не собиралась сдаваться. Она организовала шумиху в газетах и на телевидении, призывала сторонников мужа выходить с протестами на улицу… Она не могла поверить, что ее мужа так легко сняли с дистанции. Может, им в самом деле следовало тогда кооперировать силы с представителями администрации президента?
Лидером при новом раскладе сил становился генерал ФСБ, который на несколько процентов опережал губернатора-коммуниста. Наталья пыталась заявить об этом в прямом эфире местного ток-шоу, но неожиданно трансляцию прервали, сославшись на технические причины. Она прекрасно понимала, в чем дело. Кто-то очень не хочет, чтобы Вячеслав Малякин, несомненный фаворит, победил. Но она не позволит так легко устранить мужа — и себя. Они будут опротестовывать результаты голосования, затеют судебный процесс…
Она посетила Вячеслава в тюрьме. Он, разозленный и боевито настроенный, во всем был согласен с Натальей. Он уже задействовал связи в Москве, и ему обещали, что арест долго не продлится. Все дело было в том, что он посмел перейти дорогу тому, кто был ставленником власти.
Наталья не унывала. Они победят во что бы то ни стало. Выборы вообще не должны состояться. Она призвала сторонников Малякина попросту их бойкотировать и не явиться на выборные участки. Это вызовет коллапс власти, кампания пройдет по-новому, и к этому времени Вячеслав окажется на свободе и сможет- таки стать губернатором. Она позаботилась о том, чтобы его окружал ореол мученика и незаконно преследуемого. Таких в стране любят. Таких выбирают.
Такие становятся губернаторами.
Весть о том, что Вячеслав Малякин в возрасте пятидесяти двух лет скончался в тюремной камере, застала Наталью в Москве, где она добивалась аудиенции у могущественного вице-премьера. Она вслушалась в сообщение диктора, которая скороговоркой донесла эту трагическую весть. Слова, как стрелы, пронзали ее душу.
Она покинула приемную и отправилась в московскую квартиру, где уже раскалялся от звонков телефон. Вячеслав умер. Якобы от сердечного приступа.
Его нашли рано утром в тюремной камере мертвым.
Она этому не верила. Победа была так близка, и чтобы помешать им, кто-то пошел на крайние меры. Они убили Вячеслава. Наталья знала это со стопроцентной уверенностью. Они убили его.
И она тоже. Так же как когда-то отца, который вылетел на ее день рождения в Сочи и скончался от инсульта. Так же, как и Кирилла…
Вячеслав Малякин теперь никогда не сможет победить. Выборы они проиграли. Снова в душе Натальи воцарилась тьма. Она была вынуждена держать себя в руках, заняться организацией пышных похорон. Власть немедленно сняла все обвинения. Мертвый Малякин был уже безвреден.
Итоги аутопсии были уклончивыми, Наталья не сомневалась, что ее мужа ликвидировали, использовав какой-то таинственный быстродействующий яд, применяемый в спецслужбах, выявить который невозможно. Он столько раз устранял конкурентов, что в итоге сам стал жертвой заказного убийства. Наталье не оставалось ничего иного, как смириться с положением вещей. Деньги, даже миллионы Вячеслава, не помогут вернуть его к жизни. Она играла его судьбой и потерпела поражение.
В ее жизни наступил новый кризис. Наталья, которая должна была казаться на людях уверенной в себе и спокойной, тяжело переживала смерть Вячеслава.
Иногда, правда, она задавалась вопросом — что действительно стало для нее ударом, смерть мужа или крушение честолюбивых планов?
Наталья заперлась в карельском поместье, где Малякин когда-то сделал ей предложение, и убивала свою боль при помощи сладостей. Она никого не хотела видеть. Она знала, что так делать нельзя, смерть Вячеслава внесла разлад в работу его банка и множества предприятий, но ей так не хотелось показываться на людях.
Она читала легкие романы, бездумно смотрела в мельтешащий экран телевизора, сидела на берегу
