женщина имела приятную внешность, пышное тело, чтобы на ней было удобно лежать. И еще, чтобы она беспрекословно подчинялась мужчине.
Она кивнула, соглашаясь с ним. Это действительно так. Каждый англичанин считает, что жена должна заниматься детьми и не совать нос в дела мужа, невзирая на то, чем он занимается – ведет ли жизнь праведника или же по уши погряз в пороке.
– Китайские мужчины ищут в женщине совсем другие качества, – продолжал Кен Джин. Теперь он говорил на шанхайском диалекте, используя те же образные выражения, которые она слышала от Джоаны. Они были взяты из произведений Конфуция и скорее напоминали поэтические строки, чем назидательные наставления. – Китайская женщина должна обладать красивым телом и такой же красивой душой. Она должна быть скромной, покладистой, вежливой и экономной.
Лицо Шарлотты скривилось в гримасе: она не обладала ни одним из перечисленных им качеств. Но он продолжал говорить, не обращая внимания на ее недовольство.
– Англичанину нужна рабочая лошадь. Китаец ищет нежную птичку с прекрасными перьями, легким нравом и мелодичным голосом, который заставляет его сердце радоваться, – сказал он и, усмехнувшись, неожиданно добавил: – На таких женщинах женятся и тут же запирают их в клетку.
– Запирают в клетку? – удивленно спросила она.
– Женщины не должны заниматься общественной жизнью. Тогда они перестанут плести свою ткань, – перефразировал он Конфуция и пожал плечами. – Нас всегда учили, что женщины должны сидеть дома, подальше от посторонних глаз, и спокойно заниматься своей работой.
Шарлотта отвернулась от него. Кажется, она не сможет быть идеальной женой ни для англичанина, ни для китайца.
– Дракону же нужна совсем другая женщина, – после довольно продолжительной паузы снова заговорил Кен Джин. – Для того чтобы удовлетворить его потребности, дракону нужна тигрица. Тигрица должна быть сильной, иначе дракон съест ее. Тигрица должна иметь чистую… – Увидев, что Шарлотта вздрогнула, он поспешил поправить себя: – Я не имел в виду чистое тело. Она должна иметь чистые помыслы. Только искренняя вера может очистить энергию кви. – Он замолчал, ожидая, когда девушка повернется к нему. – Само собой разумеется, что тигрица должна быть умной, чтобы ее охота принесла успех. Только самые умные тигрицы способны вознестись на Небеса.
Она вздохнула, начиная понимать, куда он клонит.
– Но я не тигрица.
Кен Джин притянул ее к себе и начал ласкать. Сначала его рука коснулась ее щеки, потом опустилась на шею и, наконец, скользнув по ключице, переместилась на грудь. Большим пальцем руки он принялся массировать ее сосок. Она глубоко вздохнула и, закрыв глаза, наслаждалась волшебным ощущением, которое дарили ей его руки. Снадобье Маленькой Жемчужины уже почти не действовало, и огонь, сжигавший ее тело, утих. Но стоило ему прикоснуться к ней, как у нее снова закружилась голова и зазвенело в ушах.
– Ни английские, ни китайские мужчины не желают иметь умных жен. Только драконы ценят в женщинах это качество, – сказал он. Рука Кен Джина замерла на месте, и она посмотрела на него. Его темные глаза были такими выразительными! И все же она не сразу поняла, что он имеет в виду.
– Ты – нефритовый дракон, – прошептала она спустя какое-то время.
– Да, – подтвердил Кен Джин.
Шарлотта ошеломленно молчала, а он, наклонившись вперед, взял в рот ее сосок. Она вздохнула от удивления и, выгнув спину, придвинулась ближе к нему. Он целовал ее сосок, глубоко погружая его в рот, ласкал его языком, покусывал зубами. Она что-то восхищенно бормотала, чувствуя прикосновения его языка и зубов. Затем он сжал ее сосок губами и с силой потянул его.
Он заставил ее отклониться назад и лечь на бок. Оказалось, что она лежала, прислонившись к склону более высокого холма. Она выпрямила ноги и приподнялась так, что ее голова упала на круглую вершину этого холма, а грудь оказалась прямо перед лицом мужчины, который навис над нею.
Кен Джин остановился. Он стоял, глядя на нее сверху. В его глазах полыхала неистовая ярость, и он сейчас действительно был похож на страшного дракона, парящего в небе.
– Вы понимаете, мисс Шарлотта?
– Ты – дракон, – снова повторила она, хотя у нее во рту совсем пересохло.
– И я нашел свою тигрицу. Ту, у которой инь и кви – сильные и чистые. Ту, которая так умна, что смогла вознестись на Небеса. Она такая храбрая, что не побоялась выйти на охоту в заброшенную китайскую школу.
– Но я ходила туда не на охоту.
– Конечно, на охоту. Вы охотились за знаниями.
– Но только не там. Они меня ничему не научили.
Он улыбнулся, и в его глазах полыхнуло пламя. Он бросал ей вызов.
– Тогда где же моя тигрица собирается найти ответы на свои вопросы?
Жаркая волна прокатилась по ее телу, когда она услышала, что Кен Джин назвал ее своей тигрицей.
– У дракона, – ответила она. – У мудрого и сильного нефритового дракона…
Он прижался губами к ее губам. Он целовал ее рот так же, как только что целовал сосок. Потом он отстранился от нее и взял руками ее лицо. Большими пальцами он погладил ее щеки и влажные контуры губ.
– Я, нефритовый дракон, – громко и уверенно произнес Кен Джин, – выбираю тебя своей тигрицей. Я буду охотиться на тебя. Я съем тебя. Я заберу у тебя твою энергию инь, чтобы вознестись на Небеса. – Его руки опустились ей на грудь. Потом, скользнув по животу девушки, он ухватился за тесемки, которыми были завязаны ее брюки. Она втянула живот, чтобы ему было удобнее развязывать их, и его пальцы наконец
