4
Стрелка указателя расхода топлива приближалась к критической отметке. Еще немного, и майору Богатыреву не хватит горючего для возвращения на свой аэродром.
Но отзывать на базу перехватчики, которые вели цель с самого начала, никто не собирался — тем более теперь, когда из Москвы поступил приказ о массированной атаке.
Тут каждая машина на счету, и на атаку у них все равно остались считанные минуты — граница рядом. А потом уж как-нибудь дотянут если не до родного аэродрома, то хотя бы до запасного.
Самолетов вокруг корабля пришельцев становилось все больше. К перехватчикам добавились фронтовые истребители, у которых максимальная скорость пониже, но все равно сверхзвуковая.
Сейчас это было не критично. Черный корабль шел на такой скорости, что обогнать его смогли бы даже винтовые истребители времен Второй мировой войны.
Он постепенно сбрасывал скорость, но военным летчикам было некогда гадать, что бы это значило. Их юркие стремительные машины проносились мимо НЛО справа и слева, сверху и снизу, закладывая крутые виражи и снова заходя противнику в хвост.
Истребители то и дело разворачивались над финской территорией, но даже это было уже не важно.
Потому что приказ на атаку наконец поступил и летчики, дрожавшие от нетерпения все последние минуты, как коршуны, ринулись на цель все одновременно.
Каким-то чудом им удалось не поразить ракетами друг друга. Все ракеты с самонаведением выбрали наибольшую цель — а ею был, разумеется, черный корабль.
В следующую секунду летчики по достоинству оценили мудрость земных стратегов, которые догадались, что надо просто выпустить больше ракет — и тогда объекту будет трудно отразить их все.
Когда первая боеголовка взорвалась прямо на поверхности объекта, эфир заполнили крики радости. Но оказалось, что веселиться рано.
Никаких видимых повреждений этот взрыв объекту не причинил, зато пришельцы, похоже, разозлились по-настоящему.
К фиолетовым лучам добавились белые, гораздо более мощные и протяженные, и один такой луч скользнул по крылу машины майора Богатырева раньше, чем тот успел увернуться.
Богатырев резким движением увел истребитель в сторону и только после этого бросил взгляд на крыло. И ничего плохого не заметил. Вреда от белых лучей было не больше, чем от обычного прожектора.
Так, во всяком случае, подумал майор, ложась на обратный курс. Расход топлива уже зашкалил за критическую отметку, и откладывать возвращение было более нельзя.
Но, когда казалось, что все уже позади, в крыле появилась маленькая трещинка. И стала расширяться: сначала медленно, а потом все быстрее и явственнее.
Обшивка расползалась на глазах, превращаясь в жидкую субстанцию. Металл как будто плавился, оставляя в крыле неровные округлые дыры.
Машину затрясло. Она стала заваливаться набок и лишилась управления, потому что стремительная коррозия дошла до элеронов.
Богатырев дернул рычаг катапульты за секунду до того, как истребитель лишился крыла совсем. А связь пропала еще раньше, когда из-за разрыва в цепи отключилась вся электроника — и майор не успел сообщить на землю, что происходит.
Покачиваясь под куполом парашюта и понемногу отходя от чудовищных перегрузок, Богатырев осмотрелся мутным взглядом и обнаружил, что безлюдность здешних болот сильно преувеличена.
Прямо у него под ногами раскинулась на берегу озера деревенька, и на улицу выбегали люди, среди которых майор заметил девушку в ночной рубашке, которая с мальчишеской ловкостью карабкалась на крышу, чтобы получше разглядеть воздушный бой.
А дальше в глубине леса веселым костром пылал самолет. И еще три столба дыма поднимались с другой стороны.
Богатырев понял, что был сбит не один, и почему-то подумал, что по нынешней жаре от этих веселых костров может разгореться такой лесной пожар, что мало не покажется никому.
Но эту мысль сразу вытеснила другая.
Какая теперь, к черту, разница! Враждебные намерения пришельцев подтвердились на все сто процентов, и лесной пожар — это самая меньшая из тех неописуемых бед, которые черные корабли могут принести стране и миру.
5
Сотрудники милиции с Дворцового моста, возможно, все-таки догнали бы наглую девчонку, вздумавшую отрабатывать навыки рукопашного боя на стражах порядка. У них было преимущество — семьдесят пять лошадиных сил против одной девичьей.
Но в самый разгар погони к ним в машину поступило сообщение о немедленном переводе всей питерской милиции на усиленный режим несения службы.
— Теракт? — встревоженно спросил старший наряда.
— Черт его знает, — ответили ему. — Прошла команда быть в готовности к действиям по плану эвакуации города.
Первым, что пришло на ум старшему наряда лейтенанту Терентьеву, когда он это услышал, была авария на атомной электростанции в Сосновом Бору. Но дежурный уже отключился, и вызывать его снова, чтобы переспросить, Терентьев не стал. Он хорошо представлял себе, какая запарка царит сейчас в дежурной части.
В эти минуты дежурные по всем райотделам будили мирно спящих сотрудников и вызывали их на работу. А на вопрос, что случилось, никто толком ответить не мог.
Побочным следствием этой таинственности стало то, что все телефоны на ЛАЭС раскалились от звонков встревоженных граждан. Все помнили, что там стоят такие же реакторы, как в Чернобыле, — и только сами сотрудники станции никак не могли понять, чего это народ сорвался с цепи.
Но вскоре их тоже оповестили о чрезвычайной ситуации — сначала охрану, а потом и остальной персонал.
Тревога нарастала Каждый сотрудник, поднятый с постели у себя дома или оторванный от чтения книжек на ночном дежурстве, считал своим долгом первым делом сообщить об опасности родным и близким, и хотя сущность угрозы для всех оставалась тайной, ни у кого не было сомнений, что дело серьезное.
Из-за мелочей эвакуацию города затевать не станут, а мысль о внезапных учениях опытные люди отметали сразу. За годы службы они привыкли к тому, что о любых внезапных учениях заинтересованные стороны всегда узнают заранее.
Оставалось только гадать, что и где взорвалось и чем это грозит мирному населению. Сотрудники оповещенных служб настойчиво пытались выяснить это по своим каналам, а их родные и близкие в панике звонили во все инстанции подряд, крутили ручки настройки радиоприемников и давили на кнопки телевизоров.
Военные по своему обыкновению с первых минут засекретили всю информацию о неопознанном объекте, но шила в мешке не утаишь.
Мировые информационные агентства с космической скоростью распространяли по планете сообщения о черных кораблях, вторгшихся в воздушное пространство США и Канады.
Там еще был день, и любой очевидец с той же Аляски считал своим долгом лично сбросить информацию в Интернет. А свободная пресса, смысл существования которой состоит в погоне за сенсациями, наперебой спешила порадовать широкие массы новостями о вторжении инопланетян.
В Питере на эти сообщения первыми отреагировали круглосуточные FM-радиостанции.
