Глава 6
Ссрина скрипнула зубами, настраиваясь на очень тяжелый день, когда они оба вышли из офиса.
— Я уже и забыл, как жарко здесь бывает летом, — произнес Николас. — Нужно было надевать шорты.
Это невинное замечание заставило Серину окинуть взглядом мужчину. Он почти не состарился за эти десять лет. Ничто не испортило прекрасного, стройного тела, Серина заметила лишь несколько новых морщинок вокруг глаз и в уголках рта. Никто бы не поверил, что этому человеку почти сорок лет. Это был все тот же Николас, который зачаровывал публику, играя на рояле. Волнистые светлые волосы и ярко- голубые глаза, обрамленные длинными, пушистыми ресницами. Этот мужчина одним своим видом заставлял ее пульс учащаться даже тогда, когда Серина была еще маленькой девочкой.
И сейчас сердце начало биться словно бешеное. Причем с того самого момента, как Николас вошел в офис.
Такая предательская реакция тела немало разозлила Серину. Можно было предположить, что годы принесут ей умение себя контролировать или хотя бы здравый смысл — но, увы…
— В этом нет никакой необходимости, — прохладно отозвалась она. — Полагаю, ты выбрал машину с кондиционером? — спросила женщина, кивнув в сторону темно-серого внедорожника, припаркованного неподалеку.
— Разумеется.
— Тогда поехали, — предложила Серина, стараясь говорить с легким пренебрежением и уверенностью в себе, но не чувствуя ни того ни другого.
Только когда они уже оказались в машине и заработал кондиционер, взгляд женщины упал на руки Ника.
— Ох, Николас! — воскликнула Серина, не сумев сдержаться.
— Что случилось? — Он встревоженно повернулся к женщине.
— Твоя… твоя рука…
— Ах, это, — понимающе протянул Ник и поднял левую руку, покрутив ею так и эдак, словно он слишком давно и сам на нее не смотрел.
Большого пальца не было — даже обрубка. Он был ампутирован вместе со вторым суставом. Но и это еще не все. Тыльная стороны руки была покрыта ужасными шрамами, местами кожа так и осталась покрасневшей и собравшейся в ужасные складки. На правой руке шрамов тоже хватало, но на левую было просто страшно смотреть.
— Прелестно, не так ли? — сухо произнес Николас и опустил руку. Костяшки пальцев побелели, когда он стиснул руль. — К сожалению, ни один композитор не сочинял произведения, которые могли бы играть пианисты, лишившиеся большого пальца. Подумать только, я мог покрывать десять клавиш! Но что ни случается — все к лучшему. Жизнь пианиста была очень сложна, к тому же у меня неплохо идут дела с тех пор, как я сменил карьеру.
— Да, я знаю, — отозвалась Серина, быстро собравшись с силами и настроившись не суетиться вокруг Николаса из-за его поврежденной руки. — Я видела то интервью, которое брали у тебя дома пару лет назад, — продолжила она как ни в чем не бывало. — Ты выглядел как весьма успешный бизнесмен — особенно в той нью-йоркской квартире. Богатый, солидный…
Ник безрадостно рассмеялся:
— Только посмотри, чего ты сама добилась! Превратила склад своего отца, больше похожий на хлев, в преуспевающую компанию. Я вижу теперь, от кого у твоей дочери такие предпринимательские способности.
Серина не знала, что ответить на это. Все ее силы ушли на то, чтобы не выглядеть слишком виноватой.
Зазвонивший сотовый телефон спас ее, избавив от необходимости отвечать.
— Да? — произнесла она в трубку.
— Он еще не звонил? — нетерпеливо спросила ее дочь.
Серина запоздало вспомнила, что Фелисити просила ее позвонить сразу же, как она получит весточку от Николаса.
— Да, Фелисити, — со вздохом произнесла мать. — Он звонил, Николас уже здесь, в Роки-Крик, и мы едем в школу. Довольна? Скоро увидимся. — И она повесила трубку.
Мужчина улыбнулся, взглянув на Серину, и завел машину.
— Твоя дочь своего не упустит, верно? Нелегко с ней, наверное.
— И как ты догадался? — раздраженно спросила женщина, и Ник рассмеялся.
— Итак, — продолжил он, выезжая с парковки и сворачивая налево. — Скажи, а школа все там же?
— Да.
— Как так? Больше никаких сюрпризов?
— Может быть, еще парочка.
— Думаю, тебе стоит просветить меня по дороге. Ты же ничего не рассказала по телефону о том, как изменился город! Наверное, тогда мне удастся избежать обстрела тухлыми яйцами от оскорбленных жителей Роки-Крик. Хотя я подозреваю, именно таков был твой тайный план.
— Ха! Что-то я не заметила ни одного яйца, пока мы были в офисе. Девочки от тебя были просто без ума. Хотя кому я это рассказываю…
Николас лишь улыбнулся, отчего сердце Серины болезненно сжалось.
— С годами я освоил науку обольщения дам.
Женщина была признательна своему спутнику, что тот вовремя напомнил ей о том, какой образ жизни вел все это время. Вряд ли он тосковал по своей бывшей возлюбленной.
Если верить всем тем статьям о Николасе, которые нашла в Интернете Фелисити, то он успел завязать романтические отношения с большинством самых очаровательных женщин в шоу-бизнесе.
— Тогда я могу быть спокойна, — прохладно произнесла Серина. — Только постарайся не израсходовать этот опыт, полученный столь дорогой ценой, до завтрашнего дня. Мне бы не хотелось, чтобы ты превратился в одного из тех судей, которые считают, что чем жестче оценка, тем она справедливее.
Хотя Ника несколько задел этот комментарий Серины, в то же время он был рад уже и такому проявлению эмоций — как и очевидному раздражению, продемонстрированному в офисе. Серина изо всех сил пыталась казаться холодной и отстраненной, однако ей не удалось одурачить Николаса. Он сразу почувствовал то сексуальное притяжение, которое его бывшая возлюбленная отчаянно старалась скрыть. Если бы сейчас они не добрались до оживленной улицы, где располагалась школа, Ник не задумываясь остановил бы машину и приник к губам Серины в страстном поцелуе.
— Как видишь, — начала Серина, когда они ехали по тенистой дороге, — старая школа все еще здесь. Когда город разросся почти в три раза, администрация наконец выделила деньги на постройку новой — совсем рядом. Там находятся все административные помещения, большая часть классов и актовый зал. Он рассчитан на пятьсот человек, и сцена тоже не чета старой. В этом зале и будет проходить конкурс.
— С кондиционерами? — осведомился Николас.
— Разумеется, все на высшем уровне, — не без гордости произнесла женщина. — За это платил Гас.
— Гас? — переспросил он. — Ты же не имеешь в виду старину Гаса? — Тот был безобидным пропойцей, ночевавшим в дышащем на ладан сарае. Местные дети частенько носили ему еду и одежду.
— Именно. Выяснилось, что на самом деле он был тайным миллионером. Старик умер в 2005 году, а все свои деньги оставил родительскому комитету Роки-Крик. Мы потратили их на нужды школы.
— Мы? Ты тоже входишь в родительский комитет?
— Разумеется. Я казначей.
Николас постарался не выдать своего беспокойства, поняв, насколько тесно Серина связана с жизнью маленького городка. Чем больше она рассказывала, тем отчетливее Ник понимал, что никакая сила не сможет вырвать эту женщину из Роки-Крик.
