– Я очень хочу доставить тебе удовольствие.
– Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж.
– И это тоже. Холли вздохнула.
– Ты страшный человек, Ричард Кроуфорд.
– Не совсем, – возразил он, – просто очень упрямый.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Все утро на работе Ричард думал о Холли.
Он намерен на ней жениться, а она готова выйти замуж только по любви.
Любовь, с горечью подумал Ричард. Если бы только Холли знала, какие страдания может принести любовь…
Ричард вдруг вспомнил о вчерашней встрече с Ким. Ему очень хотелось поговорить с ней, поэтому он нажал на кнопку связи с секретаршей.
Пять минут спустя у него было то, чего он добивался, – номер телефона Ким. Кажется, она продолжает жить в особняке, который занимала вместе со своим мужем. Не остается сомнений, что он ей достался после развода.
– Привет, Ким, – сказал он, когда та сняла трубку после седьмого гудка. По голосу было понятно, что он, скорее всего, ее разбудил. – Это Ричард. Ричард Кроуфорд.
– Ричард! Боже мой. Я рада, что ты позвонил. Вчера мне показалось, ты не очень рад меня видеть.
– Что заставило тебя так думать? – с усмешкой спросил он.
– Издеваешься, Ричард?
– Не буду врать. Я не обрадовался, потому что ты мне не нравишься. И никогда не нравилась. После того случая, когда ты пыталась соблазнить меня.
– Ты не такой, как все. Большинство мужчин были бы польщены таким отношением. Ты хранил верность своей единственной любви, своей жене. Если бы ты только знал всю правду о нашей драгоценной Джоанне, – процедила сквозь зубы Ким.
– Именно поэтому я тебе и звоню. Вы всегда были очень близки. После нашей вчерашней встречи я гадал, знаешь ли ты имя любовника Джоанны, имя отца ребенка, которого она носила под сердцем.
– Так, так. Кажется, я зря молчала. Ты многое знаешь.
– Я узнал правду только после вскрытия.
– Теперь понимаю.
– Скажи, тот мужчина был ее единственным любовником?
– Ты хочешь знать абсолютно все?
Ричард сжал в руке телефонную трубку.
– Да, поэтому я и звоню.
– У нее было много мужчин. – (Ричард закрыл глаза.) – Но это не значит, что Джоанна не любила тебя, Ричард. Она любила тебя настолько, насколько вообще была способна любить кого-то. Она всегда называла тебя лучшим мужчиной в ее жизни. Поэтому, наверно, я тогда и сделала то, за что ты меня сейчас осуждаешь. Я хотела понять, что она имела в виду. Джоанна знала о моих намерениях и сказала, что у меня ничего не получится. И оказалась права.
Ричард с трудом верил своим ушам. Как он мог жениться на такой женщине?!
Возможно, со временем он бы разобрался, какова Джоанна на самом деле. Это можно было понять по тем людям, с которыми она общалась и которым доверяла. Но тогда он был ослеплен ее красотой. И ее постоянным желанием заниматься с ним любовью.
– Проблема заключалась в том, – продолжала Ким, – что тебя не было рядом. Ты работал целыми днями. А ей было скучно и одиноко. Сейчас я даже не могу подсчитать, сколько молодых любовников она заводила.
Ричард хотел уже бросить трубку.
– Но, Ричард, – пропела Ким, – ты не должен обижаться. Она была для тебя слишком хороша, да? Она всегда оказывалась рядом, когда ты хотел ее. И, я уже говорила, Джоанна любила тебя… в каком-то смысле. Почему же сейчас тебя должны интересовать ее интрижки на стороне? Это был просто секс. Никакой любви. Поверь, она не собиралась продолжать отношения с отцом своего ребенка. Собственно, она даже не знала, кто им был. Ты уехал, а она устроила вечеринку, которая кончилась дикой оргией. Обычно Джоанна предохранялась, но в тот раз совершенно забыла об осторожности. Когда она узнала, что беременна, то очень разозлилась на себя. Она не собиралась рожать. Когда произошла авария, твоя жена ехала в клинку делать аборт.
Ричард понял, что больше не может сдерживаться.
– Мне надо идти, Ким.
– Послушай, Ричард, мне очень жаль. Но ты сам захотел знать всю правду. Джоанна не была плохим человеком, просто ей требовалось внимание. И она на самом деле любила тебя.
– Да, я верю. Пока, Ким.
Ричард положил трубку и несколько минут сидел, закрыв глаза и пытаясь понять, что чувствует. Он ждал взрыва новой боли и обиды, как это было все время.
Но ничего такого не произошло. Ему не было больно.
