острие забарского кинжала могло зацепить Астриса или кого-нибудь из близнецов, поэтому варвар едва уловимым маневром уклонился и выманил демона в коридор. Здесь было достаточно места, чтобы прикончить чешуйчатолицего монстра.
Факельная процессия во главе с теннетором Храма Небесного Льва и правителем Херриды уже совершила под пение гимнов обход вокруг храма.
Благочестивый Оровез из Междуречья шествовал рядом с герцогом Фредегаром и нараспев читал слова благодарственных молитв, дабы обеспечить для светлейшего герцога покровительство Митры на всем пути и на всех дорогах.
Они приблизились к боковым вратам, и передняя часть процессии, состоящая из жрецов, поющих гимны, уже начала возвращаться в залу храма, как неожиданно раздались крики жриц, замыкающих шествие.
– Демоны! Демоны! – истошно вопили они, и герцог, погруженный в свои раздумья, не сразу смог понять, что происходит.
Но уже через мгновение его острый взгляд опытного воина смог различить картину схватки – два сражающихся вели смертельный бой недалеко от святыни!
– Тубал, советник мой! – грозно приказал Фредегар. – Пусть охрана прекратит это! Связать мерзавцев! Я буду судить их за осквернение святыни!
Пять вооруженных гвардейцев сразу ринулись от храма по направлению к дерущимся. Это были лучшие бойцы, отборные воины. Но стоило только первому подбежать к одному из участвующих в схватке, высокому, странно узкоголовому мужчине, как он зашатался и рухнул наземь. Фредегару было неясно видно из-за зарослей, до него доносились только крики, тяжелое дыхание, скрип гравия под ногами, и, как воин, он не смог оставаться на месте. Обнажив свой короткий меч, герцог сбежал по ступеням террасы и в сопровождении свиты направился в сторону кладбища.
Ужасная картина открылась ему в свете факелов. Все пять гвардейцев, отправленных по его приказу, лежали на земле, и кровь бурными потоками выливалась из их безжизненных тел. А между тем схватка продолжалась.
– Что это? – вскричал герцог, когда разобрал, кто именно ведет бой.
Конан давно не встречал такого противника. Сам он едва мог уклоняться от ударов его ужасных рук, а чешуйчатолицый словно за мгновение угадывал, как именно нанесет удар киммериец. Они дрались сначала в подземном дворце, но вскоре варвар понял, что там, под землей, монстр имеет большее преимущество, поэтому постарался выманить его наружу.
Но и на земле, при лунном свете, одолеть демона оказалось непростым делом. Силы Конана были на исходе, и если бы не подбежавшие гвардейцы, он вполне мог бы пропустить один из жутких ударов.
Благодаря ним киммериец получил небольшую передышку, но он ужаснулся, увидев, с какой легкостью расправился чешуйчатолицый с бойцами. Никто из них не ожидал такого напора, поэтому каждый удар оказался смертельным.
К месту сражения подбегали все новые люди, но варвар не замечал этого. Пот пеленой застилал ему глаза, и он стал бояться, что в один момент рука сможет отказать ему. Резко ударив и, в очередной раз пронзив пустоту, Конан быстро вернул руку назад и случайно задел кулаком по своей груди.
Он почувствовал ощутимую боль и внезапно вспомнил об амулете, уже выручившем его однажды. Левая рука киммерийца рванула суровую ткань, и пальцы нащупали округлый желудь. Издав шипение, чешуйчатолицый демон в очередной раз сделал выпад, но на этот раз варвар за мгновение точно знал, что сделает его враг. Он легко уклонился и, не думая, мощно взмахнул кинжалом.
Острие полоснуло грудь монстра, и внезапно сразу стало светлее, потому что из рассеченной раны хлынули потоки яркого рубинового света. Гримаса непомерной муки исказила лицо человека-змеи, его губы что-то прошептали, и он рухнул на траву. Все подбежавшие от храма замерли в оцепенении.
– Взять под стражу Ночного Губителя! – прогремел голос герцога, и встряхнувшиеся гвардейцы ринулись к Конану.
– Стойте! – громко закричал появившийся из-за могил Астрис. – Стойте, заклинаю вас! Ночной Губитель лежит на земле! Поверженный и есть страшный убийца!
Гвардейцы, нацелившие уже свое оружие на киммерийца, снова вставшего в боевую стойку, невольно остановились. В этот момент из-за фигур, стоящих вокруг, внезапно показался Оровез из Междуречья. Глаза его горели безумным огнем, он точно не видел ничего, кроме лежащего на поляне чешуйчатого тела.
– Сокровище Валузии! – вскричал он, глядя на светящуюся грудь, рассеченную клинком Конана.
Никто не успел ничего подумать, как теннетор Храма Небесного Льва бросился к неподвижному телу, и пальцы его погрузились во внутренности человека-змеи. В следующий момент страшный крик пронзил окрестности храма. Тело теннетора сотрясла крупная дрожь, лоб его залили потоки пота, а сам он неожиданно стал… ощутимо уменьшаться в росте!
– О, боги… – прошептал даже герцог Фредегар, немало повидавший на своем веку.
Тело Оровеза скручивалось и сворачивалось вокруг светящегося камня, из его горла раздавался натужный страшный хрип.
Цветочные часы в храме показали Час Каттлеи, и только тогда, на излете ночи, Астрис закончил свой рассказ герцогу Фредегару. Он еще раз поведал правителю правду о Ночном Губителе, о Томезиусе и Унольфе, убитых Оровезом и его чернокожим слугой, поскольку Оровез искал золото Валузии и охотился за старинными манускриптами. Именно теннетор изготовил точно такие же следы, какие обнаружил у тела Адальджизы, и специально оставил их у безжизненного тела Унольфа.
– Клянусь всеми дорогами Междуречья, я всегда знал, что ты отличный воин и честный человек! – сказал Фредегар, хлопая по могучему плечу киммерийца. – Хорошо, что мне не пришлось говорить это твоей голове, снятой с Позорного Шеста…
Под утро герцог отбыл со свитой во дворец.
– Теперь мы можем подумать о валузийском золоте, – с лукавой улыбкой заметил Астрис, обнимая за плечи все еще бледных близнецов. – Мы отдадим все герцогу, но даже если он дарует нам четвертую часть сокровищ, каждый из нас станет богачом. Ты, например, перестанешь скитаться и построишь себе дворец. Ты хочешь иметь собственный дворец, Конан из Киммерии?
Варвар устало провел ладонью по лицу, взглянул, как утреннее солнце начинает золотить листву, и посмотрел в сторону порта, туда, где сейчас плескалось лазурное море.
– Хочу ли я дворец? – спросил он задумчиво. – Конечно, хочу. Я даже знаю, как он будет выглядеть: это будет отлично просмоленный крепкогрудый дворец с деревянной тигрицей на носу… Я уже вижу, как мой дворец будет бороздить волны, и свежий ветер наполнит его тугие паруса!
