Сегодня им снова предстояло встретиться за завтраком, а потом… А потом — вечер. А потом — три выходных. Эвелин даже стало немного страшно от того, насколько очевидной была ее перспектива на эти выходные. Надо же как: едва успела приехать, а самый красивый мужчина Франции и Канады — уже у ее ног. Впрочем, у нее почти месяц не было вообще никакого мужчины.
Сегодня вечером уезжает часть съемочной группы, и у Шарля освободится уйма времени. А завтра — у нее день рождения, но никто, кроме Бернара, об этом не знает. Но, скорее всего, и Бернар тоже об этом забыл.
Эвелин помотала головой, разбрызгивая капельки влаги с мокрых волос, и закуталась в махровый халат. Она всегда по утрам после холодного балкона залезала греться в душ.
Итак, вечером они с Шарлем пойдут гулять, ночь проведут вместе (вне всяких сомнений!), а утром она сообщит, что у нее день рождения. Нет, она сообщит о дне рождения прямо сейчас, за завтраком. Эвелин глубоко задумалась, поплотнее закутываясь в халат и удобно устраиваясь в мягком глубоком кресле. Внезапно ее потянуло в сон. Здесь вообще спалось хорошо, а вставала она все-таки рано, причем не по будильнику, а словно чувствуя восход… Вчера она очень поздно легла, и сейчас, после свежего воздуха, а потом после теплого душа, снова хочется спать… А весной так хочется любви… Безумный ослик… А почему люди перед сном считают слонов? А может, надо осликов?
Эвелин уснула.
Стук в дверь разбудил ее и испугал. Она открыла глаза и сначала не смогла понять, что происходит, но, взглянув на часы, вскрикнула и побежала открывать.
Было одиннадцать утра. В десять она уже должна сидеть на своем рабочем месте. Но это не самое страшное. В половине десятого они с Шарлем обычно встречались за завтраком. А сегодня Эвелин не пришла, и после вчерашнего это можно расценить двояко.
— Он же теперь подумает бог знает что! — в сердцах воскликнула Эвелин, открывая дверь.
На пороге стаял Бернар.
— Это ты про меня? — Губы его скривились в ироничной гримасе, когда он оглядел ее с головы до ног. — О.
— Нет!
— Во всяком случае, я про тебя уже подумал. Можно войти?
— Ты извини, я проспала. — Эвелин впустила его. — Я сейчас. Хочешь — подожди прямо здесь.
— Угу.
— Ну что ты так на меня смотришь? Бернар, ну перестань!
— Хорошо, не буду.
Он демонстративно поднял лицо вверх — немного обветренное, с поцарапанным подбородком, лицо, которое она знала очень хорошо и сейчас видела в нем лишь безграничную насмешку, замаскированную под вежливость:
— Скажи-ка, Эвелин, если твой Шарль тебя не видит, то перед всеми остальными мужчинами можно ходить как попало? Или начальник — не мужчина?
— Что ты имеешь в виду?
Он кивком указал куда-то вниз.
Эвелин посмотрела на себя и охнула: поясок валялся на полу, халат распахнулся. И не так чтобы уж очень откровенно распахнулся, но в некоторых ракурсах определенно открывал самое сокровенное и любопытное.
— Черт! — Она резко задернула одну полу и подняла пояс. — Заходи, чего стоишь в коридоре?! Видишь, как ты на меня действуешь? Даже пояс падает.
Бернар вошел в комнату, стараясь все-таки не смотреть на Эвелин, и уселся в кресло, в котором она только что спала.
Эвелин нырнула в небольшую гардеробную и оттуда светским тоном осведомилась:
— Итак, что у нас сегодня на повестке дня?
— Ты лучше скажи, что у тебя завтра на повестке дня.
— А завтра — выходной. И я прошу меня не загружать работой, потому что я…
— Знаю, знаю! У тебя большие планы!
— Что это ты знаешь? — Эвелин так сильно испугалась, что вышла, удивленно глядя на Бернара. Халат снова распахнулся, но на этот раз ей было наплевать, мужчина ее шеф или не мужчина.
Она думала о том, откуда Бернару может быть известно об их с Шарлем планах на выходные. А может, он подслушал вчерашний разговор? Чушь! Подслушать невозможно, если двое стоят близко друг к другу и шепчутся.
— Знаю про твой день рождения.
— Мой день рождения?.. — растерянно переспросила Эвелин. — Черт, точно! Я же только что про него помнила. А потом опять забыла.
— Я так и подумал. Халатик запахни. — На лице Бернара вновь появилось то самое невыносимое выражение, и Эвелин нахмурилась.
— Ну и что за дело тебе до моего дня рождения? И до моего халата?!!
— Ты могла бы с утра быть чуть повежливее? Я все-таки шеф.
— Ах шеф? Ты сейчас где должен быть, шеф? — Эвелин уперла руки в бока, и Бернар понял, что созерцать ее голый живот и розовые трусики — его судьба на сегодняшнее утро.
— На съемках. А кстати, и ты тоже. Ты забыла, что сегодня…
— На съемках?! — радостно подпрыгнула Эвелин.
— Да не на тех! — с досадой вздохнул Бернар. — Мы работаем с «Франс-1».
— Да? А почему?
— У нас другие задачи. Журналисты вместе с Шарлем снимают свое кино, а мы — свое. Здесь же две съемочные группы, ты сама видела.
— Ну видела. — Эвелин снова ушла в гардеробную.
— Так что ты собираешься делать завтра?
— Слушай, Бернар! — Голос ее звучал глуховато из складок одежды. — Я завтра собираюсь заниматься личной жизнью. Прямо с рассвета! И, пожалуйста, не трогай меня до конца выходных, ладно?
— Хорошо-хорошо. Не стану.
— Ты собирался вытащить меня завтра на работу? — Эвелин, одетая в спортивный костюм, вышла из гардеробной и встала перед Бернаром. — Не выйдет!
Бернар как следует разглядел ее с головы до ног, после чего, удовлетворенно кивнув, сказал:
— Красиво. Но холодно!
— В смысле?
— Мы едем в лес. А там — зима. Сними это и надень что-нибудь потеплее.
— Во-первых, больше я перед тобой переодеваться не буду! А во-вторых, там — весна! — возразила Эвелин, вспоминая, как они с Шарлем собирались «звать весну, чтобы быстрее приходила», и невольно залилась краской.
— Это, конечно, приятно, что переодевание в моем обществе вызывает у тебя смущение аж до румянца, но все-таки лучше накинь на себя теплую куртку. И штаны. Эти тебе очень идут, Эвелин, но надо потолще.
Он опять смеется над ней!
— Бернар, перестань.
— Я, кстати, говорю серьезно.
В этот момент у него в кармане заиграл телефон. И из обрывков фраз Эвелин поняла, что ее шеф сейчас никуда не едет. А вот она — едет и, похоже, до вечера.
Бернар сложил телефон в карман и встал с кресла:
— Я остаюсь здесь, а ты с сегодняшнего дня помогаешь в съемках фильма. У вас будет свой график, вы почти всегда будете на природе. Так что штаны…
Эвелин с досадой стукнула ладонью по столу. Он отправляет ее в ссылку именно тогда, когда Шарль закончил съемку и он почти все время будет здесь, на базе! Бернар нарочно хочет им помешать!
