видеофону генера-лу Сабу-рову:
- Я не могу снять с аэропорта ни одного человека! У меня нет людей! Ищите где-нибудь еще!
Сабуров казался совершенно спокойным и отзывался невозмутимо:
- Площадь Чайкина - это ваш объект.
- Знаю, что мой! - выкрикивал Шубин. - Мои назем-ные части уже на пляже. До центра города им ехать полчаса. Твои люди продержатся еще полчаса?
- Не знаю. Мои дезинформаторы еще удерживают в казар-мах училища и академии. 1-я армия в ближайшие часы на город не пойдет. Там пока верят своему штабу, а в нем - мои люди. Но меня беспокоят внутренние войска. Мы их не контролируем. Не хватило времени и людей. Так что могут быть сюрпризы. Поэтому действуй быстрее. Времени у нас нет сов-сем.
9
Когда командирская машина 77-й центурии выехала на понтон, Игорь Иванов, сидевший в башне справа от командира, во весь голос распевал 'Интернационал' по-украински.
Он не был ни коммунистом, ни украинцем, а даже сов-сем наоборот, но перед высадкой перекушал 'озверина' и сна-чала просто затянул 'Это есть наш последний и решитель-ный бой', а потом почему-то перешел на язык далеких предков по материнской линии.
Его звонкий и чистый голос мелодично выводил по шле-мофонной связи:
Повстаньте, гнани и голодни
Робитники усих краив,
Як у вулкановий безодни,
В серцях у нас клекоче гнив.
Чуешь, сурми заграли,
Час розплати настав
В Интернационали
Здобудем людьских прав!
Канал шлемофонной связи соединял всех всех в центу-рии, и 36 человек в машинах плюс пять на орьбите за компь-ютерами зачарованно слушали этот концертный номер и даже пытались подпевать, пока капитан Саблин не крикнул весело:
- Разговорчики в строю!
- Это не разговорчики, это песня, - поправил Иванов.
- Без разницы. Освободить эфир! - скомандовал Саб-лин, а когда все машины выбрались на твердую землю, вообще поменял схему связи.
Теперь по открытому каналу могли общаться только командиры машин. Остальные могли без вызова беседовать только в пределах своего экипажа, а при нажатой кнопке на шлеме - также в пределах группы из четырех машин. Нажа-тием той же кнопки к каналу подключался командир центурии и оперативник на орбите. Это называлось 'экстренный вызов'.
А вообще-то с любым легионером можно было пере-го-ворить с помощью 'пейджера' или компьютера. У каждого в легионе был свой личный номер и набрав, к примеру, @000001, любой рядовой мог связаться с маршалом Таубертом. Правда, рядовым по этому номеру отвечал не Тауберт, а компьютер, который записывал сообщение в звуке и текстом, чтобы его потом могли послушать особисты и адъютанты маршала.
Зато номера дежурного оператора центурии и дежур-но-го особиста стояли среди первых в 'горячем списке' каждого пейджера. Хотя главной задачей оператора было все же не беседовать с бойцами по мобильной связи, а снабжать их ценной для боя информацией.
Когда машины 77-й центурии выезжали с пляжа на дорогу, в их компьютеры как раз закачивалась уточненная карта расположения целинских войск. Эту карту только что передали на орбиту сабуровские рейнджеры, засевшие в штабе округа.
А на экранх водителей в это время была другая карта - маршрутная. Она позволяла переключиться на автопилот и ехать от пляжа до объекта, как в трамвае, лишь чуть-чуть корректируя штурвалом мелкие ошибки вроде попыток выехать на встречную полосу или на тротуар.
Объект 77-й центурии назывался 'площадь Чайкина'. Но уже по дороге к нему с орбиты поступила уточненная информация. Семь центурий, нацеленых на этот объект, были сведены в отряд майора Царева, и он распределил свои силы по четырем меньшим объектам - 'перекресток', 'гробница', 'Се-рый Дом' и 'Окружком'.
'Отрядом' в эрланских уставах, переведенных на рус-ский язык, называлось временное объединение тактических единиц, включающее в себя менее 16 центурий. Временное объединение с большим числом центурий именовалось 'бригадой'.
Командовать отрядом мог один из центурионов либо офицер из полевого управления фаланги или даже оператор на орбите. На этот раз имел место как раз последний случай. Майор Царев сидел за компьютером на звездолете, а командир единственной тяжелой центурии в отряде, который трясся в своем танке на западной окраине от города, был объявлен его заместителем.
Когда машины отряда цепью выкатились на проспект Чайкина, капитану Саблину стало известно, что его центурии на троих с 7-й и 75-й и достался Серый Дом.
- Это управление Органов, - приватно пояснил Игорю Иванову капитан Саблин. - Что-то вроде местного НКВД.
Иванов кивнул. Он знал, что такое целинские Органы - не зря же он все свободные минуты на орбите посвящал изучению истории планеты и ее сегодняшнего дня.
- Центурион командирам машин. Слушай боевой приказ, - объявил Саблин по шлемофонной связи. - По прибытии на место в машинах остаются только командиры. В танках также водители. Остальные поступают в распоряжение старлея Данилова из седьмой. Это пехотная группа. Задача - зачистка здания. Передаю на экраны картинку. Сбор у входа.
Повернувшись к Иванову, он добавил:
- Тебя это не касается. Ты нужен мне тут.
Потом немного подумал и сказал то же самое водителю. А старлею Данилову сообщил:
- Даю тебе пятнадцать человек. Хватит на первый случай?
- Нет, конечно, - ответил Данилов, у которого из трех центурий набиралось для пехотной операции всего 49 бойцов - примерно столько же, сколько в тюремном блоке Серого Дома сидело в не самой перенаселенной камере.
Но деваться было некуда. Оставлять машины без прис-мотра тоже нельзя, тем более, что у них своя важная задача - оцепить здания и площадь и не подпускать к ним внешнего врага.
10
Начальник штаба легиона генерал-лейтенант Бессонов не спал уже трое суток и держался только на таблетах, которые, к чести эрланских фармакологов, были весьма эффективны.
Ему было совсем не до восточной операции, потому что голова трещала и шла кругом от западной, но пропустить селекторное совещание, которое затеял маршал Тауберт, он не мог просто по должности. Хорошо еще маршал не придумал вызвать всех к себе на корабль, а согласился говорить и слушать по видеофону.
Доклад Жукова звучал довольно оптимистично. Отдель-ная фаланга рейнджеров и силовая разведка полевого управле-ния неплохо справились с начальной стадией операции. Правда, высокий профессионализм земных коммандос здорово кон-трастировал с идиотизмом наемников, которые чуть не загу-би-ли все, кинувшись грабить мирное население, не дожидаясь, пока будет подавлено сопротивление военных.
Хорошо еще, ошеломленные целинцы не оказали прак-тически никакого сопротивления. Береговой плацдарм и город Устамурсак были захвачены с минимальными потерями. Зилинарецак дался труднее - причем целиком по вине милых сердцу маршала Тауберта наемников.
На шестом часу высадки Зилинарецак еще не взят, но полностью окружен и отрезан. Идут уличные бои.
Десанты полностью дезорганизовали управление 9-й армии и Порт-Амурского фронта целинцев. 9-я армия превра-тилась в бессмысленную толпу и уже перемолота передовыми частями легиона.
Соседней 34-й армии от имени штаба фронта пере-дан приказ перейти в наступление и начать переправу через Амур, но он пока не выполнен. То ли целинцы не поверили, то ли не готовы к наступлению.
