– Я не понимаю.
Она глубоко вздохнула, а затем принялась рассказывать историю, которая будто сошла со страниц закрученной пьесы Юджина О'Нила.
– Он пришел ко мне и сказал, что, если я смогу сбросить тебя с твоего пьедестала в Лиге, он наконец будет свободен и женится на мне. Он считал, что я единственная ненавижу тебя настолько, что смогу сделать это. – Она усмехнулась. – Он сказал, что ему надоело играть партию второй скрипки, надоело, что вся власть в твоих руках, что все воспринимают его лишь как твоего мужа. Что настало время ему быть королем.
Мы с Кикой переглянулись и скривили губы. Пилар покачала головой:
– Он сказал, что я буду королевой.
Король и королева? Казалось, она испытывала неловкость, произнося эти слова, и даже слышать их было как-то не по себе.
Но Пилар продолжала:
– Я понятия не имела, с какой стороны к этому подойти. Ты всегда была неуязвима. Задача казалась невыполнимой, но я не прекращала попыток что-нибудь придумать. С кем бы я ни говорила, сколько бы раз ни таскала Никки на ленч и по магазинам, никто не сказал ничего такого, что бы можно было использовать против тебя. По крайней мере, так мне казалось. Потом Никки упомянула об открытом тобой художнике, а я не хотела, чтобы все лавры достались тебе. Поэтому я пошла посмотреть его работы. Ты знаешь, что произошло потом.
– Твоя подлая поездка в студию Сойера, где ты увидела картину.
– Да. – Она закрыла глаза. – Сперва я была в шоке. Но потом, признаюсь, я обрадовалась. Настолько, что потеряла голову и унесла картину из мастерской. – Пилар снова посмотрела на меня. – Я не понимала, что Гордон использовал меня, пока он не вернулся женатым на этой Ламберт. Я была дурой, что попалась на это. Но что тут скажешь, Гордон может очаровать и монашку.
Это была чистая правда. Не могу сказать, что я простила Пилар, но мое отношение к ней стало чуточку лучше. Во всяком случае, я наконец поняла, зачем она это сделала. В самом деле, что тут скажешь.
– М-м-м, я рада, что мы с этим разобрались. Кика проводит тебя до двери.
Но Пилар и не думала уходить. Кика двинулась на нее.
Пилар увернулась:
– Подожди! Нельзя позволить Гордону уйти безнаказанным.
– Я знаю. И я над этим работаю.
– Тогда тебе будет полезна эта информация. Почему Гордон связался, более того, женился на ком-то вроде Джанет Ламберт?
Кика остановилась на полпути. Никки смутилась.
– Быть может, я не такая красивая, как ты... – продолжила Пилар. Это уж точно, хотя, могу поспорить, если ей слегка завить волосы и подкрасить, она будет почти не страшная. – ...Но я намного симпатичнее Джанет Ламберт.
Верно, даже без макияжа. Я встряхнулась:
– К чему ты ведешь?
– Почему, скажи мне, он связался с подобной женщиной? Женщиной, не имеющей ничего общего с его кругом, который так много для него значит?
– Полагаю, у тебя есть ответ?
– Назовем это подозрением. У нее есть какой-то компромат на него, нечто, что вынуждает его оставаться с ней.
Мой мозг лихорадочно заработал. Я вспомнила, как сперва меня шокировало то, что у Гордона роман с этой бабой. Затем, после того как он отрицал, что знает ее, они вместе уехали из страны и поженились. В этом не было никакого смысла.
– Думаешь, шантаж?
– Именно об этом она и говорит.
Мы обернулись на голос и увидели Говарда, стоящего в дверях.
Он зашел на кухню:
– Думаю, что предположение Пилар верно. Я только что узнал, что Гордон познакомился с Джанет, когда брал ее на работу бухгалтером.
– Видишь! – сказала Пилар. – Я знала, что-то должно быть. Нам осталось выяснить, что именно.
– Нам?!
– Я хочу помочь.
Я напряглась:
– Да, знаю я твою помощь. Спасибо, не надо. С меня хватит.
Я встала со стула и хотела выйти, но Пилар преградила мне дорогу. Я приподняла бровь.
– Послушай, принести ту картину на выставку было нехорошо, – произнесла Пилар. – Да и какое право я имею вовлекать тебя в скандал из-за портрета, если я была... с твоим мужем. Но давай признаем это – я могу помочь.
