– Черт, она даже не позволила мне надеть носки! Говорит, никто не носит носки с этими идиотскими туфлями для настоящих гомиков. Она вычитала это в каком-то супер-пупер-журнале, пропади он пропадом!
Он говорил сердито и раздраженно, но даже я понимала, что за этим он скрывал, насколько неожиданная перемена в жене задела его чувства.
Конечно, я понимала, почему он так расстроен. Во-первых, на нем была фиолетовая одежда, как у школьника-первоклашки. А во-вторых, единственной причиной, по которой все это затевалось, было то, что он пытался помочь своей жене вписаться в светское общество и сделать ее счастливой. Яркий пример того, что добро не проходит безнаказанно.
Мне почему-то ужасно жаль было видеть, как он расстроен. Но, как это ни предосудительно, я понимала, что внезапно раскисший щенок вряд ли сможет найти мои деньги. Я хотела, чтобы к нему вернулась его акулья хватка.
– Туфли вполне ничего, – сказала я, стараясь, чтобы это прозвучало искренне. – Просто отличные. Правда, великолепные. – Я хлопнула его по плечу, попытавшись изобразить восхищенную улыбку. – Вы с Никки прекрасная пара.
Он фыркнул и выпрямился:
– Не волнуйся обо мне и Никки. У тебя проблемы поважнее. Твой ублюдок муж оформил развод. Вот почему я здесь.
Если бы поблизости был стул, я бы рухнула на него.
– Что? – Я отнюдь не была против развода, но как это могло случиться?
– Я только что получил копию вот этого. Бумаги о разводе. Если верить дате, ты подписала их месяц назад.
Я выхватила бумаги у него из рук, чтобы увидеть подпись, и ужаснулась:
– Где ты это взял?
– Я сидел за партией в покер с несколькими приятелями, которые работают в суде. Мы играем достаточно регулярно, и я заключил, что если кто-то в городе и слышал что-нибудь о твоем муже, так это они. Как и следовало ожидать, я оказался прав.
– Судьи допускают утечку информации? – спросила я возмущенно.
– Черт возьми, да нет же. Я играю с секретарями. Это те люди, которые действительно знают, что происходит в суде. Где-то после шестой банки пива на брата я закинул удочку. Осторожно. Терпеливо. И вот улов! Один из парней упомянул недавно поступившие бумаги на развод. Труднее всего было дождаться окончания партии, чтобы я мог его дожать. Получить копию оказалось нелегко, но она была мне необходима, чтобы ты могла определенно сказать мне, что твой муж подделывает твою подпись.
Подделывает мою подпись? Я горько усмехнулась.
Несмотря на остроносые туфли и отсутствие носков, ничто не могло ускользнуть от Говарда Граута. Я поняла, что его хватка вернулась, когда он подозрительно спросил:
– Это что, твоя подпись?
– Ну, в общем, да.
Он бурно выразил негодование, но я его почти не слушала, потому что, во-первых, у меня кружилась голова, скорее всего от потрясений, сваливающихся на меня одно за другим, а во-вторых, у меня было странное чувство, что я могу совершить нечто несвойственное Фреди Уайер – упасть в обморок. Хотя, извините, вы бы тоже могли потерять сознание, если бы подписали бумагу о собственном разводе, даже не подозревая об этом.
Наконец голос Говарда дошел до моего оглушенного сознания.
– Как, черт возьми, может быть, чтобы в наши дни женщина подписывала документ, даже не зная, что она подписывает?
Высказанная вслух, эта мысль казалось еще более нелепой. Я не знала толком, как объяснить.
– Я доверяла ему, – нашлась я.
Смешно звучит, особенно теперь, когда всплыли все подробности.
Говард невнятно заворчал и выругался.
– В свое оправдание хочу заметить, что в первые годы нашего брака я не подписывала все так запросто. – Как будто от этого было легче. – Все как-то само собой получилось. Первое время я читала все, что подписываю. – Так и было. – Но постепенно я стала читать все меньше и меньше, потом я читала обложку, бросала взгляд на первую страницу, – я снова горько усмехнулась, – а потом листала до конца, не читая, и подписывала.
Теперь я поняла, что Гордон мог мне подсунуть что угодно.
– Говорю же, – мой голос дрогнул, – я доверяла ему.
Как относительно умной женщине, мне было стыдно за свою глупость. Неважно, что большинство моих знакомых подписывают любые документы, которые мужья кладут перед ними, довольствуясь кратким пояснением и мимолетно брошенным взглядом. У меня голова пошла кругом, когда я вспомнила все те кипы документов, которые Гордон приносил мне на подпись на протяжении многих лет.
– Что еще ты подписала? – спросил Говард.
Я не имела ни малейшего понятия, но опасалась, что очень скоро это узнаю.
И тогда я сказала, что нам нужно пойти в полицию.
Давайте, говорите обо мне все, что хотите. Но, как вам известно, я выросла с убеждением, что личная жизнь должна оставаться личной любой ценой. Однако мое отчаянное положение требовало отчаянных
