— Мы подумаем о вознаграждении.
С противной ухмылкой и бормотанием: «Блин, как в бане», — «дедушка» Разуваев выкатился из группы пленных и отобрал у Демьяновского автомат.
Бывшие подчиненные приговоренной инопланетянки как-то сразу напряглись и даже нарушили строй. А сама приговоренная стояла, кажется, опираясь спиной на стену, и только потому не падала, губы ее что-то шептали, а глаза были закрыты. И выглядело это так по-человечески, что Демьяновский не мог на это смотреть.
Даша Данилец прижалась к нему и уткнулась лицом в плечо. И вздрогнула, как от судороги, когда автомат выдал длинную очередь.
Когда Игорь снова посмотрел туда, где стояла приговоренная, он увидел кровавые пятна на стене. А убитая лежала ничком, и вся спина ее была в крови, и у ее бывших подчиненных был бледный вид.
Они своими глазами увидели, с каким жестоким оружием выходят против них презренные варвары, и, возможно, даже стали презирать этих варваров чуть-чуть меньше.
43
После относительно мягкой посадки майор Вадим Богатырев несколько минут сидел под деревом в полном бессилии. Перегрузки, два катапультирования, да еще он почти не спал в эти сутки. Прикорнул только в ожидании перебазирования — но это тоже был не сон. Так — полудрема.
Может, оттого он и наделал столько ошибок в этом бесславном бою.
Одно хорошо — в плен не попал. Не успел Вадим восстановить силы, как на него вышли свои.
Это были отступающие. Они даже в бой не успели вступить, но хорошо видели, что случилось с теми, кто вступил. А потому обратились в бегство, не обращая внимания на приказы командиров, которые и сами были сильно не в своей тарелке.
Майора Богатырева отступающие в панике чуть не приняли за инопланетянина. Он так обессилел, что даже шлем не снял и вид имел довольно-таки неземной.
Его вполне могли подстрелить, если бы не нашелся кто-то самый умный и внимательный и не остановил своих спутников окриком:
— Стойте! Что, не видите? Наш это. Летчик. Он первый склонился над майором и спросил:
— Вы ранены?
Богатырев стянул шлем и еле заметно покачал головой. Потом сказал:
— Видели, как они нас?
Солдаты видели только, как на летное поле аэропорта упал самолет.
— Никого не убило? — спросил майор.
— Кто знает. Мы далеко были. Богатырев откинул голову назад и стукнулся затылком о ствол.
— Все ребята. Кранты, — сказал он. — К утру они нас окончательно добьют.
Ребята были рядовые, а он офицер, и по всем правилам ему не следовало такое говорить, но уж очень сильно на него подействовала потеря двух самолетов за один день. И в голове мутилось от недосыпа и усталости.
Но ему пришлось принять под команду этих ребят и отвечать на вопросы одного из них, москвича, которого больше всего волновало, пойдут ли пришельцы на Москву.
— Не хотелось бы тебя огорчать, — сказал Вадим, — но боюсь, что пойдут. С Питером справиться им теперь не проблема. Они уже убедились, что мы ничего им не можем сделать. И информации, наверное, собрали вполне достаточно. Так что теперь им прямая дорога на Москву.
— И что же делать?
— Не знаю. Ждать. Если с наскока одолеть врага не удалось, надо ждать, что он предпримет. Пока пришельцы сидят в своих «тарелках», нам их не достать. Но не вечно же они будут там сидеть.
— Нам говорили, что они уже высадились. Там, в аэропорту.
— Нам тоже говорили. Но пока пришельцев на земле меньше, чем «тарелок» в небе, с ними тягаться бесполезно.
Вадиму надо было выговориться, и на этот раз он нашел благодарных слушателей. Эти пацаны слушали его, открыв рты, — не то что контрразведчик в Кречевицах или полковник Муромцев, с которым Богатырев тоже пытался поделиться своими рассуждениями.
Полковник, может, и сам думал о чем-то подобном — но разговора не поддержал. И сказал только:
— Есть приказ — не допустить массированной высадки противника в Санкт-Петербурге. И мы должны этот приказ выполнять.
А Богатырев, наоборот, считал, что именно массированная высадка противника создаст условия для хоть сколько-нибудь эффективной борьбы с ним. И теперь объяснял это солдатам срочной службы в доступной для их понимания форме.
— Зачем-то инопланетянам нужны наши города, а чтобы держать под контролем хотя бы один, потребуется много солдат. Когда пришельцам покажется, что сопротивления больше нет, тогда-то они и полезут на свежий воздух, чтобы воспользоваться плодами победы. И вот тут по ним можно будет ударить.
Вадим даже привел исторический пример с Кутузовым и Наполеоном. Все-таки он был сын доктора исторических наук.
Солдатам этот пример очень понравился. Особенно ключевая его идея — отвести войска в глубокий тыл и ждать там удобного случая. Например, пока враги сами собой не начнут вымирать от голода и холода.
Солдату срочной службы вообще свойственно мечтать об отводе в глубокий тыл. Есть отдельные герои, которым лишь бы повоевать, — но они чаще подаются в контрактники да наемники. А основная масса бойцов спит и видит: когда же дембель?
В свете событий сегодняшнего дня эта мысль, правда, успела трансформироваться в другую, гораздо более тревожную: а будет ли дембель?
Один из солдат прямо спросил майора Богатырева об этом. Сам он был еще не дембель, а только «дед», но сутки боевых действий не оставили у него никаких сомнений в том, что война с пришельцами продлится гораздо дольше тех трех месяцев, которые ему осталось служить.
— Военное положение позволяет задерживать в армии солдат срочной службы на неограниченный срок, — подтвердил его опасения Богатырев.
А про себя подумал, что армии не избежать чудовищной волны дезертирства.
В этот день по радио часто говорили, что в сорок первом году при нападении врага советские люди выстраивались в очереди у военкоматов, чтобы отправиться добровольцами на фронт.
Но, во-первых, с тех пор утекло много воды и страна совсем другая. А во-вторых, неизвестно, сколько в этих рассказах правды, а сколько пропаганды.
И со времен последней большой войны в армии если что-то и изменилось, то только в худшую сторону.
Впрочем, в первый день новой войны, сразу после опубликования указа о призыве резервистов, а кое-где и до этого указа в военкоматах тоже появились очереди не очереди, но немалые группы людей, которые рвались на войну.
На их примере машина пропаганды вполне могла создавать новые легенды о героях-добровольцах — легенды, способные затмить тот факт, что основная масса резервистов в это время обдумывала, как бы избежать призыва, получить бронь, скрыться у родственников и знакомых или забаррикадироваться в квартире, делать вид, что никого нет дома, и не принимать повесток.
Тысячи способов, до тонкостей проработанных призывниками последних поколений, одновременно пошли в ход, а некоторые умные люди, не доводя дело до крайностей, уже в эту ночь ударились в бега, радуясь, что теперь лето и можно устроить внеплановый туристический поход. А если спросят, то сказать, что отправились в путь за неделю до вторжения и даже радио с собой не взяли — так что какие могут быть
