Царь обернулся и увидел Амн-назира. Царь Зандри был без оружия, с очень мрачным лицом. Он бросил встревоженный взгляд назад, на остальных царей, и прошептал:
— Нам нужно кое о чем поговорить, Рак-амн-хотеп.
Разетриец подавил прилив гнева и сказал:
— Я понимаю твое нежелание, Амн-назир, но очень важно, чтобы мы встретились с Нагашем все вместе.
— Нет! — воскликнул царь Зандри. — Дело не в этом! Ты должен кое-что узнать о Ламашиззаре и о том, что случилось во время битвы при Махраке. Ламийцу нельзя доверять!
Рак-амн-хотеп нахмурился, глядя на Амн-назира.
— Что, во имя всех богов, ты такое говоришь?
Амн-назир уже открыл рот, но Экреб сделал предупредительный жест.
— Ламашиззар подходит, — негромко произнес он.
Зандриец кивнул.
— Поговорим сегодня ночью, — сказал он Рак-амн-хотепу и отошел в сторону.
К ним присоединились остальные цари.
На миг Рак-амн-хотеп испытал искушение надавить на Амн-назира, но солнце уже опускалось к горизонту, а ему совсем не хотелось оказаться внутри пирамиды после заката. Что бы царь ни собирался ему сказать, это не столь важно по сравнению с тем, что ждет их в убежище Нагаша.
— Ну что ж, — обратился он к ученому ливарцу. — Веди нас!
Ливарец вел семерых царей в глубину огромной гробницы, освещая путь масляной лампой и сверяясь со сложной картой, начерченной на куске пергамента. Рак-амн-хотеп мало что различал, пока они шли по лабиринту коридоров, тускло освещенных комнат и извилистых переходов. Казалось, что темнота пирамиды отталкивает от себя слабый свет ламп и окутывает царя, словно саваном. Судя по ссутулившимся плечам и полным тревоги лицам, остальные цари чувствовали то же самое.
Дорога показалась им вечностью, но вот ливарец остановился в начале длинного наклонного коридора, тянущегося вверх почти на шестьдесят футов и заканчивающегося у высоких двойных дверей. Вдоль всего коридора с промежутками в десять футов были развешаны лампы, освещавшие пометки, сделанные мелом на стенах с замысловатой резьбой и на полу. Группа ливарских инженеров ждала у входа в коридор, тревожно глядя вверх на двери.
— В коридоре полно самых разных ловушек, — предупредил их проводник. — Мы пометили мелом все спусковые устройства, которые нашли, но… — Он беспомощно пожал плечами.
Разетриец кивнул и спросил:
— В усыпальницу царя никто не заходил?
— Святой Тахот, конечно нет!
— Хорошо, — сказал Рак-амн-хотеп, вытащил меч и осторожно вступил в коридор.
Не так-то просто было обходить все меловые отметки на полу, приходилось исполнять своего рода медленный и осторожный танец. Двери в конце коридора были сделаны из базальта, а на них вырезан барельеф Нагаша — тот держал в руках Посох Веков, грозно нависая над множеством коленопреклоненных царей и жрецов. Нахмурившись, Рак-амн-хотеп уперся ладонью в левую половину тяжелой двери и толкнул ее.
За дверью находилась четырехугольная комната, базальтовые стены которой в точности повторяли форму пирамиды. На стенах, на полу и на потолке были вырезаны тысячи тысяч сложных иероглифов, выложенных раздробленными драгоценными камнями; они зловеще поблескивали в свете лампы. Мраморный саркофаг, покрытый замысловатой резьбой, покоился на каменном возвышении в центре комнаты.
В помещении пульсировали волны магической энергии, и нервы Рак-амн-хотепа напряглись до предела. Он слышал отголоски эха, крики ужаса и горя. При каждом шаге его словно окатывало волной отчаяния.
Крепче сжав меч, Рак-амн-хотеп подошел к темному саркофагу. Чутье подсказало ему, что гроб не пуст. Наконец-то наступил час расплаты.
Разетрийский царь остановился возле саркофага, дожидаясь, когда к нему подойдут остальные шестеро. Все, кроме Амн-назира, были вооружены и держали оружие наготове.
Рак-амн-хотеп положил руку на крышку саркофага. Остальные цари сделали то же самое.
— За Ка-Сабар и Бхагар, — произнес разетриец. — За Кватар, Бел-Алияд и Махрак.
— За Акмен-хотепа и Немухареба, — добавил Хекменукеп. — За Тхутепа и Шахида бен Алказзара.
— За Небунефера, верного служителя Птра, — сказал Канзу. — И за Неферем, Дочь Солнца.
Рак-амн-хотеп поднял меч.
— Пусть свершится правосудие! — вскричал он и толкнул крышку гроба. Она сдвинулась, и из темноты хлынул поток саранчи и блестящих жуков, наполнив воздух сухим шуршанием крыльев. Цари отшатнулись от саркофага, яростно отмахиваясь от волны насекомых. Шуршание и стрекот в этом замкнутом пространстве просто оглушали. И вдруг, так же внезапно, как и появились, насекомые исчезли, скрывшись в проходе.
Потрясенный Рак-амн-хотеп дрожащей рукой провел по лицу. На какой-то миг он словно перенесся назад во времени, туда, где такой же рой облепил его небесную лодку над Фонтанами Вечной Жизни. Прогнав ужасное воспоминание, разетриец снова приблизился к гробу. На этот раз он навалился на каменную крышку всем телом. Она упала на пол и раскололась. Подняв меч, Рак-амн-хотеп заглянул внутрь.
Саркофаг Вечного Царя был пуст.
Когда настала ночь, охранять пирамиду оставили целый полк. В центре большой площади разожгли костер, тела бессмертных предали огню. Позже, когда семь царей вернулись в лагерь, разбитый в окрестностях населенного призраками Кхемри, рабочие завалили вход в пирамиду массивным гранитным блоком, найденным в некрополе. Конечно, это была только временная мера, а утром ливарские инженеры собирались как следует запечатать пирамиду, чтобы никто и никогда не смог воспользоваться ее могуществом.
Но это не имело значения для небольшой группы людей, пробравшихся к дальней стене пирамиды вскоре после полуночи. В гробницу имелось несколько входов, главное — знать, где они находятся. Предводитель группы прикоснулся к нескольким едва заметным выемкам на гладкой стене пирамиды, и, легонько заскрежетав, каменная плита скользнула в сторону, открывая узкий проход.
Оказавшись внутри, вошедшие зажгли небольшие масляные лампы и направились вслед за своим проводником по лабиринту узких коридоров и огромных гулких комнат, ведущих в самый центр пирамиды. Добравшись до пустой стены в дальнем конце длинного наклонного коридора, они остановились. Проводник провел пальцами по камню, нашел крохотную выемку. Раздался слабый щелчок, и часть стены открылась внутрь.
Фигуры в плащах и капюшонах молча скользнули в щель. Проводник уже шел вдоль стен большой комнаты, привычными движениями зажигая висевшие на них большие лампы. Свет падал на бесконечные полки, заваленные свитками и заставленные толстыми книгами, на широкие столы со множеством загадочных предметов из стекла, металла и кости. Искусно сделанные, соединенные проволокой скелеты, как человеческие, так и звериные, стояли в углах комнаты. Люди с благоговейным ужасом осматривали комнату, поражаясь обилию знаний, заключенных в ней. Один из них, стоявший в центре группы, протянул руку и скинул капюшон. Ламашиззар поднял лампу высоко над головой и жадно уставился на полки.
— Ты не говорил, что их так много, — прошептал он. — Мы никогда не сможем вынести отсюда все.
— Все нам и не нужно, — ответил Архан. Бессмертный пересек библиотеку Нагаша и остановился перед ничем не заставленной частью стены. Он очень осторожно ощупывал камень в поисках скрытого рычага, остерегаясь ловушек, встроенных в стену. Наконец нашел то, что искал, потянул, и кусок стены отошел, открыв небольшую нишу, в которой стояли четыре книги в кожаных переплетах. Губы бессмертного растянулись в омерзительной улыбке. — Во всех остальных книгах просто записаны опыты Нагаша. Вот те четыре, где хранится то, чему он научился, в том числе и секрет эликсира.
