архитектуре не покажется вам безвкусицей, ибо прекрасное + прекрасное = прекрасному.
Когда все кругом красиво, красота не только радует глаз, но и полнит сердце, и неудивительно, что жители Архитектории отличаются тонкостью и требовательностью вкуса. К тому же их с младенчества учат понимать и чувствовать красоту. В школе, сидя за удобными партами в ультрасовременных классах, они изучают макеты знаменитых шедевров искусства и делают учебные проекты стадионов, дворцов, памятников. При подготовке домашних заданий они пользуются конструкторами, деревянными кубиками, пластилином, а летом, во время каникул, закрепляют пройденное, сооружая на берегу моря замки из песка - до того красивые, что некоторые из них взяты под охрану государства как памятники архитектуры.
Мой лучший репортаж и его последствия
Это была идея редактора:
- В Архитектории начинается Конгресс главных архитекторов. Поедешь туда. Если услышишь что-нибудь стоящее, сделаешь материал для нескольких номеров.
И я отправился в путь. Об Архитектории и о программе конгресса я понятия не имел. Одно было несомненно: речь шла о чем-то бесконечно скучном, ведь все скучное обычно спихивали мне, самому молодому в редакции.
В Архитекторию я приехал в отвратительном настроении, но едва ступил на перрон и увидел здание вокзала, на душе у меня повеселело: сколько я ни колесил по свету с блокнотом бродяги-журналиста, такой современной и изобретательной постройкой я любовался впервые.
Но это было только начало. Я вышел на привокзальную площадь и глазам своим не поверил. 'Мираж, - подумал я. - Неужели у меня галлюцинации?' Я видел не просто город, а город-сон, город-мечту. Эти величественные здания, памятники, граничащие с небом купола! Я попал в сказку, подобную 'Тысяче и одной ночи'.
Однако ноги мои ступали по земле, и вокруг высились стены реальных зданий. Передо мной был фантастический город, существующий на самом деле. А я боялся чего-то бесконечно скучного! Да отсюда можно такой репортаж настрочить - пальчики оближешь!
Я шел по улицам Архитектории, с наслаждением любуясь всей этой красотой, и в голове у меня звучали фразы из моей будущей корреспонденции:
Город мечты. Триумф совершенства, царство гармонии!..
Чудо Архитектории. Единственное место на земле, где образцы классического зодчества блестяще сочетаются с самыми смелыми современными образцами!..
Когда смотришь на этот неповторимый город, душа впитывает в себя историю, искусство, красоту и, выпрыгнув наружу, скачет по улицам, точно мяч, обезумевший от радости...
Я не сомневался, что напишу сногсшибательную статью. Я был первым журналистом, приехавшим в Архитекторию. Номера газеты с моим репортажем раскупят за несколько минут, и уж теперь-то главный редактор наверняка увеличит мне жалованье.
Завороженный, я ходил по городу, пока не вспомнил о Конгрессе главных архитекторов, который должен был вот-вот начаться. Остановив одного из прохожих, я спросил, как пройти во Дворец конгрессов. Прохожий любезно показал мне дорогу и поинтересовался:
- Прошу прощения, вы, должно быть, приезжий?
- Да, я впервые в этих краях. Что за удивительный город! Я объехал полмира, но никогда не думал, что на свете существует подобное чудо.
Похоже, он принял мои слова за розыгрыш, - иначе зачем ему было смотреть на меня с таким подозрением!
- Я говорю правду. Удивительный город!
- А по-моему, так себе городишко, - буркнул он с брезгливой гримасой.
Водкой от него не пахло. Неужели я наткнулся на психа? Впрочем, у меня не было времени разбираться, и я поспешил на конгресс.
Войдя в зал заседаний, я остолбенел: это был интерьер в форме головы, и участники конгресса должны были ощущать себя в нем не иначе как мозгом. Гениальное архитектурное решение, которое не могло не стимулировать в каждом из делегатов чувства ответственности и заинтересованности в успешной работе конгресса!
Конгресс уже начался. В зале собрались самые известные зодчие города - молодые и в летах, мужчины и женщины. Когда я вошел, на трибуне была женщина.
- Как вы знаете, - говорила она, - архитектурное лицо города во многом определяется тем, насколько он привязан к местности. Так вот, уважаемые коллеги, мне кажется, что профиль гор, окружающих Архитекторию, довольно непривлекателен. Если же горы смоделировать, они будут прекрасно сочетаться с городом. К этому и сводится мое предложение.
Я немедленно сделал пометку в блокноте: 'Сенсация! Женщинаархитектор призывает изменить окрестности Архитектории. Совершенный город должна окружать совершенная природа'.
Однако, к моему удивлению, в ответ на ее призыв не раздалось ни одного хлопка. Председатель, дремавший, пока она выступала, не без труда стряхнул с себя сонливость и сказал:
- Благодарю коллегу за предложенную идейку.
Идейку? Да ведь это была грандиозная идея! Скорее всего, председатель чего-то недопонял или недослышал.
Впрочем, столь же холодно встретили выступление молодого архитектора, предложившего наладить производство 'архитектурных очков', которые позволяли бы видеть постройки одного только стиля.
- Надев красные очки, можно будет видеть исключительно постройки в стиле эпохи Возрождения, в синих очках - современные здания и т. д. Таким образом, каждый житель Архитектории получит возможность смотреть лишь на то, что ему по душе.
Еще одна гениальная идея! Но председатель проворчал:
- Подумаем... Правда, если говорить откровенно, банальное предложение.
Я все больше удивлялся. До чего странный конгресс! Как журналисту мне довелось сидеть на стольких форумах, где люди хлопали в ответ на любую галиматью, хлопали, отбивая ладони; здесь же высказывались идеи одна гениальнее другой, но все молчали, никто не аплодировал, а некоторые откровенно зевали. Что они, оглохли? Или у них нет воображения? Я вспомнил недавнего прохожего и его слова: '...так себе городишко'. Неужели все они тут получили солнечный удар?
Сонный от скуки председатель пробубнил фамилию следующего оратора:
- Профессор Паллади.
На трибуну поднялся старичок со стопкой бумаги в руке. Это был первый главный архитектор города, следовательно - лучший зодчий Архитектории. Человек, судя по всему, робкий и скромный, он говорил тихим тоненьким голосом.
- Уважаемые коллеги, - начал он. - Я разочарован работой нашего конгресса. Раздававшаяся здесь критика поверхностна и не нова...
Наконец нашелся человек, для которого справедливость прежде всего. И какой человек - первый главный архитектор! Сейчас с высоты своего авторитета он разделает под орех собратьев, позволивших себе пренебрежительно отнестись к таким интересным предложениям...
Я сжал в руке карандаш и приготовился записывать.
- Должен сказать, положа руку на сердце ('...что вы слишком самонадеянны' - вот что он им скажет и будет совершенно прав) ...что при строительстве нашего города мы допустили непростительные ошибки, продолжал первый главный архитектор. - Жалкие дилетанты - вот кто мы такие!
Как, и он тоже свихнулся? Я был ошеломлен. Участники конгресса утомленно кивали, словно речь шла об общеизвестных истинах, набивших оскомину.
- Мне не только стыдно за наш с вами город, но я холодею от ужаса при мысли, что это уродство увидят туристы...
Старик явно бредил.
- Какое там уродство!.. - не выдержал я.
- Что вы сказали? - спросил председатель, с которого сонливость как рукой сняло. - Если вы просите слова, пожалуйста, выступайте.
Я решительно встал, сразу же оказавшись в центре внимания.
- То, что я слышу здесь, не укладывается у меня в голове, - заявил я. - Архитектория прекрасный город!
