Распутин. Выстрелы из прошлого

А вот та же Британия пропаганде и агитации придавала огромное значение. И нужные публикации в прессе «устраивала» (в массовом порядке), и создавала немаленькую армию «агентов влияния» из всевозможной либеральной оппозиции (в основном из представителей российских партий октябристов и кадетов), деньги передавали без затей и дипломатии, в конвертике - а вот «видных политиков» обрабатывали гораздо тоньше. Как это делалось, нет смысла рассказывать подробно - как и сейчас делается…

Французы не отставали они еще в начале XX века создали в Российской империи так называемый Французский институт, организацию, которая должна была способствовать развитию меж двумя державами «отношений научного и интеллектуального характера». По сути, это опять-таки было заведение, кроме агитации и пропаганды занимавшееся массовой фабрикацией агентов влияния из числа русских «либералов», «демократов», «интеллигентов» и прочих «прогрессивно мыслящих». Не зря российский Департамент полиции, располагавшей во Франции отличной агентурой, с самого начала выступал против открытия означенного института - но к мнению спецслужб не прислушались…

Английский вице-консул (и разведчик) Локкарт в своих мемуарах писал о бывшем московском городском голове и бывшем товарище (заместителе) председателя Государственной Думы Челнокове: «Хотя он и был на двадцать лет старше меня, мы стали с ним интимными друзьями. Через него я познакомился с вождями московского политического движения князем Львовым, Маклаковым (чуть позже тесно завязанным с убийцами Распутина. А. Б.), Мануйловым, Кокошкиным и многими другими. От него я получил копии секретных резолюций Московской городской думы, руководимого Львовым земского союза и союза городов, одним из руководителей коего он был. Случалось ему снабжать меня и копиями секретных постановлений кадетской партии или Даже документами вроде писем Родзянки к председателю совета министров, каковые я первым сообщал посольству, - маленькие успехи, создававшие мне репутацию особенно искусной ищейки. Мои связи оказали мне возможность быть полезным даже военному министерству».

Комментарии не требуются. Вышеописанное, правда, относится к 1915 г. но, во-первых, и тогда подобные отношения дурно пахли, а во-вторых, англичане еще до войны работали в том же направлении. Еще в 1912г. они организовали визит в Англию членов Государственной Думы, из числа «передовых» и «прогрессивных» - и там наверняка поработали с ними на всю катушку. Можно быть уверенным, что никого не вербовали, не подсовывали «смертельных обязательств» и не совали вульгарно пачку денег. Просто-напросто, нет никаких сомнений, их умело и непринужденно обработали по полной. Как это можно проделать с чванливым российским «интеллектуалом», догадаться нетрудно: комплименты, похвала «прогрессивности» и «цивилизованности», умелые проповеди касаемо «братства цивилизованных народов» и «тевтонского коварства» и готово дело. Придурок прямо-таки в оргазме заходится, слыша, как высоко ценят его «прогрессивность» и «интеллект» в «стране старейшей демократии». А потом секретные документы таскает доброму британскому дяде и снабжает информацией.

Кстати, организовывал эту поездку ученый Бернард Пэре, который чуть позже, во время войны, моментально поступил на службу в военную контрразведку Его Величества. У англичан на сей счет наработаны неплохие традиции: масса ученых, писателей и прочих обаятельных интеллектуалов в штатском, никогда официально не состоя на службе в конторах, тем не менее исправно выполняла деликатные поручения…

К слову, помянутый Челноков после революции обосновался на Британских островах, и не только не бедствовал, но был даже награжден орденом Подвязки - а этакую регалию британцы не всякому благородному лорду давали…

Вот еще один Петр Львович Барк, российский министр финансов во времена Первой мировой и далее, вплоть до мая семнадцатого. После прихода к власти большевиков эмигрировал опять-таки в Англию, где удостоен титула баронета. Интересно, за какие такие заслуги? Ведь не из чистой филантропии! Но детали окутаны тайной. Однако ж тенденция налицо: многие некогда высокопоставленные российские англолюбы после семнадцатого обосновались в Англии и отнюдь не бедствовали…

Как и во всех остальных странах, будущих активных участниках Первой мировой, в России к четырнадцатому году сложилась неслабая партия «ястребов», твердо нацелившихся воевать. О ее участниках в генеральских погонах мы поговорим позже, они будут один за другим появляться из тумана по ходу повествования. А пока что о штатских. Проявлявших, впрочем, нешуточную воинственность, почище, чем иные генералы.

Главный из них наверняка министр иностранных дел Сазонов с классической программой своих предшественников вроде Милютина, Обручева, Александра III: проливы захватить, Константинополь занять, злых тевтонов - разгромить. Я долго разглядывал его фотографии и пришел к выводу, что это, конечно же, не «тигр» вроде француза Клемансо, но вот лиса изрядная. Есть что-то невероятно лисье в хитрых глазах, в загадочной улыбочке…

Интересно, что русский военный министр Сухомлинов, хотя и был опять-таки сторонником войны до победного конца со злыми тевтонами, в «мозговой центр» все же не входил - для Сазонова он был недостаточно тонок. Сазонов знал иностранные языки, музицировал на каких-то там инструментах, одним словом, лепил интеллектуала…

Новоявленные союзники откровенно подзуживали. Военный министр британской империи лорд Китченер совершенно искренне, сдается мне, преувеличивал мощь России, а вот во французскую армию не верил совершенно и считал, что немцы в случае войны ее просто сметут (как, собственно, и произошло). Французский посол в России Морис Палеолог с исконно французским тупоумием, наоборот, верил и всем растолковывал, что после разгрома Германии в Европе как раз будут верховодить Россия и Франция.

Вся эта компания давным-давно составляла точные планы для «часа икс», делила шкуру неубитого медведя, произносила высокие словеса о защите цивилизации от тевтонского варварства, словом, заводила друг друга, как кучка малолетних хулиганов перед нападением на пьяного…

Война стучалась в дверь!

И только Петр Дурново в последние мирные месяцы предсказывал трагический финал: деморализованная армия, охваченная жаждой передела земли, не сможет «послужить оплотом законности и порядка». И предвидел будущие события с потрясающей точностью, от которой сегодня становится жутковато: «Законодательные учреждения и лишенные действительного авторитета в глазах народа оппозиционно-интеллигентные партии будут не в силах сдержать расходившиеся народные волны, ими же поднятые, и Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению».

Но никто к нему не прислушивался всерьез…

Война была уже на пороге!

Но сначала мы подробно рассмотрим несколько вроде бы совершенно не связанных между собой громких смертей, случившихся на протяжении четверти века перед Первой мировой. Три из них несомненные убийства. Четвертая носит все внешние признаки самоубийства, однако…

Все четыре смерти объединяет одно: погибшие принадлежали к тем лагерям, что не имели ничего общего с «ястребами». Все четверо были категорически не согласны с идеей о большой войне в уже знакомом нам раскладе. Они либо были категорически против войны вообще, либо стремились к иному раскладу.

Все четверо были категорически неудобны для «ястребов» той или иной державы - и, как назло, обладали настолько серьезной властью либо занимали столь высокое положение, что обойти их не было никакой возможности.

И загремели выстрелы…

Глава шестая. Эти четверо