другой стране мира».
Католический писатель Михаэль Мюллер-Клаудиус рассказал после войны историю о том, как в старые времена жители Регенсбурга спасли евреев от преследований со стороны аристократа-антисемита Риндфлейша и его «эсэсовцев», и подводит итог: «Жители Регенсбурга, не желавшие уронить чести своего города, запретили всякое преследование и убийства евреев без решения суда». Ничего подобного не случилось ни в одном немецком го роде во времена Третьего рейха. Однако в Голландии и Дании многие евреи были спасены их друзьями-христианами, которые предоставили им убежище и еду в то время, когда гитлеровский гаулейтер Дании доктор Бест приказывал эсэсовцам очистить Германию от евреев и тем самым выкорчевать вредные идеи демократии и либерализма. Группа датчан после того, как нацисты убили некоторых евреев во время празднования еврейского Нового года, организовали спасение датских евреев, начав тайно переправлять их в Швецию.
Доктор Эрнст Майер три года жил со своей семьей в доме «гуманной и мужественной голландской женщины Марии ван Бовен и группы борцов голландского Сопротивления». В этом доме он написал «Диалектику незнания». Отважная голландская женщина госпожа Вайсмюллер спасла тысячи еврейских детей от нацистских преследований; она также помогала евреям тайно уезжать в Испанию. Иерарх Болгарской православной церкви патриарх Кирилл спас во времена нацизма сотни евреев. Когда Кирилл в 1962 году посетил Израиль, его приветствовали сотни евреев и раввин Кахане. Кирилл посетил Яд-Вашем и зажег в мемориале свечу в память шести миллионов безвинно убитых. Французский аббат Фурнье, рискуя жизнью, переправлял евреев и французов из оккупированной Франции в Швейцарию.
Некоторые немцы в Германии и в других странах поступали так же, как эти герои. Например, Оскар Шиндлер в Моравии спас 1100 евреев и потратил на их содержание 95 процентов своего состояния. Католический священник Бернард Лихтенберг говорил своей берлинской пастве: «Не поддавайтесь порыву антихристианских чувств, но поступайте в согласии с заповедями Христа: любите ближнего своего, как самого себя». Лихтенберг погиб в Дахау. Но в целом ни католическая, ни лютеранская церковь никогда не протестовали против преследований евреев нацистами. Такой глубоко верующий писатель, как Рейнгольд Шнайдер, сказал после войны: «В тот день, когда запылали синагоги, Церковь, как добрая сестра, должна была стать рядом с Синагогой. То, что это не было сделано, привело к самым серьезным последствиям».
Так называемые историки придерживаются той версии, что «только очень немногие немцы знали об этих преступлениях». Такие утверждения можно отвергнуть как явную, ничем не прикрытую ложь. Разве нюрнбергские законы, погром 1938 года, приказ носить желтые повязки не показали всем немцам, что власть обходится с евреями как с изгоями? Мы до тех пор будем обманывать молодое поколение, пока будем называть гитлеризм результатом Версальского договора и намеренно искажать причины двух поражений и катастроф Германии. Что-то прогнило в нашем государстве и в нашей нации. Об этом надо говорить, чтобы молодежь не совершила прежнюю ошибку. В этом главная задача наших учебников по истории. Но многие из этих учебников с такой задачей не справились.
После столетней проповеди о коллективной вине евреев, после восторженных приветствий Гитлеру, который проповедовал коллективную вину евреев, после исступленных воплей «Германия, проснись, – умри, Иуда!» и «Трепещи, нация пожирателей мацы, – близится ночь длинных ножей!», в течение пятнадцати лет до прихода Гитлера к власти и в течение двенадцати лет его правления – после всего этого немцы говорят: «Мы ничего не знали». Такое объяснение было отвергнуто судьями, судившими преступных немецких юристов. Судьи обратили внимание на тот факт, что большая часть немецких евреев была депортирована на Восток, что миллионы людей исчезли из Германии и оккупированных ею стран, не оставив никакого следа. Разве не говорил Гитлер в рейхстаге в 1938 году, что истребит европейское еврейство? Немцы не сочли нужным прислушаться к словам Михаэля Мюллер-Клаудиуса, напомнившего им слова Гитлера: «Совесть – это еврейское изобретение», Гитлера, который призывал к «избавлению от евреев» и который, «если бы не его оголтелый антисемитизм, никогда не набрал бы на выборах 1933 года семнадцать миллионов голосов».
Мюллер-Клаудиус спрашивает, почему расовый антисемитизм «мог завоевать такую уникальную власть в нашей стране», и сам же дает ответ: в отличие от западных демократий немцы никогда не порывали с идеей автократического государства, они всегда были сильно привержены к автократическим и милитаристским чувствам, к унаследованной от многих поколений идее рассматривать свое государство как «неизменную расовую субстанцию». Поэтому, когда в 1918 году было учреждено демократическое государство, большинству немцев оно показалось плодом предательства представителей «чуждой расы». Гитлер видел в демократии и парламентаризме инструмент этой расы. Мюллер-Клаудиус говорит немцам, что их убивали и изгоняли на Востоке в 1945 году «только за то, что они были немцы», так же как немцы изгоняли и убивали своих соотечественников-евреев «только за то, что они были евреи».
Они ничего не знали? Вот целый ряд недвусмысленных высказываний их лидеров, прозвучавших с 1929 по 1943 год и доказывающих, что из всей их лжи эта – самая наибольшая.
Штрейхер в 1925 году: «Надо начать сегодня, чтобы истребить евреев».
Штрейхер в 1934 году: «Четырнадцать лет мы кричим во всех германских землях: немецкий народ, распознай своего истинного врага! Нашему движению выпала честь сорвать с евреев маску и обнажить их подлинное лицо – лицо виновников массовых убийств. Евреи – носители болезни, и в интересах всего человечества их надо поголовно уничтожить».
Геринг в 1938 году: «Если рейх в ближайшее время будет вовлечен в конфликт с другими нациями, то само собой понятно, что для начала мы сведем счеты с евреями в Германии».
Гитлер в рейхстаге 30 января 1939 года: «Если международное финансовое еврейство сможет развязать в Европе и за ее пределами новую мировую войну, то результатом станет не большевизация планеты и победа евреев, а истребление еврейской расы в Европе».
В 1943 году Гитлер напомнил немцам о своей речи 30 января 1939 года и добавил: «Приближается час, когда самый злобный враг мира разыграет, наконец, свою последнюю карту в этой тысячелетней игре».
Штрейхер в 1943 году: «Теперь, на четвертом году войны, мировое еврейство начинает понимать, что судьба евреев решена немецким национал-социализмом».
В памфлете, написанном в 1944 году, мы читаем: «Евреи разрушают национальный уклад жизни любого народа. Цель еврейства – завоевание мирового господства. Евреи загрязняют жизнь тех наций, среди которых обитают. Евреи разрушают народный характер всех сообществ с помощью масонства, революций, демократии и парламентаризма. Евреи отравляют национальную культуру любого народа. Еврей подрывает мораль и нравственность. Преступная природа еврея попирает справедливость и закон. Еврей – подлинный поджигатель нынешней войны».
Нюрнбергские судьи заявили, что угрозы Гитлера в адрес евреев не были пустыми словами, и ни у кого, кто слышал речи Гитлера и помнил его насилие по отношению к действительным или мнимым врагам режима, не было никаких оснований полагать, что эти слова были простой риторикой. Эсэсовский генерал Эрих фон дем Бах-Зелевски сказал в Нюрнберге, что взрыв такого рода должен был произойти неизбежно, учитывая, что «много десятилетий проповедовалось, что славяне – это низшая раса, а евреи – вовсе не люди». Гитлер вычитал у своего учителя Х.С. Чемберлена в его «Основаниях XIX века», что евреи – это самое большое несчастье в мировой истории, а немцы – ее величайшее благословение. Полный неподдельного энтузиазма Чемберлен в своих фантазиях с восторгом видел германцев, голыми вступающих в битвы, этих дикарей, подлинных наследников Античности. «Давно пора появиться спасителю. Сегодня мы можем только сожалеть о том, что германец не истребил всех там, куда достала его доблестная рука». Гитлер действовал в полном соответствии с советами своего учителя не только в отношении евреев, но и в отношении чехов, поляков и русских. Когда Эйхман хвастался своему коллеге оберштурмбаннфюреру СС Дитеру Вислицени, что, смеясь, сойдет в могилу, вполне удовлетворенный тем, что на его совести пять миллионов убитых, Вислицени ответил: «Дай бог, чтобы нашим врагам не представилась возможность сделать то же самое с немецкой нацией». Мир знает, что произошло в 1945 году.
«Почему мы ничего не знали? – спрашивал своих соотечественников Гельмут Гольвицер. – Мы не могли или не желали знать?» Он добавил, что немцы не сделали ничего, когда это случилось. «Даже той малости должно было хватить для того, чтобы вся нация возмутилась до такой степени, что режиму пришлось бы либо измениться, либо исчезнуть. Пятнадцать веков христианской проповеди не привели к воздвижению защитной стены вокруг преследуемых евреев верующими христианами». Мало того, этот режим, «самый
