Как я, ужель они искалиСвой рай в тебе одной? – едва ли!3Ни перед кем я не склонялЕще послушного колена;То гордости была б измена:А ей лишь робкий изменял;И не поникну я главою,Хотя б то было пред судьбою!4Но если ты перед людьмиПрикажешь мне унизить душу,Я клятвы юности нарушу,Все клятвы, кроме клятв любви;Пускай им скажут, дорогая,Что это сделал для тебя я!5Улыбку я твою видал,Она мне сердце восхищала,И ей, так думал я сначала,Подобной нет – но я не знал.Что очи, полные слезами,Равны красою с небесами.6Я видел их! И был вполнеСчастлив – пока слеза катилась;В ней искра божества хранилась,Она принадлежала мне;Так! Всё прекрасное, святое,В тебе – мне больше чем родное.7Когда б миры у наших ногБлагословляли нашу волю,Я эту царственную долюНазвать бы счастием не мог,Ему страшны молвы сужденья,Оно цветок уединенья.8Ты помнишь вечер и луну,Когда в беседке одинокойСидел я с думою глубокой,Взирая на тебя одну…Как мне мила тех дней беспечность!За вечер тот я б не взял вечность.9Так за ничтожный талисман,От гроба Магомета взятый,Факиру дайте жемчуг, златоИ все богатства чуждых стран –Закону строгому послушный,Он их отвергнет равнодушно!
«Ужасная судьба отца и сына…»
Ужасная судьба отца и сынаЖить розно и в разлуке умереть,И жребий чуждого изгнанника иметьНа родине с названьем гражданина!Но ты свершил свой подвиг,[33] мой отец,Постигнут ты желанною кончиной;Дай бог, чтобы, как твой, спокоен был конецТого, кто был всех мук твоих причиной!Но ты простишь мне! Я ль виновен в том,Что люди угасить в душе моей хотелиОгонь божественный, от самой колыбели
