любоваться?
— Посмотрите на Полночь, — перебил киммерийца барон Дортон, внимательно оглядывавший горизонт. — Вам не кажется, будто там происходит что-то странное?
Вся компания послушно развернулась в указанном направлении. Если На Полудне, Восходе и Закате наблюдалась лишь бесконечная лесистая равнина, Полуночная сторона была отмечена длинной горной грядой, над которой нависала полоса черного дыма. А еще над отдаленными горами мелькали багровые огненные сполохи.
— Вулкан, — убежденно сказал Гвай. — Вероятно, очень большой… Постойте-ка, все известные мне легенды гласят: крепость Роты находилась в горах на Полуночи, неподалеку от трех вулканов. Может, это она и есть?
— Да отвяжись ты со своим поганым Ротой, — повысил голос Конан, внимательно наблюдая за непонятной черной точкой, находившейся высоко в воздухе и летевшей как раз со стороны гор. — Как думаете, други, что это за летучее чудо? Ничего подобного доселе не встречал!
Непонятная тварь двигалась стремительно и вскоре стало ясно, что существо очень велико — по крайней мере, не меньше встреченного намедни валарауко. Последний, кстати, тоже умел летать.
— Нет, это не Пламенный Бич, — покачал головой Эйнар. — Боги милостивые! Это ж летучая мышь!
— Скорее, летучий слон в образе летучей мыши, — быстро ответил киммериец. — Давайте укроемся под деревьями, авось не заметит…
Мышка, размерами и впрямь больше напоминавшая крылатого элефанта, опередила. Очень быстро — так умеют только летучие мыши — она скользнула вниз, описала над головами приготовившихся к возможной схватке охотников широкий круг и исторгла противный тонкий писк. Затем, расправив широченные черные крылья, поймала восходящий поток воздуха, поднялась на высоту не менее полулиги и заскользила обратно, в сторону укутанного дымом горного кряжа.
— Гвай? — варвар повернулся к предводителю ватаги. — Это что такое было?
— Понятия не имею, — пожал плечами Гвайнард. — В нашем времени столь огромных животных не встречается. Наверное, такие здоровенные мыши давным-давно вымерли.
— А мне показалось, что в ее крике был заключен некий смысл, — сказал Эйнар, провожая взглядом быстро удалявшееся чудище. — Она что-то сказала, понимаете?
— Тебе сегодня слишком много чего «кажется», — усмехнулась Асгерд. — Никакая мыша, будь она летучей или обыкновенной, большой или маленькой, разговаривать не может. Мозгами обделена.
— Мы находимся в мире, над которым люди не властвуют, — напомнил Эйнар. — Я даже не знаю, существует здесь человек, или он еще не сотворен. Эти земли принадлежат элентари или каким-то иным древним существам. Я уж не говорю о владениях Роты, населенных… Населенных вообще незнамо кем. По слухам, Всадник сам пытался создать разумных существ, о которых в наши времена ничего не известно.
— А гоблины с троллями? — поинтересовался Конан. — Это же его работа! Боюсь, не самая удачная.
— Хватит языками чесать, — Гвай поморщился. — Предлагаю осмотреться. А именно — поехать в сторону Полуночи. Вдруг встретим кого-нибудь из местных жителей? Если валарауко не врал и аквилонский язык действительно является «Изначальным», мы с ними договоримся. А заодно выясним, где мы оказались.
— Не «где», а «когда», — поправил Гвайнарда броллайхэн. — Кстати, я подозреваю, что мышка все- таки была отнюдь не простой: она нас увидела и полетела докладывать о чужаках.
— Кому — докладывать? — вздохнула Асгерд. — Роте-Всаднику? Ты думаешь, что шайка идиотов, заявившаяся в глубокое прошлое из далекого будущего, чтобы «просто посмотреть» на юность мира, заинтересует столь могучего бога? Да кому мы нужны?
— Может быть, кому-то и нужны, — недовольно проворчал Эйнар. — Ладно, поехали на Полночь. Если никого не встретим — ночью прилетит Рэльгонн и разведает обстановку.
С тем пятеро всадников начали спускаться с холма в ложбину, кою украшали невиданные в Хайбории деревья-титаны с золотисто-зелеными листьями. Широкое межхолмье вело как раз в избранном направлении — к темным зубцам горного хребта.
На огромной высоте, почти под самыми облаками, кружила гигантская летучая мышь. Она получила приказ Господина надзирать за странными пришлецами, а в случае чего — оборонить их от возможной опасности. Приказ был изложен в столь настоятельной и недвусмысленной форме, что Тхурингветиль немедленно вернулась из Ангамандо в Зеленые Земли…
— Это уже становится интересным, — задумчиво сказал Конан. Киммериец спешился и теперь, присев на корточки, разглядывал недавнее, еще теплое кострище. — Тут совсем недавно были люди. Довольно много — судя по количеству разведенных костров. Обглоданные кости опять же, следы, причем явно человеческие.
— Надо думать, люди оставались здесь на ночевку, — согласился Гвай, осматривая широкую поляну. — Следов копыт, наоборот, мало. Не понимаю только, почему копыта раздвоенные? Наверное, наши незнакомые сородичи предпочитают путешествовать пешком. Сколько же их было? Конан, ты опытный следопыт, подумай.
Киммериец подумал. Выводы оказались таковы: восемнадцать костровищ могли указывать только на то, что на поляне побывал довольно крупный отряд, человек в сто пятьдесят-двести. Деревья они рубили, судя по сколам, острыми, но примитивными топорами — такие сейчас можно встретить лишь в самых глухих деревнях Бритунии или Пограничья. Обнаружилось и несколько артефактов — грубовато вырезанная деревянная лошадка-игрушка, видимо потерянная ребенком, разорванная нитка бус, сделанных из мелкого речного жемчуга, сломанный посох, клок крашеной в коричневое домотканой холстины… Что из всего этого можно заключить? Правильно: на поляне ночевал не боевой отряд, а, скорее, племя людей зачем-то переселявшееся на Полуночный Закат или Полночь с детьми и женщинами.
— Далеко уйти они не смогли, — сказал киммериец, вставая и отряхивая от мусора штаны. — Движутся медленно, наверняка тащат весь скарб на собственных горбах или лошадях с поклажей. Причем у лошадей парные копыта, будто у оленей. Странно… Будем догонять?
— Не думаю, что эти люди слишком радушно отнесутся к вооруженным незнакомцам, — неуверенно ответил барон Дортон. — Если племя вынуждено было сорваться с насиженного места и уйти, значит их изгнали более сильные враги.
— Или наводнение, — предположил Гвай. — Или лесной пожар, неурожай… Почему обязательно — враги?
— Потому, что история эпохи Роты — это сплошная война, — наставительно сказал Эйнар. Все против всех. Люди против альбов, альбы против Всадника, Всадник против альбов и людей, последние — против гоблинов и прочих слуг Роты. И так далее. Вроде бы, тогда… точнее, сейчас, не было ни единого спокойного года. Сделаем так: мы на лошадях, догнать людей мы сумеем, а если они отнесутся к нам недоброжелательно — сумеем и ретироваться. В крайнем случае я использую магию. Поехали по следу?
И они поехали. Если подходить к ситуации с точки зрения чистого прагматизма, такое решение и впрямь было несколько поспешным — неизвестно, чего можно было ждать от обитателей древнего мира. Однако, присущее Конану врожденное чутье на опасность молчало. Сам не зная почему, киммериец был уверен — в этом удивительном лесу Ночных Стражей не ждет ничего скверного. Уверен, и все тут!
— Насколько необычен этот мир, — Эйнар не переставал трещать, будто спятившая сорока. — Я вижу здесь деревья, которые в наши времена уже исчезли, и эти деревья разговаривают между собой! Вам, людям, не слышен этот разговор, но броллайхэн способен различить слова…
— И о чем же ведут беседы твои деревяшки? — вздернула брови Асгерд.
— О солнечном свете. О корнях, чья паутина укрывает землю от Океана, до мерзлых земель на
