— Хорошо! Красота!
Он сказал это нарочито протяжно и хрипло, совсем как люди. Однако Арвиэль Винтерфелл отнюдь не был человеком. Острые уши и зелёные миндалевидные глаза указывали на принадлежность их хозяина к Дивному Народу. Так думали все жители Северинга. То, что эти самые уши, равно как щёки и нос никогда не краснеют даже при сильном морозе, почему-то никто не замечал. Настоящий эльф уже давно покрылся бы инеем и имел под носом красивую сосульку, но лицо Вилля даже не порозовело. Он ещё раз вдохнул полной грудью и решительно распахнул дверь.
Зал Совещаний, Зал Суда, Общая Зала — так, и ещё полудюжиной разных названий именовали большую удлинённую комнату, похожую на огромный коридор. Здесь устраивали городские пиршества. Тогда столы сдвигали ближе к центру, и то, что их вереница частенько тянулась далеко за порог, никого не смущало. Если намечалось судебное разбирательство, те же столы и скамейки размещали вдоль стен. Тогда любопытные горожане имели удовольствие наблюдать за сложными и многотрудными тяготами по поводу пропавшей, а, значит, уворованной кем-то свиньи.
Особо интересные «дела» проходили в середине весны, когда перепахивались огороды. Две соседки почему-то никак не могли поделить смежную полосу земли в локоть шириной. Дебаты проходили на повышенных тонах, и почти всё население Северинга стягивалось послушать ругательства, придуманные женщинами за долгую зиму. При этом мужики-люди умудрялись покупать у мужиков-гномов дешёвый самогон, и тут же всем скопом его распивали. Жены и тех, и других терпеливо ждали, пока вторые половины окончательно не рассопливятся, после чего начиналось побоище с участием приготовленных заранее сковород и скалок. Немногочисленные орки мудро стояли в стороне, глядели на ежегодний спектакль и делали ставки на победителя. А заодно внимательно прислушивались к царившей в доме и на площади брани: вдруг промелькнёт выражение, ими ранее не слышанное? Хрупкие дриады-кружевницы смотрели на царящее безобразие с ужасом, сжимая на груди ручки с тонкими, как паучьи лапки, пальчиками.
Зала занимала первый этаж дома, который был самым крупным каменным строением в Северинге. Конечно, за исключением Храма Триединого.
В доме было относительно тихо, но стоило эльфу переступить порог, как поднялся такой гвалт, что чуткие уши Вилля едва не свернулись в трубочку.
— Ура-а! — заорал Грайт и поднял в воздух стакан.
— Ура-а! — подхватили все, тоже усердно махая стаканами.
Стражники почему-то веселились, хотя повод для собрания был весьма печален — три дня назад умер их начальник. Погиб смертью мученической, но отнюдь не героической — он нарвался на безумного скалозуба.[2] Вилль скалозуба убил, но капитана стражи это не вернуло, и теперь его хладное тело покоилось в мёрзлой земле. А бывшие подчинённые празднуют и пьют! Стражники столпились посередине комнаты, окружив странную фигуру, накрытую весёленьким покрывалом в цветочек.
— Арвиэль! — торжественно начал градоправитель. — Наш уважаемый капитан стражи Прокопий Вёдро погиб! Но жизнь должна продолжаться, и поэтому мы решили избрать нового капитана!
— Это правильно, — согласно кивнул эльф.
— А поскольку ты опоздал, то единогласным решением мы выбрали его без тебя!
— Да? — удивился парень. Ему было немного неприятно, что люди всё обсудили без него. — И кого?
— Тебя!
— Меня?!
— Тебя! — подтвердил дядька Темар. — А кого ещё?
Кого? Парень обвёл присутствующих недоумённым взглядом. Но он же самый младший! Как сможет приказывать людям, которые в отцы ему годятся?!
Старый солдат насмешливо посмотрел на Вилля и протянул стакан.
— Давай, капитан, пей! Ты во всём должен подавать нам пример! У нас и подарок для тебя есть, в честь стремительного взлёта по званию, так сказать.
Вилль нюхнул содержимое стакана, и тут же скривился.
— Самогон?
— Обижаешь! — хлопнул его по плечу дядька, причём так, что половина отвратного пойла выплеснулась на пол. — Чистейшая водка!
И водка, и самогон, и почти вся остальная алкогольная продукция Северинга воняла одинаково — сивухой. Вкус и крепость тоже имела соответственную. Вилль только диву давался, слушая как «эксперты- дегустаторы» ведут дискуссии о «букетах» и «оттенках». На его взгляд, все эти настойки и наливки (настойка — пока стоит, наливка — когда уже в стакане, так ему объяснили), коньяки и вина имели одно общее название — самогон «Отрава».
Сам Вилль предпочитал пиво «Янтарь», которое готовили в пивоварне супругов Эртана и Ксандры. Эртан был орком, огромным и с зеленоватой кожей, а Ксандра — яблоневой дриадой. Вилль частенько к ним заходил выпить пива, но почему-то облик эльфа, распивающего пенный напиток вместе с орком, никак не мог уложиться в сознании горожан, тогда как тот же самый эльф, квасящий самогон с солдатнёй — зрелище самое то!
Видимо, дядька Темар почувствовал душевные терзания юного стражника.
— Ну, не хочешь пить с нами, выпей хотя бы с ним! — с этими словами он сорвал покрывало с непонятной конструкции.
Вилль уставился на «подарок». Недавно убиенный им самим скалозуб глядел теперь на эльфа стеклянными глазами-пуговицами и добродушно улыбался во всю ширину огромной клыкастой пасти. Именно за эту характерную улыбку шерстистых скалозубов в простонародье частенько называли зубоскалами. Ко всему прочему, зверюга протягивала собственному убийце лапу с зажатым в ней глиняным стаканом.
— Э-э-э, — промямлил, наконец, Вилль, — это мне за что?
— Мы торжественно благодарим тебя за спасение нашего родного города! — градоправитель Грайт поднял стакан вверх.
Вилль пожал плечами: ему зверь не показался ни страшным, ни опасным, а, скорее, насмерть перепуганным. Подвывая от страха, скалозуб несся, не разбирая дороги, пока не налетел на непреодолимое препятствие в виде хрупкого юноши. Тот и не подумал отступать в сторону, а вместо этого резко выбросил руку вверх и вперёд. Эльфийский кулак пришёл в соприкосновение с нижней челюстью монстра, после чего несчастная зверюга подлетела вверх аршина на полтора и грузно шмякнулась в снег. Секунду спустя скалозуб испустил дух. Виллю было жаль убивать животное, и причиной послужило то, что зверь носился по городку кругами вот уже около часа. За это время он растоптал несколько собачьих будок вместе с их обитателями, пробил насквозь стены сарая и навёл ужас на всё население Северинга. Потом на его пути попался тогда ещё здравствующий, но отнюдь не трезвующий капитан городской стражи, которого монстр тут же и затоптал прямо на глазах изумлённого эльфа, после чего понёсся уже на Вилля. Конец известен, хотя парень до сих пор не понимал, как зверь пробрался в запертые ворота.
«И никакого геройства, — подумал юноша. Вероятно, он сказал это вслух, потому что Темар тут же отреагировал:
— Да не от него, — махнул он рукой в сторону скалозуба, — от начальника нашего бывшего, что б земля ему…пухом!
— А я здесь причём?
— Так ты ж ему на помощь не успел!!!
Вилль молча переваривал сомнительный «комплимент». Так получается, что одаривать надо монстра? И праздновать в его честь, и капитана присуждать тоже ему? Паренёк вопросительно поднял голову и увидел, что дядька Темар с трудом сдерживает смех. Секунду спустя стены дрогнули от громогласного хохота.
— Тьфу ты, — захохотал и Вилль, — я уж перепугался, что вы серьёзно!
— Как ни прискорбно, в некотором роде серьёзно, — отсмеявшись, сказал Берен. — Надоел всем, шушель[3] клятый — смотреть противно, а выгнать жалко. И ведь знал, что творит, каялся потом, а делать — ничего не делал! Да и тебя замаял совсем: то домой дотащи, то в караулке подмени, то «Отчётник» проверь.
