– Ты отбирал детей через врачей, которые сидели в твоих центрах?
Ригги едва заметно кивнул.
– А как ты о них узнавал? – допытывался Бер.
«Плохо. Я умираю». Он чувствовал, что глубоко внутри у него все изорвано и изломано и жизненные силы постепенно покидают его. Мысли и слова потеряли связь. Ригги не мог даже пошевелить губами. Дотянуться бы до четок – тогда он попросит у Бога прощения. Он посмотрел на молчаливого, который перехватил их, и беззвучно пошевелил губами:
– Кто ты?
Ответа Ригги не дождался и засомневался, произнес ли он вообще эти слова.
По небу плыли легкие облака. Слабый ветерок шевелил травинки возле его лица. Ригги унесся мыслями к Рамону Понсетерре, к его прошлым и будущим заказам, которые он уже не сможет выполнить. Его несколько раз похлопали по щекам, и он начал приходить в себя.
– Когда они становились ненужными, ты их убивал? – Бер дыхнул ему в лицо запахом кофейной гущи.
Ригги еле дышал.
– Давай, для тебя все кончено. Колись, – требовал информацию Бер, хотя внутри у него все переворачивалось.
– Их нет, – прохрипел Ригги.
Почему-то Бер был уверен – Ригги не имел в виду, что они мертвы.
– Ты их где-то держишь, чтобы они были под рукой?
Ригги покачал головой и потратил драгоценное дыхание, чтобы сказать «нет».
Бер почувствовал отвращение и на мгновение засомневался, сможет ли сделать то, что должен. И все же схватил Ригги за горло:
– Хочешь, чтобы тебе было еще больнее?
Ригги, похоже, уже не ощущал боли, но сыщик надавил на трахею, сильно надавил. При этом Бер сомневался, что это что-то даст, кроме тягостных воспоминаний до конца жизни.
– Они стоили мне больше, чем вы сможете заплатить.
Услышав это, Бер и Пол в ужасе посмотрели друг на друга.
Тумблеры в голове сыщика защелкали, как колесики кодового замка, и наконец он понял:
– Ты их продавал…
Ригги моргнул. Его глаза больше не лгали. Это означало «да».
– На тебя работали Задира Минц и Тэд Форд, – размышлял Бер вслух. – Форд был водителем. Значит, ты их куда-то вывозил.
Ригги открыл рот, но не издал ни звука, и Бер сообразил, что надавил ему на горло слишком сильно. Он ослабил хватку.
– Ты их отправлял. Куда?
– На юг… в Мексику. – Глаза Ригги стали тускнеть, закатываться вверх.
Бер вздрогнул – вот так, зримо из тела уходит жизнь. И вдруг он вспомнил о маленьком деревянном брелоке, который ему дала стриптизерша, а ей его подарил Тэд Форд. Брелок лежал в ящике от инструментов, в котором он хранил все бумаги и те немногие улики, что удалось собрать.
Пол уже открывал ящик.
– Сьюдад-дель-Соль, – сказал он.
Ригги моргнул и задышал часто и тяжело.
Бер снова похлопал его по щекам, чтобы привести в чувство.
– Их увозили в Сьюдад-дель-Соль. Скажи «нет», если я ошибаюсь.
Ответа не последовало, слышалось только затрудненное хриплое дыхание. Бер с Полом переглянулись, понимая важность того, что услышали.
– Что ты с ним сделал, негодяй? – не выдержал Пол. – Где мой сын?
– Не знаю… – прохрипел Ригги.
– Где его тело? – орал Пол, потеряв контроль над собой.
– Я… я… бизнесмен, – выдохнул Ригги с вызовом. – Во… имя Отца… – Он затих.
Только ветер с тихим шелестом шевелил гибкие ветви деревьев высоко над ними. Пол посмотрел на Бера, на умирающего, на распятие и четки в своей дрожащей руке, бусинки которых от этого чуть слышно вибрировали. Он закрыл глаза, постоял так с минуту, затем открыл и с отвращением бросил четки в открытую ладонь Ригги.
Тот с облегчением смежил веки, как усталый старец, который хочет отдохнуть. Легкие Ригги издали странный вибрирующий звук, перепугавший Пола.
– Предсмертный хрип, – ответил Бер на немой вопрос в его широко раскрытых глазах.
Сыщик поднялся с колен и отошел от покойника на несколько метров. Пол сел на траву, понурив голову.
– Ты сидел в машине, – сказал ему Бер. Пол кивнул. – Ты не знаешь, как я попал в дом. Тумбакиса там не было.
Стали подъезжать полицейские машины. Офицеры полиции, увидев Бера и Пола, с полминуты вели с кем-то оживленный разговор по рации. Потом приехала «скорая». Из нее высыпали люди в белых халатах, и пока водитель доставал чемодан-укладку, фельдшер с бугристым лицом, по виду латинос, подскочил к Ригги.
– Эй, док, – крикнул он, проверив пульс и дыхание, – по нулям!
– Понял, – откликнулся тот, захлопывая чемодан. Затем подошел к трупу и начал заполнять разные бланки.
Полицейские вначале фотографировали место происшествия, а потом начали задавать полагающиеся в таких случаях вопросы. Наконец подъехал и серебристый «форд-краун-виктория».
Капитан Померой вышел из машины, мельком взглянул на место аварии и поманил пальцем Бера. Тот кивнул и подошел.
– Я думал, что после того как выгнал тебя из полиции, мы больше не встретимся, – начал Померой достаточно громко, чтобы слышали все стоявшие неподалеку полицейские. Фрэнк прикусил язык и молча проглотил оскорбление. – Садись, – указал капитан на свою машину, и Бер повиновался.
Сизо-серая велюровая обивка салона выглядела роскошно, но, к сожалению, ткань уже впитала запах одеколона Помероя. Со временем запах стал кислым, поэтому, сев в машину, Бер почти сразу ощутил головную боль. Он сидел и смотрел, как Померой осматривает место происшествия, как тело Ригги кладут в пластиковый мешок и грузят в труповозку. Затем капитан подошел к Полу, и у них состоялся короткий разговор. За последние несколько лет, что Фрэнк не видел капитана, тот поправился. На подбородке появился жирок, и через несколько лет у капитана будет двойной подбородок. Под глазами темные круги. Глядя на своего бывшего начальника, Бер понимал, что он и сам изменился за эти годы. И если у капитана по-прежнему был цепкий взгляд ястреба, сходство с которым ему придавал еще и хрящеватый нос, то себя сыщик записал в неудачники. В свое время Бер был перспективным молодым полицейским. Его ожидала блестящая карьера. Но затем все пошло наперекосяк. Неудачный партнер, плохое политическое чутье, пьянство, а затем смерть Тима, разрушенная семейная жизнь и опять пьянство. Каждое отдельно взятое обстоятельство еще можно было бы списать на невезение, но в целом становилось понятно, что скорее всего это цепочка случайностей или судьба.
Померой сел в машину, захлопнув за собой дверь. Запах одеколона усилился. Капитан был настроен очень серьезно.
– Ну что, опять за старое? Что ты здесь делаешь? И что, черт возьми, произошло?
– Это мой клиент… – показал сыщик на Пола.
– Я его знаю.
– Я работал по делу о пропаже его сына. Вышел на Ригги, покойного.
Померой поморщился.
