Распутин. Выстрелы из прошлого

подвале Николай, Александра и их дети оказались как раз потому, что английский король отказался их принять у себя.

Сначала Лондон соглашался. Царскую семью должны были отправить в Англию морем, причем германское командование открытым текстом сообщило, что препятствовать не будет: «Ни одна боевая единица германского флота не нападет на какое-либо судно, перевозящее государя и его семью». Но потом британский король передумал, он был хозяином своего слова, хотел - давал, хотел — брал обратно. Принято считать, будто на такой шаг короля подтолкнуло «лейбористское правительство»: лейбористы - сущие революционеры, едва не марксисты, вот они и настояли…

Однако из работ в первую очередь английских историков недвусмысленно следует: правительство отказалось принять царскую семью, получив на то прямые указания короля. Английские монархи даже теперь никоим образом не являются чисто декоративными фигурами, держат в руках немаленькие рычаги влияния (другое дело, что особо это не афишируется). Нy а уж в первой половине XX века и вовсе нельзя говорить о «марионетке на троне», о бедном бессильном короле, вынужденном подчиняться чумазым, от станка, лейбористам…

Вздор. Установлено точно: сам король надавил на министра. И они, как добрые верноподданные, выполнили приказ…

Видимо, все дело в том, что Георг V, потомок германских Ганноверов, хотел быть в данной ситуации большим католиком, чем сам папа римский. Ему никак не нужен был кузен Мики, покрытый родимыми пятнами легкого германофильства и уж тем более не нужна была Александра, в глубине души скорее германофилка, нежели «проантантовская» особа.

Гораздо больше сил, энергии и трудов англичане приложили для спасения «германофобской» ветви российского императорского дома, начиная со вдовствующей императрицы Марии Федоровны и кончая се родней. Вот тут англичане старались всерьез и со всем усердием. Помянутая ветвь как-то ухитрилась благополучно ел сидеться в Крыму, пережив без всяких для себя последствий красный террор - нам объясняют, будто все оттого, что нашелся некий дружелюбно настроенный красный комиссар, в одиночку героически противостоявший и крымским коллегам, и красной Москве. Исключительно из-за стараний этого светлого рыцаря-одиночки якобы и уцелела «германофобская ветвь». А потом приплыли английские военные корабли и увезли всех на свой уютный остров. Чует мое сердце, что за кулисами «чудесного спасения» происходило много интересного, нам пока неведомого…

Между прочим, и в связи с этой историей всех собак пытались вешать… на немцев. Немцев обвиняли в том, что они не проявили достаточной твердости, не нажали сразу и как следует на большевиков, чтобы те отправили в Лондон Марию Федоровну с ее стаей.

А почему, собственно, немцы должны были озабочиваться судьбой этой старой вороны? Напомню, датской принцессы, которая чуть ли не полсотни лет была в российском императорском доме главным поджигателем антигерманского пожара? В своих дневниках, кстати, лившей грязь на императрицу, которая, вот ужас, «посмела» после убийства Распутина взять под домашний арест невинного агнца Митеньку всего- то за соучастие в убийстве какого-то мужика…

Ну а поскольку Божий суд все же существует, что бы там ни думали атеисты, английский король Герцог V, двоюродный брат Николая II, похожий на него как две капли воды, был, как оказалось… убит!

Он не умер естественной смертью в 1936 г. Он был убит.

Правда, кинжал убийцы или бомба анархиста тут ни при чем.

Король умирал от бронхиального катара точнее говоря, сердце у него было слабое, он впал в кому, и впереди была агония, которой суждено было растянуться на много часов.

Лорд Пени: «Примерно в 23 ч стало очевидно, что последняя стадия может продлиться много часов, о чем сам пациент знать не мог, но что едва ли соответствовало тому достоинству и спокойствию, которыми он был так щедро одарен, и которые требовали краткой финальной сцены».

Другими словами, его величеству, королю английскому и прочая и прочая, владыке империи, над которой никогда не заходит солнце, было как-то и неприлично умирать много часов, корчась в агонии, словно какой-нибудь плотник из плебейского Сохо. Да и о чувствах родных следовало побеспокоиться: «Часы ожидания конца, который был бы чисто техническим (хороши термины у эскулапа! А. Б.), поскольку вся реальная жизнь и так отлетела, только истощили бы силы присутствующих, держа их в таком напряжении, что они не смогли бы найти утешение в размышлениях, общении и молитве».

Дальнейшее произошло, боже упаси, не по инициативе самого медика-лорда еще за день до смерти жена и сын умирающего прямо сказали Пену, что и они не против…

Вот и набрал лорд Пенн в шприц лошадиную дозу морфия и вкатил бесчувственному королю. А через пару минут ввел еще не менее убойную дозу. Минут через сорок король Георг V, так и не приходя в сознание, отошел в мир иной…

Плюрализм плюрализмом, но с христианской точки зрения насильственное прерывание жизни человека по каким бы то ни было мотивам считается как раз убийством, хоть ты тресни…

Эпилог

За Февралем пришел Октябрь, но еще много десятилетий распутинская «черная легенда» торжествовала. Та же ложь, навороченная вокруг начала Первой мировой войны, преспокойным образом перекочевала из писаний «столпов империи» в советские исторические труды. Монархии не стало, но упорно продолжали сохраняться и лелеяться иные штампы, порожденные ею ради собственного обеления. По- прежнему считалось, что это злая Германия коварным образом напала в четырнадцатом году на беззащитную, белую и пушистую Россию.

Почему так было сначала ответить легко. Очень многие из российских «ястребов», старательно, долгие годы разжигавших европейский пожар, уютно устроились и при большевиках, да не просто устроились - занимали серьезные посты. И генерал Поливанов, и генерал Бонч- Бруевич, и генерал Брусилов, и многие другие, которых просто невозможно перечислить. Вполне естественно, им никак не хотелось вспоминать о своей роли поджигателей войны, гораздо выгоднее было предстать жертвами тевтонской злобы. Да и собственную бездарность, собственные промахи и откровенное головотяпство очень удобно было сваливать и на тевтонов, и на черного монстра Распутина. Один- единственный пример: генерал Поливанов, еще будучи царским военным министром, приказал военному интендантству привезти из Сибири огромное количество мяса — но не позаботился предварительно выяснить, хватит ли в столице холодильников. Холодильников не хватило, чертова уйма необходимого фронту мяса протухла. Тогда Поливанов, чтобы не оказаться крайним, поднял адский шум: мол, во всем виноваты немецкие агенты, устроившие диверсию…

Ну а потом пришел сорок первый год - и после Отечественной стало даже как-то и неудобно говорить во всеуслышание, что в Первой мировой русские виноваты даже больше, чем немцы. Две войны поневоле изменили в русском массовом сознании образ немца, отныне «тевтон» представлялся вечным агрессором, историческим противником, якобы только и порывавшимся столетиями сокрушить Россию. И никто уже не старался специально поддерживать миф об «извечном враге» - люди и в самом деле забыли, что с немцами наши предки как раз и находились столетиями в особых отношениях добрососедства, что долго, очень долго не было у нас никого ближе немцев. И только в 1914 году, целенаправленными трудами «ястребов», обе монархии столкнулись в кровопролитной бойне, которая их и погубила. Столкнулись ради миражей, ради насквозь вымышленной идеи «славянского братства», ради шкурных целей Англии и Франции, ради мастерски наловчившихся эксплуатировать высокие словеса сербов-захребетников…

Ну а правдочка все же видела свет иногда, но малыми тиражами. Как это было с работой академика Тарле «Европа в эпоху империализма», где попадаются прямо-таки еретические фразы вроде «долгих и прямых сербских провокаций к войне» и проводится абсолютно правильная мысль: