Взяли и ссыпали, горы, пустыни, леса, острова, континенты
В спичечный коробок
Вылили реки, озёра, моря, океаны
В чашку Петри
Втянули всосали ветра, ураганы
В баллончик для автосифона
А потом всей гурьбою уселись у окна
И долго смотрели
Как время бежит убегает по первому снегу
Бежит наутёк, увязая всё крепче и яростней
В необъятных просторах чудесной своей телогрейки,
Щедро изъеденной шалыми искрами
Палыми звёздами
Солнечными зайчиками
И огнями святого Эльма.
В огне брода нет
Заживо преисполниться святости
Босиком протаптывать пути-дорожки
Радужные тропинки
Отчаянно и сладко пригрезится на горизонте последнему.
Что ещё?
Мне дурак один завидовал
Храбрый человек
Добрый парень на деревне
Самый здравый из живых
Жаль, что мне о том неведомо
А то бы было
Не было.
Самоотвод
Маяковский видел сон:
В смутном поле зреет рис
В хищной чаще зреет зверь
Тише едешь — ярче спишь
Маяковский видел сон:
Шаг за шагом — наутёк
Кто разбудит на заре
Кто поймает кто поймёт
Маяковский жал курок,
Жёг окурок, лил струю
Покатилось колесо
Вот и собран урожай
Под нейтральным небом.
Медленный снова
Такой дождь
Так много слов устали оба
Найти клочок
И круги пока не разошлись…
Высеребри сердце
Помолчим как во сне
Так долго не спали
Проснулись в сон — весенний дождик
Добрая земля.
Однажды иду вдоль реки
Слышу — ребёнок истошно кричит
Смотрю — никого
Вдруг слышу — ребёнок истошно кричит
Смотрю — вокруг никого.
Смотрю — это дерево на ветру скрипит
Это оказывается дерево так скрипит
Значит — это здесь.
Солдатами не рождаются
Свято место не бывает в пустоте
Лишним телом заложили котлован
Красной тряпкой обернули катафалк
Бравой песней заглушили злое горе, ведь
Солдатами не рождаются
Солдатами умирают
Свято место не бывает без врага
Полированным прикладом — наугад
В непростреленной шинели — напролом
Бравым маршем заглушив зубовны скрежет, ведь
Солдатами не рождаются
Солдатами умирают
