Внизу в холле с грозным видом разгуливал хозяин дома:
– Куда все ушли, черт побери?
Потом он увидел лицо своей жены со следами слез:
– Что, черт возьми, ты сделала моей Никки?
И снова я почувствовало тоскливую пустоту внутри от желания защитить себя:
– Я ничего ей не сделала, мистер Граут. Спросите у нее, что
После чего я покинула этот сумасшедший дом – надо было поправить прическу.
– Que paso?[8] – поинтересовалась Кика, когда обнаружила меня в спальне несколько часов спустя.
– У меня голова раскалывается с похмелья.
Кика разразилась потоком испанских фраз, но мой мозг был не в состоянии переводить, как обычно, быстро. Я только уловила: «В середине дня?»
– Ты читаешь мои мысли.
Еще мне пришла мысль о том, что я совершенно не знаю, что делать в сложившейся ситуации. Не знаю, как найти сбежавшего с деньгами мужа без помощи Говарда Граута и сохранить все это в тайне от общественного мнения. Но это не имело значения. Попытки провести Никки в Лигу окончены.
Я подумала о том, чтобы пойти в полицию, но от этого у меня еще больше разболелась голова.
– Мне нужно выпить кофе.
– Как это случилось?
Как раз когда я описывала ход событий (Кика бурно выражала смесь сочувствия и негодования), в дверь позвонили.
– Меня нет, – быстро сказала я.
Придя домой, я переоделась в изящный белый пеньюар с высоким плиссированным воротником и милым бантом из розового сатина (нормального размера). Теперь, услышав звонок, я затаилась и ждала, что Кика отправит визитера прочь, кем бы он ни оказался.
К сожалению, это был Говард, и ответ «нет дома» его не устраивал. Даже Кика не могла ему противостоять, хотя не исключено, что он не понимал по-испански и не догадывался, что она просит его уйти.
– Я знаю, что ты наверху! – проревел он так, что его слова эхом прокатились вверх по лестнице. Если бы он добавил «Стелла!», это был бы классический эпизод из «Трамвая „Желание“»[9], разумеется, без оттенка неистового желания.
Кика обрушила на него очередной водопад испанских возражений, на что Говард только рассмеялся:
– Да ты смелая малышка.
Запахнув халат, я вышла на лестницу и увидела, что Кика покраснела. Правда.
Заметив меня, Говард двинулся вверх по лестнице. Он все еще был в костюме, но узел галстука был ослаблен, и я заметила его выпендрежные ковбойские ботинки из кожи аллигатора.
– Стойте там, – приказала я.
Ясно было, что ему это не нравится, но он поднял руки вверх:
– Ладно, будь по-твоему. Ты нашла мое слабое место, и мы оба это знаем.
Слабое место? Я поморщилась.
– Мистер Граут, как я уже сказала вашей жене, так дело не пойдет.
– Знаю, она рассказала мне. Поэтому я здесь. Я хочу, чтобы вы еще раз подумали. Она не хотела сделать ничего плохого.
– Да, я знаю, но дело в том, что она... просто не подходит для ЛИУК.
Я явно еще не совсем протрезвела.
Я ожидала, что он снова рассвирепеет, но он удивил меня.
– Может быть, внешне и не подходит, – признал он. – Но под всеми этими перьями у моей Никки золотое сердце. А разве Лига избранных существует не для того, чтобы помогать людям и делать добро?
– В общем-то, да, но...
– Черт, Фреди. Не бросай ее сейчас. Дай ей еще один шанс. – Он пристально посмотрел на меня так, что стало понятно, как этому коренастому техасцу с грубым лицом и жесткими волосами удалось выиграть так много провальных дел. – Ради старой дружбы, – добавил он.
Обращение к чувствам. Это подействовало на мою мать, и я ощущала, что действует и на меня. Должно быть, он это понял, потому что улыбнулся и нанес еще один удар:
– Возможно, Никки и совершила какие-то ошибки, но она исправится. И если кто-то может помочь ей попасть в Лигу, то это ты. Мы оба это знаем.
Обращение к тщеславию. Он подбирается ближе.
– Ты можешь провести мою Никки в этот клуб. Тогда в вашем распоряжении будут ее время, деньги и
