— Боюсь, это не входит в сферу интересов гильдии Ночной Стражи и ее достойнейших представителей, друг мой…
«…Что означает вполне доходчивое: не твое собачье дело, — мысленно перевел Конан речи мага на понятный всем и каждому язык. — И он назвал меня «друг мой», а стигийцы словами никогда не разбрасываются просто так. Значит, помнит, что обязан мне за историю с призраками Янтарных Гробниц и спасение своей шкуры… Отлично!»
— Послушай, Тот, давай говорить по-людски, без всякой глупой куртуазии, — заявил Конан. Гвай слегка побледнел от ужаса — знал, что этикет стигийцы весьма почитают и принимают за оскорбление любое неверно сказанное слово. Тем более, что киммериец назвал колдуна только личным именем, не присовокупляя родовое — подобное дозволяется исключительно близким друзьям или родственникам!
Конан, однако, не унимался:
— Надеюсь, тебе не надо объяснять, что отряд Ночной Стражи был призван тутошним барончиком не для охоты на черных магов, а ради изведения расплодившейся в окрестностях Железного леса нечисти? Вы просто подвернулись под руку и вас посчитали виновниками всех безобразий… И этот идиот Лотар масла в огонь подлил! В общем, как ты и сказал — сущее недоразумение.
— Киммериец, ты совсем не изменился за прошедшие годы, — ответил Тот-ан-Хотеп и сбросил с лица непроницаемую маску холодной вежливости. Даже улыбнулся. — Такой же нахал и ветрогон. Я знаю, что ты не любишь Черный Круг, а с моим повелителем Тот-Амоном вы никогда не могли найти общий язык… Но я не Тот-Амон и никогда не забываю добра сделанного мне и моим людям. Пришло время оплатить векселя, не гак ли?
— Пришло, — согласился Конан. — Что вы сделали с отрядом Рульфа?
— Заклинание Вечного Сна, — сразу отозвался Тот-ан-Хотеп. — Человек может спать десятилетиями, состариться и умереть во сне…
— Можешь снять заклятье? Чтобы никто не пострадал?
— Разумеется. Но… Мне нужно еще два дня до послезавтрашнего вечера. За это время мы закончим свою работу, а Иотеф начнет строить портал в Стигию.
— А, так значит, вы прибыли сюда через Червоточину? — Гвай ввернул обиходное название магических порталов, способных связать разные точки Хайбории.
— Верно, — кивнул Тот-ан-Хотеп. — Чтобы настроить канал перехода в Птейон нам потребуются как минимум сутки. Еще половина дня — для завершения наших дел. Конан, не смотри на меня с таким любопытством, я не вправе ничего рассказывать! Затем я разбужу ваших друзей и уйду в Стигию вместе со всеми остальными. Клянусь именем Сета Змеенога, Вечной Тьмой из которой все произошло и тайнами Великих Пирамид — я не обману! Если хотите, на мельнице, где спят Ночные Стражи, может постоянно находиться один наблюдатель. Поймите, охотников слишком много, они могут помешать нам… Поэтому я не могу разбудить их немедля.
Конан поперхнулся. Он был хорошо знаком с обычаями Стигии и сразу понял, что Тот-ан-Хотеп произнес нерушимую клятву — если он ее не выполнит, на мага падет проклятие. Что же такого важного откопали стигийцы в Железном лесу? Ясно, что тут задействованы не только опасения поссориться с Гильдией и ее влиятельными Хранителями, но и некие более серьезные соображения…
— Мы согласны, — ответил Гвай за себя и за Конана, чем вызвал тихое недовольство киммерийца.
Варвар гораздо лучше знал, что в любых словах представителей Черного Круга может скрываться опасная двусмысленность. И плевать на то, что Тот-ан-Хотеп по отношению к Конану настроен вполне дружелюбно и собирается «оплатить векселя». Маги Черного круга слишком непредсказуемы и ради своих целей готовы пойти на самые неприглядные поступки.
Но Тот-ан-Хотеп поклялся! Поклялся именем Сета, Изначальной Тьмы и Птейоном! Такой клятве можно верить!
— …Я только хочу внести некоторые изменения, — продолжал Гвайнард. — Пусть на мельнице постоянно находятся двое наших соратников. Один из них может оказаться не человеком, но…
— Полагаю, это будет странное существо, очень похожее на… на вампира? — уточнил маг, перебивая. — Позапрошлой ночью эти твари доставили нам много неприятных мгновений, причем я так и не понял, что это за существа — они явно не принадлежат нашему Универсуму… Хорошо, договорились. Условие одно: вы обязуетесь никуда не выходить из здания мельницы, что бы ни случилось.
— Принято, — ответил Гвай. — Конан, как твой старый знакомец, будет дежурить грядущей ночью, а я — на следующую. Когда договор будет выполнен, я немедленно отправлю соколиной почтой письмо в Бельверус, для Совета Хранителей. Надеюсь, на этом все недоразумения между гильдией Ночной Стражи и Черным Кругом будут окончательно исчерпаны.
— Твои слова услышаны… — наклонил голову стигиец. — Я очень рад, что мы смогли понять друг друга.
Возвращались неспешно, уже ничего и никого не опасаясь. Тот-ан-Хотеп отдал распоряжение боевым магам, охранявшим троих представителей «Кольца Сета», чтобы те незамедлительно пропускали к мельнице Гвая или Конана по первому требованию. Единственно, охотникам было категорически запрещено углубляться в лес и сворачивать с тропинок. В противном случае Тот-ан-Хотеп, по его же словам, «пересмотрит заключенный договор», а это могло означать все, что угодно…
— Очень уж просто все получилось, — качал головой киммериец, слегка подталкивая пятками в бока идущего слишком медленно сартака. — Немыслимо просто!
— По-моему, этому только радоваться нужно, — ответил Гвай. — Видать, наши стигийские друзья откопали в Железном лесу вещицу, ценность которой запредельна. Ради этой штуковины они готовы пойти на любые уступки и заключить любые договоры!
— Ну да, например такой же договор, как с бароном Лотаром, — саркастично сказал Конан. — Запугали бедолагу так, что его милость теперь полгода будет просыпаться от кошмарных снов!
— Ты не путай теплое с мягким, — усмехнулся Гвайнард. — Подумай, кто такой барон Лотар? Да никто! Плюнуть и растереть! Если его городок будет стерт с лица земли, а самого барона торжественно принесут в жертву Сету на каком-нибудь Черном алтаре, ни о нем самом, ни о его людях никто и не вспомнит. А за нашими спинами стоит охотничье братство, Гильдия! Тот-ан-Хотеп понял, что Хранители знают о случившемся, и если с нами произойдет что-то нехорошее — Черный Круг окажется в неприятном положении.
— И все-таки ты ему соврал, — заметил варвар. — Точнее, это была не совсем ложь: ты всего лишь сказал полуправду. Хранители в Бельверусе знают только о чудовищах, наводнивших окрестности Железного леса, но про магов Черного Круга им ничего не известно.
— Согласен. Но мы рискнули, бросили кости на стол и выбили «трех коней». А Хранителей я извещу о случившемся нынешней же ночью, придется отправлять в Немедйю Рэльгонна или одного из очаровательных родственничков нашего упыря… И потом, Совет Хранителей должен быть оповещен о подозрительной деятельности магов Черного Круга на Полуночи — надеюсь, ты заметил, что они снарядили очень серьезную экспедицию?
— Точно! Сначала в Лотар отправился Иотеф, разведать обстановку и подготовить открытие портала между Железным лесом и Птейоном, а потом сюда нагрянули аж целых девять боевых магов и еще три колдуна высшего посвящения, считая вместе с Иотефом. Исключительно грозная сила — при желании они могут если не остановить, то, по крайней мере, задержать на несколько дней целую армию! Но почему они так заинтересовались тайной Железного леса? Что скрывается в чаще?
— Думаю, мы сумеем выяснить это сегодня же, — брякнул Гвай, вызвав безмерное удивление киммерийца.
— Не уверен, что упыри смогут разведать все, что нас интересует, — сказал Конан. — Тот-ан-Хотеп почувствует их присутствие и сочтет это нарушением договора. А тогда — пиши пропало!
— Разве я говорю о каттаканах? — преспокойно ответил Гвайнард. — У нас есть оружие куда более незаметное и действенное. Эйнар.
