– Я должна уйти, и так, чтобы близнецы не отправились за мной следом.
– А они это сделают?
– Они меня просто загнали, преследовали весь день, и я не могла от них отвязаться. Я не могла пойти домой. - Я старалась не придвигаться к нему близко, потому что знала, что он не любит, когда к нему прикасаются, но мне просто физически необходима была его поддержка.
– Джейн, я видимо непростительно туп. Но почему ты не могла пойти домой?
– Кловис, да как ты не понимаешь?
– Подожди, давай разберемся. Ты порвала с Деметрой. Живешь в каком-то шалаше, если только не стала профессиональной танцовщицей в стриптизе. А почему эти...
– Ты видел передачу об 'Электроник Металз'?
– Я никогда не слушаю новости. Если ты хотела спросить, знаю ли я, что эта фирма закрылась, - да, знаю. Думаю, они хотели предотвратить революцию масс.
Немного успокоившись, я внимательно смотрела на него.
– А что Египтия? Ведь она официальная владелица одного из роботов, производство которых остановлено.
– Какими вдруг суровыми и испытующими стали твои глаза. Ты совсем не похожа на милую маленькую Джейн, которую я знал раньше. Египтия? О, они ей звонили. Сказали, не соблаговолит ли она вернуть своего робота, поскольку это была ошибка, которая может плохо кончиться. Ей вернут все деньги плюс премию в качестве компенсации.
Последовала долгая пауза, и я начала сомневаться, уж не играет ли он со мной.
– И что ответила Египтия? - напомнила я.
Египтия спросила: 'Какого такого робота?', и когда ей разъяснили, объявила, что робот уже несколько недель стоит в кладовой, и она слишком занята, чтобы утруждать себя возней с ним. А что касается премии, то деньги ее больше не волнуют. Ее интересует самопознание через искусство. Она будет счастлива питаться дикими смоквами и жить в пустыне и так далее и тому подобное. Чтобы отвязаться, они отключились. После этого звонков, по-моему, не было. Они явно пришли к заключению, что забытый в чулане робот, принадлежащий эксцентричной, потерявшей память и очень богатой актрисе, не стоит их бессонных ночей. Или просто не захотели привлекать внимание общественности, устраивая скандал.
Мои глаза сами собой расширились.
– Так она и сказала?
– В точности так. Я знаю это, потому что в тот момент имел несчастье находиться рядом, - кивнул Кловис. - Конечно, я очень удивился и, когда она отвернулась от видео, спросил: 'Разве Джейн не приходила и не забирала робота себе?' Египтия распахнула свои топазовые глаза, совсем как ты сейчас - свои. 'О! Да, - воскликнула она, - я совсем про это забыла. Его забрала Джейн'. Забавно, не правда ли?
– Она что, забыла?
– Ты ведь знаешь, кого она любит. Целиком и полностью погружена в себя. Для Египтии никто не существует, кроме нее самой да этих диких богов, которые насылают на нее то душевный подъем, то упадок сил. Это ты влюбилась в него, Джейн. А Египтия влюблена только в Египтию.
– И ты позвонил в Э.М., чтобы разъяснить ошибку?
– С какой стати я бы это сделал?
– Из злорадства, - сказала я.
Он усмехнулся и опустил глаза, чем немало удивил меня.
– Джейн, он был со мной. Согласен, это совсем особый опыт. Шекспир разразился бы парой сонетов. Но я только в миллионный раз убедился, какое дерьмо большая часть человечества. Тебя интересует, сообщу ли я, что ты и Сильвер до сих пор сожительствуете? Именно это я должен с изумлением предположить. И именно об этом, опять-таки предполагаю, пронюхали наши маленькие поджигатели. Корпорация сыщиков Дж. и М.
Я прерывисто вздохнула, и сказала твердым голосом.
– Да, Кловис.
– Вот тебе ответ: нет. Ах, какое облегчение.
– Э.М. знает свое дело. Если они проведают, что он все еще гуляет на свободе...
– То от него останутся лишь зубчики часового механизма.
Его слова оглушили меня, ужас и страх вернулись снова. Да еще эти изверги могли появиться в любой момент.
– Знаешь, - начал Кловис, - я, кажется, догадываюсь, как Джейсон тебя выследил. Но я перебила его:
– Кловис, ты не можешь одолжить мне немного денег? Или просто дать? Не знаю, смогу ли я вернуть. Но если бы мы выбрались из города, уехали на север...
– Мысль хорошая. Деньги ты можешь взять. Но только представь, что Э.М. или Совет устроили засады на шоссе, на линиях флаеров, ведущих за город.
Я смотрела как будто сквозь него.
– О Боже. Об этом я не подумала.
– Не вешай нос. Я сочиняю альтернативный план. Оставайся здесь, немного подожди. Мне нужно кое- кому позвонить.
– Кловис!
– Да. Меня зовут именно так, а не Иуда Искариот, так что расслабься.
– Какой план?
– Ну ты совсем как твоя потрясающая мамаша... Другой голос полоснул меня, как ножом, так что я покачнулась:
– Джейн! Джейн!
Я медленно обернулась. Египтия стояла на маленькой лестнице, ведущей в спальню. Она кинулась ко мне, как будто ее подхватил резкий порыв ветра, вспенивавший воздух. Она подлетела, и вцепилась в меня, не давая пошевелиться.
– Джейн, Джейн, Джейн. Я знала, что ты придешь. Знала, что ты поймешь и придешь, потому что ты мне так нужна. Ах, Джейн... я так боюсь.
Я чувствовала, что утопаю в потоке ее слов, и первым движением было оттолкнуть ее. Но она держала меня крепко, как любовника, а ужас ее вылился в какое-то странное нечленораздельное гудение, как у проводов под напряжением.
– Потом продолжим, - сказал Кловис.
– Кловис...
– Положись на меня. Я знаю, что делаю. - Он пошел в сторону кухни. Пойду, посмотрю, как там Слаумо.
Египтия обвила меня, как змея, обволокла запахом своих духов, и я стала понемногу успокаиваться.
Хорошо, что мой любимый не подвержен истерикам, как я. Он, наверное, ждет меня, не испытывая никакого страха, думая, что я зашла к кому-нибудь из наших общих знакомых, может быть, ужинаю с ними. Кловис нам поможет. И мы покинем наш прекрасный дом, белую кошку, с которой подружились.
– Египтия, - сказала я, слезы снова приготовились выступить у меня в глазах. - Не надо бояться. Все будет замечательно.
Она отодвинулась и храбро улыбнулась, а я разразилась смехом, как недавно - слезами.
Египтия была ошарашена.
– Почему ты надо мной смеешься?
– Потому что внутри у тебя сумятица, а снаружи ты такая красивая!
Ее кожа под театральным гримом, бархатилась, как персик, на веки были наложены терракотовые тени с золотыми блестками. Золотые блестки были рассыпаны также по плечам и груди. Волосы, выкрашенные в бледно-голубой цвет, падали тщательно завитыми локонами, и наверху красовалась маленькая золотая корона. На ней было платье из золотых и серебряных чешуек, а вокруг тонких рук несколько раз обвивались темно-голубые заводные змейки с рубиновыми глазами.
Самое удивительное было то, что в ней действительно чувствовалось величие, несмотря на ужас во
