осознанно. Во всяком случае, там это было ему выгодно. Но не в Соснах.
- Получается, он у нас просто объект чьего-то, - господин Фейсал поднял очи к потолку, - пристального внимания. Снисходительного, я бы даже сказал. А вы, значит, боитесь, что внимание это будет проявляться и в дальнейшем, во время паломничества?
- Мне так кажется. Тем более, что с паломничеством этим... тоже странно как-то все выглядит. - К`Дунель замолчал, сообразив, что уж кто-кто, а господин Фейсал наверняка знает о паломничестве больше, чем он. Возможно даже, больше, чем его племянница.
Тот долго и пристально разглядывал капитана, потом кивнул:
- Хорошо. Теперь поговорим начистоту. Вы ведь связали случившееся в Ручьях с пророчеством о Четвертом Снисхождении. Многие из братьев считают так же, - господин Фейсал, глава культа Запретной Книги, развел руками: Увы, возможно, они правы. Осталось главное: понять, каким образом жонглер связан с грядущим Снисхождением. Точнее, с уже начавшимся, сударь.
К`Дунель вздрогнул. Несмотря на то, что господин Фейсал больше года твердил о том, что Снисхождение началось, капитан предпочитал не верить в это, как и большинство запретников. Слишком уж страшными были бы ближайшие годы, окажись это правдой.
- Хватит, - прихлопнул ладонью по столу господин Фейсал. - Вы же гвардеец, посмотрите в глаза правде, найдите в себе мужество сделать это! Снисхождение началось. Сатьякал уже по-своему - и весьма активно воздействует на Ллаургин. Обстоятельства сложились так, что мы с вами можем хотя бы отчасти догадываться о причинах и целях этого воздействия. И предпринимать меры, чтобы через десяток лет на этих землях хоть кто-нибудь остался в живых. Уж простите, что говорю вам тривиальные вещи, сударь.
К`Дунель только отрывисто кивнул:
- Правильно делаете.
- Итак, - продолжал господин Фейсал, - жонглер. Либо он форэйас, либо по каким-либо другим причинам привлекает снисходительное внимание. Я хочу, чтобы вы выяснили это. Отправляйтесь вслед за графиней, ни в коем случае не показывайтесь на глаза ей или ее спутникам, но наблюдайте за ними. До тех пор, пока не будете абсолютно уверены в своих выводах.
- Я ведь могу и ошибиться, - осторожно произнес К`Дунель. Но внутренне он ликовал и только надеялся, что выражением лица или голосом не выдаст этого.
- Вы не имеете права на ошибку. Если он действительно Носитель, его следует уничтожить, и как можно скорее. Одному вам будет нелегко, поэтому я отправлю с вами нескольких людей, которые могут вам пригодиться. Они не состоят в Братстве, но зато абсолютно послушны и выполнят всё, что вы им велите.
'И после, - подумал К`Дунель, - доложат обо всем вам. Да и почему я должен верить, что ни один из них действительно не будет принадлежать к Братству?'
- Я бы, со своей стороны, тоже хотел взять с собой одного человека.
- Кого же, сударь?
- Некоего трюньильца по имени Ясскен, он из труппы Жмуна. Во-первых, этот господин обладает, как и все южане, зачатками чародейских способностей, а во-вторых, у него личная вражда с жонглером. Ясскен, выражаясь по-простому, наставлял ему рога.
- Хорошо, берите его с собой. Только помните, что если жонглер окажется не форэйасом, возможно, он понадобится нам живым. У вас будут способы снестись со мной через доверенных людей и испросить дальнейшие указания. - Что-то, какая-то мелкая вертлявая мысль не давала господину Фейсалу покоя, но он все не мог понять, какая именно. Нахмурившись, он продолжал наставлять капитана: где и как тот отыщет людей, которые отправятся с ним, когда ему следует выехать из столицы и пр. Говорил почти не задумываясь, как обычно, не произнося никаких значимых имен, занятый в это время той самой мыслью- плутовкой, - но так и не поймал ее за хвост!
- Кажется, сударь, это все, - закончил он наконец.
К`Дунель поклонился:
- Позвольте идти?
- Нет, вам придется с часок посидеть здесь, уж не обессудьте. Я уйду первым. Удачи вам, сударь, и будьте осторожны с жонглером.
С этими словами он надел камзол с беретом, распахнул правую створку шкафа и шагнул вовнутрь, плотно притворив ее за собой. Потайную дверь, соединявшую застенный коридор с выходом в одном из ближайших закоулков, открыть можно было, только когда шкаф заперт, изнутри или снаружи.
По коридору, чистому, устеленному скрадывающим шаг ковром, господин Фейсал добрался до выхода. Взглянул в глазок, нет ли кого в темной прихожей - да там, как обычно, и не слишком-то много разглядишь, но все-таки; никого не было, и он толкнул дверь, постоял, прислушиваясь к гомону снаружи и поправляя перо на берете, потом приоткрыл дверь на улицу и вышел. В глухом переулке тоже никого не оказалось, кроме порснувших во все стороны крыс, но они не в счет... не в счет...
Он напрягся всем телом, блеснул глазами. 'Фистамьенны. Не стоит забывать о них... проклятие, я как-то и не подумал, Кабарга меня растерзай', - божба показалась крайне неуместной, и он скривился. 'Но та мысль, она была не про фистамьеннов. О чем же тогда?' - размышляя, он медленно двинулся к выходу из переулка. Тощая, как само воплощение Голода Необоримого, кошка со свалявшейся шерстью проводила человека мутным взглядом, мяукнула вослед, будто жалела - только не понять, себя или его.
'Давай по порядку, - думал господин Фейсал. - Когда я впервые ощутил беспокойство? - это очень важно - когда?! Когда капитан заговорил об этом трюньильце из труппы Жмуна. Может, это как-то связано с циркачами?'
Вроде, нет. Конечно. первым делом он затребовал от своих людей данные на весь этот сброд - еще когда Флорина на похоронах батюшки сообщила ему о странном завещании графа и просила о помощи - первым же делом затребовал данные и внимательно изучил. Выходит, что-то с тех пор изменилось, что-то, чего он тогда не знал и не учел?
Что?
Гул с ближайшей улицы, к которой господин Фейсал неспешно приближался, мешал думать. Да еще эта кошка, мяукавшая за спиной!..
'Старюсь, дряхлею, - с досадой размышлял он. - Эх, начнись оно все лет пять-десять раньше... А сейчас слишком много всего приходится удерживать в голове... да если бы дело только в голове!
Но все-таки, что такое в этом Ясскене? Ну, трюньилец...'
И тут он вспомнил! Конечно же, Ясскен! Это имя было в одном из докладов, пришедших от иншгурранских шпионов в герцогстве. Оно фигурировало там в длиннейшем списке и ничем особым выделено не было, поэтому-то Фейсал сразу и не вспомнил; к тому же в приснопамятном докладе хватало другой, более впечатляющей информации.
Однако при чем здесь К`Дунель? Неужели совпадение? Или мальчишка решил сыграть в собственную игру? То есть, что решил, это ясно и так, потому к нему свои люди и будут приставлены, уже 'пришиты', если точнее, - но неужели он решил встрять в такую игру?
Непохоже.
Или он неплохой актер, чего прежде за К`Дунелем не водилось, либо действительно мысль об Ясскене пришла к нему в голову, так сказать, экспромтом. Ну ладно, с этим мы потом разберемся, сперва нужно бы решить, что делать, позволять ли капитану брать с собой трюньильца или...
И как - вот главное! - это может быть связано с жонглером и с тем что он, не исключено, Носитель? Что же, язви его в душу, затеял покойный зятек, муж покойной же сестры?!
Ноги привычно несли господина Фейсала по узкой безымянной улочке, не мешая размышлениям. Мешал нараставший гул, явно мужичье чем-то взволновано; будем надеяться, они не бунтуют, уж очень это не ко времени бы оказалось...
Они не бунтовали. Они ловили быка - вот этого, рыжего, вымазанного грязью и кровью, с угнездившейся в темных камнях глаз смертью.
К чести господина Фейсала следует признать, что он не растерялся. Рявкнул: 'Стоять, зар-раза!!!' - и громко хлопнул в ладоши. Когда-то где-то от кого-то господин Фейсал слышал, что таким образом можно напугать взбешенных псов.
