Замеченная ею грязь так сильно въелась в ткань, словно владелец рубашки тщательно, насколько это возможно без мыла и горячей воды, отстирывал ее. Кит расправила рубашку, прикидывая ширину плеч. Если эта рубашка мужчине впору, то он довольно могучего телосложения, подумала она и подняла рукав, чтобы получше разглядеть дырку.
Пятно вокруг дырки, принятое ею за грязь, судя по ржавой расцветке, оказалось кровью. Очевидно, предмет, порвавший рубашку, задел и кожу. Кит быстро посмотрела на Гуса, но тут же отбросила внезапно возникшую мысль: девушка не сомневалась, что пес до сих пор не сталкивался с этим человеком. Поскольку, раз познакомившись с зубами ее защитника, неизвестный едва ли рискнул бы подойти к дому, опасаясь вновь столкнуться с собакой.
Но, может быть, он серьезно ранен? Тогда как он смог нарубить дрова? Внимательно оглядев двор, Кит увидела, что незнакомец не только рубил, но и, кажется, самонадеянно вознамерился переколоть все чурки, лежавшие во дворе.
Надеюсь, у него есть другая рубашка, потеплее этой, подумала Кит, глядя на тонкую хлопчатобумажную материю. Погода из-за дождей всю эту неделю держалась холодная, и весна явно запаздывала. Ночью было просто морозно, особенно здесь, в горах.
С рубашкой в руке Кит вернулась к джипу, а позже, разгрузив все покупки и перенеся их в дом, уселась у камина. От дров, положенных утром, осталась одна зола, и, заново разжигая огонь, Кит то и дело поглядывала на рубашку, брошенную на спинку отцовского кресла.
Решительно двинувшись на кухню. Кит быстро вынула из холодильника все продукты, необходимые для приготовления пирога с мясом. Ей никогда не приходилось готовить такое количество еды, но, что самое удивительное, этот процесс доставлял ей большое удовольствие. Особенно с тех пор, как пришлось готовить на троих: себе, собаке и человеку, подарившему ей букет и нарубившему дрова.
Когда осталось только засунуть пирог в духовку, Кит отряхнула руки и вернулась к камину, чтобы подбросить туда еще пару поленьев: ночью ожидались холода. И первое, что она увидела, выпрямившись и повернувшись, была все та же рубашка.
— Ну, хорошо! — объявила она и побежала на чердак.
Вернувшись, Кит поставила на стол корзинку со швейными принадлежностями и, подобрав рубашку, прошла на кухню, где тщательно вручную отстирала ее, боясь, что в стиральной машине она разлетится в клочья. Затем швырнула в сушилку, которой почти не пользовалась, предпочитая запах высохшей на ветру одежды. Вскоре машина издала жужжащий звук, сигнализируя об окончании процесса механической сушки: теперь можно было брать чистую рубаху и спокойно ее штопать.
Покончив с работой, Кит вышла на веранду и повесила рубашку на перила так, чтобы ее было видно издалека. Вдохнув полной грудью пронизанный холодом воздух, предвещавший скорый снегопад, она еще раз с сомнением поглядела на тонкую хлопчатобумажную ткань рубашки и вошла в дом.
Стоило больших трудов отыскать в кладовке нужную коробку. Прикусив губу, Кит вынула наружу несколько зимних рубашек отца и отобрала среди них одну — толстую, шерстяную, в крупную синюю клетку.
— Ты бы не стал возражать, папа, — прошептала она. — Я всего лишь делаю то, что сделал бы ты.
Ветер заметно усилился, а потому, уложив новую рубашку возле старой на крыльце, Кит быстренько оделась и кликнула Гуса. Издав звук, который в мире людей принято называть ворчанием, пес с явной неохотой вышел вслед за хозяйкой во двор.
Едва они достигли края подъездного пути, ветер яростно взвыл, а потом повалил снег. Сперва падали крошечные хлопья, но они предвещали буйную запоздалую весеннюю метель.
— Ко мне, Гус! — крикнула она минут через десять. — С меня довольно. Пойдем домой, да поскорее!
Кит с трудом различала лай Гуса и медленно, шаг за шагом, взбиралась на пригорок. Сквозь кроны сосен начали пробиваться снежные хлопья. Подхваченные ветром, они вихрем закручивались вокруг нее.
Вдруг дыхание у нее перехватило: неожиданно Гус с лая перешел на глухое, угрожающее рычание. Кит попыталась прибавить шагу, но ветер так бил в лицо, что буквально сбивал с ног. Она свернула с тропинки и пошла прямо через заросли. И тут над ее головой раздался зловещий треск. Кит едва успела вскрикнуть, как огромная ветка, сломанная порывом ветра, обрушилась на девушку.
Надо бы приказать Гусу не лаять, сквозь туман подумала Кит. Мне рано вставать, я еще какая-то сонная. И я замерзла. Жутко замерзла. Надо бы получше закутаться и… О, моя бедная голова, ну отчего Гус никак не утихомирится?
— А, ну, тише, Гус!
Ага, подумала она при звуках низкого мужского голоса, папа уже встал. Сейчас он приструнит Гуса, а она сможет поспать еще, пока перестанет болеть голова. Но все-таки что-то было не так. Что именно Кит не могла понять. Она попробовала пошевелиться, но ноги не слушались. Попыталась приподнять голову, но все поплыло у нее перед глазами.
Услышав близкий шум, она с трудом слегка повернула голову. Над ней вырос смутный силуэт высокого, крепкого человека в знакомой синей рубашке в клетку. Узнав рубашку, Кит невольно успокоилась. Затем откуда-то издалека еле слышно прозвучал ее собственный голос.
— Папа?
Человек остановился совсем рядом, и она услышала странный возглас. Затем он нагнулся к ней.
— Вы ранены?
А почему ты начал обращаться ко мне на «вы», папа, попыталась сказать Кит, но у нее ничего не получилось. Она заморгала, потому что мир вокруг бешено закружился, встряхнула головой и почувствовала, как ее пронзила резкая боль. Кит застонала, но боль неожиданно прогнала туман из головы и стряхнула завесу с глаз. Открыв глаза еще раз, она увидела лицо чужака. Теперь ей оставалось только молиться, чтобы интуиция ее не подвела, потому что сейчас она, беспомощная и чуть живая, целиком и полностью находилась во власти человека, за которым охотился целый городок.
Глава 2
— Не двигайтесь!
Кит пристально взглянула на него. Что это: приказ, предупреждение? А впрочем, не имело значения. Двигаться она и так бы не смогла, даже если бы и захотела. Сердце могло стучать сколько угодно, порываясь вырваться на свободу, но тело было придавлено к земле здоровенной, развесистой веткой. Даже говорить не было сил, так пересохло во рту.
Незнакомец опустился перед ней на колено и внимательно осмотрел ветку, в которую впились ее онемевшие пальцы. Интересно, он, наверное, собирается меня здесь оставить, подумала Кит, но тут же решила, что все в городке были правы, осуждая ее доверчивость!
Она слабо вскрикнула, когда незнакомец ухватился за толстое основание ветки совсем рядом с ее лицом. В глаза бросилась растянувшаяся на широких плечах клетчатая рубашка, сильные руки и гибкие проворные запястья. Одним движением он приподнял и отбросил в сторону тяжеленную ветку, и от этой видимой легкости и отсутствия усилий с его стороны Кит ощутила себя маленькой и беззащитной. Незнакомец снова опустился на колено и протянул руку.
Гус предостерегающе зарычал, и Кит увидела, как мужчина подался назад. Ее страшно удивило, что пес до сих пор не разорвал этого человека в клочья: обычно Гус не допускал, чтобы посторонние приближались к хозяйке на такое расстояние без успокоительного оклика с ее стороны. Кит еще раз попыталась сесть, но ее вновь повело, и она упала на спину.
Незнакомец быстро глянул на пса, затем на нее и подавил вздох нетерпения.
— Полагаю, вам нужно прийти к какому-то решению.
Голос у него был глухой и низкий, он рождал в ней странное чувство, будто она видит перед собой не человека, а цветы и колотые дрова. Кит поймала его взгляд. Голубые глаза с необыкновенной заботой
