– Откинь сиденье назад и отдохни, – предложила она – Местность в черте города не представляет интереса, а машин довольно много. Вот когда подъедем к реке Хоксбери, это будет красиво.
– Тогда давай разговаривать.
Разговаривать? Разговаривать с ним Шарлотте не хотелось Она не желала узнавать его ближе. Ее вполне устраивало то, что она уже о нем знала.
– О чем? – осторожно поинтересовалась она.
Дэниэл пожал плечами.
– Да обо всем.
Сердце у Шарлотты замерло.
– Мне тяжело следить за дорогой и разговаривать одновременно.
– Не такое уж интенсивное здесь движение.
– Да, но я нервный водитель.
– Твой отец сказал, что ты не из таких.
– Я волнуюсь когда с тобой. Доволен? – огрызнулась она и тотчас об этом пожалела. Спокойно, Шарлотта, спокойно. – Я включу радио.
Она включила Би-би-си по которому, в отличии от музыкальных радиостанций, передавали Новости и многое другое.
– Сойдет?
– Придется довольствоваться этим. – Дэниэл откинулся назад, скрестив на груди руки и прикрыв глаза.
Шарлотта вздохнула с облегчением. Хотя рядом с Дэниэлом она не могла долго оставаться спокойной. Ее мысли неизменно возвращались к тому, что должно было произойти позже. Часы на приборной панели показывали тринадцать пятнадцать. Заезд в пансионат начинался в пятнадцать ноль-ноль. Если повезет, они прибудут в три с небольшим.
А что потом?
Мысль о Том, что они снова окажутся с Дэниэл лом в номере наедине, привела Шарлотту в трепет. Ее вчерашнее волнение было лишь подобием того, что она чувствовала сегодня. Шарлотта не могла думать ни о чем другом, как только о предстоящем наслаждении.
Чтобы унять дрожь в руках, она крепче вцепилась в руль.
Последующие два часа стали самыми долгими в ее жизни!
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Дэниэл не слушал радио. Он анализировал поведение Шарлотты.
Она волновалась. В этом не было сомнений.
Как там говорил ее отец? Человек не может не волноваться, если он неравнодушен. Означает ли волнение Шарлотты, что она к нему неравнодушна? Или она просто слишком возбуждена?
Возможно, не стоило целовать ее возле машины, но каждый раз, видя ее, Дэниэл не мог удержаться от того, чтобы не прикоснуться к ней.
Черт возьми! Теперь уже он нервничал. Завоевать сердце Шарлотты, скорее всего, будет непросто, а пока, увы, лишь секс – единственное, что ей от него требовалось.
Хотя и для Дэниэла эта перспектива, разумеется, была заманчивой. Мысль об этом приводила его в возбуждение. Отзывчивая на ласку, Шарлотта была счастлива, что, наконец, обрела радость любви.
Взглянув на Шарлотту украдкой, Дэниэл заметил, что щеки ее пылают.
Как она была красива!
Ее сегодняшняя прическа, совсем не такая, что была у нее на свадьбе, Дэниэлу очень нравилась. Волосы Шарлотты были собраны высоко сзади, но ничего общего со смешным детским хвостиком это не имело. Глянцевые прямые волосы Шарлотты выглядели просто шикарно. Нежная открытая шея и серебряные сережки в форме ромбиков с маленькими висячими жемчужинами притягивали взгляд.
Всякий раз, как машина входила в поворот, они покачивались в ее ушах.
Как-то раз Дэниэлу попалась книга об эрогенных зонах у женщин. Одной из них были мочки ушей. Еще во времена фараонов женщины привлекали к ним внимание мужчин и надевали серьги, стремясь таким образом разжечь в них страсть.
Эта тактика безошибочно работала и теперь.
– Перестань на меня глазеть, – бросила Дэниэлу Шарлотта.
В ее тоне сквозила досада, а костяшки пальцев, сжимавших руль, побелели. Посмотрев на Шарлотту внимательнее, Дэниэл обнаружил в ней, кроме прически, еще одну перемену.
– Ты сняла кольцо Гэри, – заметил он.
– Что?
– Кольцо, подаренное тебе в честь помолвки. Ты его сняла. – Обручальное кольцо между тем по- прежнему оставалось у нее на пальце. Он свое тоже не снял.
– Ах да! Кольцо. Я бросила его в ящик стола, когда заехала за Вещами.
