жидкостью, как увидела его действие во всей пылающей красе.
Эпифаги, покрытые синяками, ссадинами и пылью, уже подступали вплотную. Ручные камнеметные орудия отправились обратно за пояс, а в руках крысились кривоватыми остриями каменные и костяные кинжалы. Впереди, припадая на левую ногу, шел козлорогий. Но подать сигнал к атаке он не успел.
Метко пущенный снаряд разбился о козлиный череп; мутновато-розовая густая жидкость обволокла плечи, руки и лицо. И полыхнула…
Почему-то эпифаг не закричал. Повалился ничком в круг ошеломленных соплеменников, тщетно пытаясь сбить пламя. В толпе то и дело слышались сдавленные возгласы, но никто не двинулся с места. Эпифаги наблюдали, как гибнет их вождь.
Алесса посмотрела на Вилля. Правая бровь у него вздернулась, губы плотно сжались, а сквозь загар проступила мертвенная бледность.
– Вилль?
– Порядок… – Сморгнув кошмарные воспоминания, он задрал голову. – Лис, еще осталось?
– Маловато!
Тем не менее эпифаги начали отступать. Несколько зажигательных снарядов посеяли панику; «обезглавленная» толпа металась тяжело, как штормовое море, стараясь не сталкиваться с живыми факелами. Рев, визг, крик сотрясали пещеру. Эзмир собрал остатки сил, поднапрягся и окатил их волной щебня, на сей раз не такой мощной, как первая. И начал сползать по стене, Тур едва подхватить успел.
Краем глаза Алесса уловила стремительное движение справа. Ни сообразить, что это, ни увернуться она не успевала. Вилль вынырнул из-за ее спины и переломил напополам схваченное на подлете копье.
– А вот и резерв! – Метис неторопливо перебрал пальцами по рукояти гладиса. По сравнению с мечом скадарской городской стражи, у оной, вероятно, и изъятым, Алессин съерт казался шпилькой, которую сослепу спутали с боевым клинком.
«Ну что, докажем… хоть что-нибудь?» – пролепетала пантера.
«Угу!» – Девушка решительно шмыгнула носом и… оказалась накрепко прижатой к скале. Она запыхтела, пытаясь если не выкрутиться, так хоть под коленку пнуть. Тщетно.
Вилль чмокнул ее в висок.
– Полезешь в пекло, вредоноска, и всю жизнь проведешь на кухне.
Алесса показала кукиш его широкой спине, чтобы хоть как-то компенсировать несправедливость. И, извернувшись, высунула голову из-под мышки Вилля.
Ярини оказалась права. Вернись они обратно, напоролись бы на засаду, которая сейчас выходила из лаза. Эпифаги услышали шум и поспешили на подмогу сородичам. Чтобы оценить обстановку, много времени не потребовалось. Огляделись, выставили копья, ускорили шаг, покуда не переходя на бег. На построение не разменивались, наступали ватагой. Пол вновь задрожал, словно босые ноги подземных жителей были подкованы.
Воздух сбился тугим облаком кипящего пара, желтовато-серым, рокочущим, как грозовая туча. Резкий пасс – и облако рвануло вперед со скоростью орочьей конницы. У Алессы аж волосы затрещали. А эпифаги прошли заклинание насквозь. Мало того что их не обожгло, но даже не разметало силовой волной.
Маг огня шепотом выругался и полез наверх. Теперь отправка шла в ускоренном темпе. Алесса уже раздумывала, а кошачье ли дело – крушить вонючих безголовых аборигенов и не присоединиться ли к группе зрителей, но в этот момент все завертелось.
Эпифаги напали одновременно с трех сторон. Аватар, велев стоять и не рыпаться, отошел буквально на пару шагов, и его тотчас оттеснили. Зато на фоне мельтешащих фигур нарисовалась одна статичная, безголовая, с человеческим черепом на плечах. На испуг времени не оставалось, и Алесса просто всадила съерт по рукоять слева от подбородка. Гномий клинок вышел из оседающего тела так же легко, как вошел. Мозги мозгами, а сердце у эпифагов было на месте.
Выбросив из головы угрозы любимого аватара, Алесса ринулась как раз в пекло. Пустить в ход съерт почти не удавалось – от чужого бы колюще-рубящего увернуться, зато тумаки и пинки сыпались направо и налево. Войдя в раж, подставила подножку Ярини, спасая от пронесшегося над головой копья. Мгновенно разобравшись в обстановке, старшая науми отпружинила рукой от пола и развернулась, по-кошачьи молниеносно восстановив равновесие. Два клинка обрушились на незадачливого охотника бить в спину. Обменявшись кивками, союзницы разбежались.
И тут удача выбросила «нечет». Под ногу подвернулся камень, и Алесса с размаху грянулась оземь, пребольно стукнувшись локтями. Съерт выпал из ослабевших пальцев. Эпифаг пнул его в сторону, занес копье… Но не успела Алесса представить собственный череп в качестве шлема, как нападающий заорал и выпрямился. На его левом ухе экзотической сережкой висел черно-бурый лис. Безголовый попытался схватить пиявку за пышный хвост, но та ловко извернулась всем телом и остервенело вцепилась противнику в нос. Эпифаг заголосил октавой выше, начисто перекрывая лязг клинков и рев соплеменников. Нашарив булыжник, Алесса прекратила его страдания метким ударом по лбу.
– Тьфу! Кха! – Лис встряхнулся. – По сравнению с ним сероводород пахнет розами.
– Ничего-ничего, зубки почистишь, хвои пожуешь, и мир тебе улыбнется!
Легко, как пушинку, Алессу вздернули на ноги и резко развернули на месте, однако она ничуть не испугалась.
– Навоевалась? Теперь наверх? – Вилль улыбнулся, как любящий папочка, обнаруживший, что дочуркина рогатка наконец-то треснула, и знахарка расценила вопрос так: «Ну что, маленькая, наигралась?» Спорить не стала. Подобрала съерт, взяла Лиса на руки и уперлась ступней в накрепко сплетенные пальцы.
Толчок и – стремительный полет. Сердце камнем ухнуло в желудок. Учась лазать, науми не единожды наворачивалась с деревьев в обеих ипостасях. Теперь выяснилось, что падать вверх тоже возможно. По крайней мере с такой же скоростью и ощущениями.
На обратном пути ее подхватили и придержали за плечи, давая время прийти в себя. Лис спрыгнул на уступ, немного помялся, да вдруг осклабился до ушей:
– Гы-гы, вот почему это называют «котопультой»!
– Предпочитаю «баллисту»!
Отправив остальных следом за подругой, взлетел и Вилль с Ярини на руках. Ничего предосудительного в этом не было, но Алесса расслабилась, только когда женщина убрала руки с плеч аватара.
– Дай мне свой мешок… с-солнышко, – тихо попросил Вилль и с усмешкой мотнул головой. Мол, и это сказал я?
Алесса улыбнулась, ободряя. Уж кто-кто, а она прекрасно знала, как нелегко даются аватару ласковые слова и все, подходящее под определение «телячьи нежности».
Пока Вилль что-то искал в ее вещевом мешке, знахарка, памятуя о своих прямых обязанностях, огляделась на предмет увечных и раненых. К счастью, серьезно никто не пострадал, только Эзмира подташнивало от перенапряжения, ну а царапины и синяки не в счет. Триш присела рядом с ним на корточки, положила пальцы на виски мага и прикрыла глаза, делясь силой. Без магической воды и снадобий Алессина помощь недорого стоила бы, и она, расслабившись, перевела взгляд вниз. И опешила. Осаждающие оттащили в сторону убитых и раненых, а теперь прямо на залитом кровью поле боя… играли в камни! Бросали щебень горсточкой, как-то истолковывали результат, ворчали-рычали, толкались, но штурмовать уступ и не думали!
– Почему они не нападают?!
Вилль достал из мешка продолговатый флакон янтарного цвета, задумчиво покрутил в пальцах:
– До тех пор, пока не изобрели стенобитные машины, осада традиционно велась облежанием. Осажденных изматывали неделями, даже месяцами, пока они сами не отпирали ворота… Но у нас даже пары часов нет, так что обмазывайтесь, и поскорее. Держи.
– Что это? – Алесса потрясла флакон. Судя по густому утробному бульканью, жидкость была довольно вязкой.
– Лучшее средство, чтобы отпугнуть нежить – эмульсия ладана. Ну и немного колдовства для самонагрева. Рекомендовал бы всем, но, боюсь, на всех не хватит, так что обделенных прошу в круг. Минут через пятнадцать-двадцать здесь будут все гули подземелья…
