— Если предъявишь кольцо, мы будем знать, что это ты, и никто иной! Мы уходим. Очень надеюсь получить артефакт как можно быстрее! Иначе, все сокровища Райдора перейдут во владения этого мудрствующего урода!
Четверо охотников, месьор Атрог и Рэльгонн рассевшись вокруг стола в кабинете господина охранителя короны, безмятежно потягивали вино и беседовали. На донжоне Райдорского замка как раз звонили полночь.
— Нет никаких сомнений, данное кольцо в древности принадлежало довольно сильному и знающему магу, наверняка кхарийцу, — вещал упырь, вертя в пальцах злополучный артефакт. — Только подданные империи Ахерона умели вкладывать в магические кольца частицу своей души, своего сознания. Ныне это искусство навсегда утеряно.
— Следовательно, ваша гигантская крыса получила через посредство магии кольца разум его создателя? — уточнил Атрог, ничуть не удивленный появлением в своих покоях жутковато выглядящего вампира. Его милость давным-давно знал, что отряду Гвайнарда помогает каттакан.
— Да. Говорила не крыса, это был голос кольца, получившего определенную власть над крысиным племенем. Месьор Гвайнард был безупречно прав, догадавшись, что начавшиеся полторы седмицы назад чудеса стали следствием невероятного стечения обстоятельств. Сначала декокт месьора Аделарда, потом кольцо… Вот и получился крысиный король. Прочие крысы получали частицу разума кольца, слегка дотрагиваясь до него, а сам артефакт начал копить сокровища. Как видно, маг, создавший колечко, был не только философом, но и сребролюбцем. Иначе откуда такая страсть к драгоценностям? Когда я сдернул кольцо с хвоста крысы и прыгнул через Ничто в замок, я попытался проверить действие этой волшебной вещи. Стоило надеть ее на палец, в моей голове зазвучал голос кольца, появились мысли, мне не принадлежащие… Аделард, по незнанию, купил слишком опасную вещь!
— Могу лишь подтвердить слова уважаемого месьора Рэльгонна, — согласился Гвай. — Если бы алхимик использовал кольцо, то однажды его сознание полностью заместилось бы сознанием древнего колдуна. Это своеобразная форма бессмертия — вложить частицу души в артефакт и сделать так, чтобы он медленно убивал разум своего носителя, заменяя его мыслями создателя. К счастью, у Аделарда хватило ума не пользоваться кольцом, иначе последствия могли быть непредсказуемы — откуда мы знаем, каков был тот неизвестный кхариец, и каковы были его намерения?.. Подданные Ахерона отнюдь не являлись добрым народом.
— Хм, по крайней мере магия кхарийцев волей нелепого случая обратилась в шутку… Когда крысы разбегутся из подземелья, я пошлю людей в ту пещеру, чтобы они забрали похищенные сокровища, — сказал Атрог. — Так или иначе, я вам благодарен — Ночная Стража вновь оправдала свою репутацию. Вы распутали это наиглупейшее дело меньше, чем за сутки… Боги, что там еще стряслось?
В дверь кабинета неистово молотили кулаком. Створки распахнулись, и в комнату ворвался взмыленный десятник стражи.
— Чудовища, ваша милость! — проорал он срывающимся голосом. Рэльгонн немедленно прикрыл лицо капюшоном — про его присутствие в замке посторонние знать не должны.
— Какие чудовища, где? — подался вперед Атрог.
— На главном дворе! Одно сходно видом с тараканом, только огромным, не меньше теленка!
Конан и Гвай обменялись насмешливо-понимающими взглядами. Месьор Аделард, утром продемонстрировав действие своего зелья на невинной букашке, наверняка сразу же позабыл о ней. Нектар Роста продолжал действовать, таракан выбрался из склянки на свободу и теперь пугает непривычную к таким чудесам стражу…
— А другое? — торопил десятника Атрог. — Ты же сказал, что чудовище не одно!
— Огромнейшая летучая мышь с человечьей головой! — выдохнул гвардеец. — Самый настоящий упырь! Летает над замком!
— Вот это уже серьезно, — пробормотал Гвай. — Допплегангер в облике каттакана! Эй, разгильдяи, хватайте оружие, и пошли на двор! Конан, прихвати арбалет, Асгерд доставай сеть из мешка…
— Я, с вашего позволения, пойду? — Рэльгонн поднялся со стула. — Мне будет проще помочь вам в ином облике.
— Нет! — рявкнул Гвай. — Отправляйся в Рудну и до следующей ночи носа оттуда не высовывай! Сами справимся!..
Рэльгонн, как и следовало ожидать, возвращаться домой категорически отказался — раз уж допплегангер по неосторожности упыря обрел выдающиеся упыриные способности, то и охоту на имитатора надо устраивать вместе!
С тараканом-гигантом разобрались быстро — зверюга накручивала по двору замка неосмысленные круги, тщетно пытаясь отыскать подходящую щель и спрятаться от людей, которые, однако, были напуганы явлением здоровенного насекомого ничуть не меньше самого таракана, который совершенно не мог понять, отчего все предметы в окружающем его мире внезапно выросли во много раз, и почему он никак не может залезть в укромный уголок и укрыться там от орущих и швыряющихся факелами людей…
Таракану-переростку вполне хватило одного удара клинком — Гвай попросту отсек ему голову, чем незамедлительно вызвал изумленноодобряющие охи-ахи со стороны стражи. Теперь следовало заняться допплегангером, который был где-то неподалеку.
Десятник гвардии уверял, что самолично, своими собственными глазами, видел летучую чуду, парившую над замком на широких нетопырыих крыльях, причем у нее и на самом деле имелась почти человеческая голова с горящими расплавленным золотом огромными глазами.
Рэльгонн только губы поджимал, понимая, что произошло: каттаканы, как известно всем и каждому, кроме обычных магических способностей владеют возможностью изменять форму тела, сиречь на некоторое время превращаться в полное подобие крайне неприятной с виду летучей мыши.
— Его нигде нет, — сказал Конан, оглядев звездные небеса в поисках крупного летучего силуэта. Мерцали далекие созвездия, плыл по черно-синему океану Верхней Сферы тонкий, едва народившийся месяц, изредка вспыхивали черточки падающих звезд, однако небо оставалось девственно чистым — никаких летающих тварей в ближайшей округе не наблюдалось. — Полагаю, наш имитатор просто решил испробовать все воплощения каттаканов и узнать, какие возможности предоставляет ему новое тело.
— Очень надеюсь, что допплегангер вместе со знаниями Рэльгонна унаследовал от него еще и отвращение к человеческой крови, — хмуро проворчал Гвай. — Воображаю, какой крик поднимется утром, если выяснится, что тварь пробралась в спальню герцогской дочки или выпотрошила нескольких припозднившихся жителей Райдора, которые возвращались из таверны за полночь… Рэльгонн, ответь, что именно ты стал бы делать, не окажись у тебя нынешней ночью неотложных дел? Как обычно развлекаются вампиры? Не верю, что представители племени каттаканов хотят по дешевым кабакам или домам свиданий, поскольку к первому вы относитесь презрительно, а на второе попросту не способны…
Упырь скривился — да, действительно, каттаканы размножались совершенно иным способом, нежели люди, но зачем трепать об этой особенности упырей на каждом углу, а особенно в присутствии посторонних, например, месьора Атрога? Последний тоже выбежал на двор вместе с охотниками, желая взглянуть на невиданного монстра.
— Рэльгонн, я кажется задал вопрос, — Гвай слегка подтолкнул молчаливого упыря. — Я и впрямь раньше никогда не интересовался лич¬ной жизнью каттаканов, но теперь мне необходимо знать, как ты со своими родственниками проводишь свободное время. Возможно, это наведет на след допплегангера, который сейчас полностью тебя имитирует, что по внешности, что по привычкам. Итак?
— Гхм… Видите ли… — упырь смущенно закашлялся. — В нашей довольно скучной жизни мало развлечений. Если я от скуки помогаю Ночной Страже в ее многотрудной деятельности, то мой брат, дядя или сыновья, с которыми мы вместе живем в Рудне, забавляются в меру своего разумения. Но самая любимая из забав — пугать…
