слабых пальцах Azt, прилетели грачи, поклевали скисшие зерна. В день осеннего равноденствия прибыл истощенный покровитель — фиолетовые тени, прозрачные пальцы, вены, провисшие, словно сельские провода. Всё бы хорошо, но вот — облюбовал резину. Лыжные костюмы, противогазы, дубинки. Вступил в прискорбный французский клуб. История из потешной газеты: скитальца поймали, разрубили топором, растворили в кислоте. Напоследок проковыряли дырку в священной книге, спрятали ампулы. Вам, мистагоги. Вам, запутавшиеся в сетях. Вам, духи лжи. Вам, жадные хуи. Экран вспыхнул, как этна. 'Таинственный пожар в ломбарде'. Где теперь позолоченные ложки, где статуэтка балерины, где гравюра 'Похищение и убийство Жана Донета', где святые дары? Где иглы и плети?
24 июня 1438-го года бесследно исчез двенадцатилетний Жан Донет, сын Жанны Дегрепи из прихода Нотр-Дам-де-Нант. Новый Ирод в те дни останавливался в 'Отеле де ля Сюз', и мальчика видели входящим в его комнату. Так в день святого Иоанна сокровищница Храма Невинных Душ пополнилась еще одним бериллом.
'Похоже на 18-й день церемонии ЭИ, — лаконично парировал Гриф. — Теперь обращаюсь ко всем: я наконец-то прочитал книгу Т., и не могу назвать ее чудовищной или что-то такое. Единственное, что меня раздражало (ну кроме всех этих суждений об Апокалипсисе), это то, что он скрывает значительную часть информации о предмете. Например, Т. считает что Серебряная Книга из 48-ти страниц отличается от книги Мольбы. Возможно, он и прав, но у меня создалось иное впечатление. Вспомним, например, стенания Жана Юбера, попавшего в ритуальную комнату 'Отеля де ля Сюз' 26-го июня. Т. приводит пассаж о том, как Ангел попросил доктора оставить книгу на Алтаре на 14-й день отдыха (но не последний ли это, то есть восемнадцатый день, праздник св. Иоанна?), а затем покинуть операционную и закрыть дверь. Ангелы должны были заполнять книгу сами, в его отсутствие.
У меня все же создалось другое впечатление. Т. считает, что Ангелы намеревались оставить в книге свои Имена и Печати, то есть создать Книгу Духов, наподобие известного гримуара. При этом он указывает, что Ангелы вроде бы хотели воспользоваться услугами Работника, тогда как доктор был изгнан из комнаты. Второй вопрос — действительно ли в книге было 48 страниц и ее следовало прочитать единожды, а затем уничтожить? Это совсем не походит на Книгу Духов, скорее, она была предназначена для заклинаний, и, возможно, доктору велели прочесть все зовы подряд для церемонии ЭИ и не повторять больше. Хотя, должно быть, ему пришлось репетировать мольбы Жана Донета и других жертв Нового Ирода 13 дней, а на 14-й повторить их без запинки.
А что думаете вы, парни?'
3
Из спальни решено было откачать воздух, так, чтобы постоялец (Д. А. Уилсон, обитавший здесь уже четыре года), решил, что у него начинается приступ астмы. Ам? Ам? Потянулся к лампе, свалилась пепельница, улетела вата с пятнышком крови. Курьезная печатка (Венера, скудным лучом наползающая на Юпитер), розовый конверт, карандаш, мормонский Новый Завет в синем ледерине. Вскочил, рука на горле, попытался открыть окно, не поддавалось. Озноб поживы. Здесь ковырялись, здесь трогали пинцетом.
Свидание в Брэ, букет некрасивых, ненужных тел. Сожрали помои, поглотили с подземным хрустом. В день великой французской революции, в день подавления гоминдана, в день лопнувших струн, в день вскрытия саркофага, в день пожара в 'Отеле де ля Сюз'.
Пламя выскочило из щелей испуганной паклей. Гриф подбежал к липкой дощечке, схватил наперсток. В глубине уже горел ответ. 'Я не замечал этих деталей о книге, пока не повторил мольбы мальчиков три или четыре раза, — делился Маркопулос. — Я до сих пор не уверен, что это было на самом деле. Что, если серебряная книга отличалась от книги Заклинаний, которую доктор использовал для инициации первые 14 дней? Очевидно, д-р должен был завершить работу над книгой к 24-му июня, но это ему не удалось. Затем многие сталкивались с подобным. Нам открывают окно благоприятных условий, и мы должны сделать что-то особенное (поймать мальчишку, задушить, распороть живот), но цифры мешают. Вот почему строительство Храма еще не завершено'.
'Где же помеха? — Гриф отложил наперсток, спустился в подвал, извлек из пустоты черную флягу, глотнул. — В чем дело? Понятно, что главный покровитель Весов — Венера, а Сатурн выдыхается в этом знаке, как тот воздушный шарик на развороченной экскаваторами набережной. Доктор мечтал о другом: повелевать империей, расставлять флажки на дрожащих меридианах, отобрать туле у небесных блох, растянуть линзу. Необитаемый остров. Оттого и необитаем, что покрыт льдом. — Гриф ухмыльнулся, глотнул еще. — Оттого-то, блядь, и необитаем'.
Безобразие! Пробка укатилась, зацокала по плитам. Старик прижался к стене, за спиной пошатнулся камень. Моя склянка, эфир! Месопотамия! Оковы! Мразь! Мразь! Меня нужно носить на бархатной подушке, как орден к погосту, а вы глумились, изувечили… Горло не повиновалось, словно санитары пропихнули серебряный слиток.
Вот истина, скрытая в дебрях: адмиралы тоже любят ебаться. Ерзают беспощадно, тянутся из прутьев, ломают стебли, рвут ткани, выдергивают нити. Ты знаешь, зараза, сколько я за это заплатил? Ты видел когда-нибудь такое? Ты? Ты?
Потом угомонился, залез на чердак, взглянул в дырочку на загадочное небо. Тут вам и окуляры, и оболочки, и свидание неизвестно с кем. 'За растление малолетних!' Дрогнули кубки. В полночь достали папирус, раскрутили. 'Высочайший декрет о выселении евреев из Гибралтара. Подвозить к марокканскому берегу, спихивать в воду'. Кравчий изобразил море, усыпанное перхотью, будто лепестками робкой вишни, сценка пользовалась успехом. С ранней почтой пришел буклет 'Колдовство изнутри'. Разноцветные стекла, как в терапевтическом соборе. 'О, галилейский бастард!' — прошептал почерневшими губами, начертил мелком злобную звездочку на полу. Сок смородины, вязкие сыроежки под деревянным башмаком. Ловили волка, натерли пятки, исцарапали руки. Но это ничего, ничего, успокойся.
Ибо сказано: 'Будь трудолюбив и терпелив, как Гномы'.
4
'Меня тоже смущало, что доктор боготворил Венеру. Теперь все прозрачно. Спасибо, нежный брат'.
Баррон отложил щуп, вздохнул. Письмо поспешно растаяло на экране. Изверги! Вот простая история: 'Профессор Хаусхофер'. Не застать: уходил рано, возвращался поздно. В окровавленном кармане прятался стишок: 'Отец сломал печать простую, и дьявол изувечил мир'. Калеку протащили по громыхающему коридору, сбросили в штольню. Так неблагодарный ученик отплатил учителю. Мимозы и вереск, южный крест, зеленый дракон, туле. Что мы знаем о тайных пружинах? Nihil. И этот сон про проржавевшую дверную ручку, бронзовый засов. По ту сторону ожидал Ангел с утраченным письмом. ('Здесь обитает Azt!'), крякнул самодовольно, присел на парапет, заглянул в газету: 'Самый большой муравейник… так… три гектара… так… на границе Новгородской области, где простоволосые княжны лизали замурзанные ханские ноги'. Скотина! Баррон уже здесь, рядом, чуешь ропот огня?
Мальчиков заманивали в 'Отель де ля Сюз'. Конфеты со слепящей начинкой. Трюфели, грильяж, монпансье. Подрочить на распоротые кишки, что может быть чудесней? В день, когда Венера поглощает Юпитер, 24-го июня. Deus Irae, поминки, гости плакали.
'Мне показалось, — строчил Семьсемьсемь, — что книга вовсе не создавалась восемнадцать дней. Скорее, она была написана в один присест, чтобы передать информацию столь важную, что ее нельзя доверить Работнику. Отметим, что д-р должен был подготовить серебряный текст к определенной дате, и это ему не удалось. Мальчики кричали слишком громко, стрелка заползала за красную черту. Существует особый зазор, когда события складываются в твою пользу, Венера сливается с Юпитером, предсмертные хрипы звучат симфонией звезд. И Ангелы решили воспользоваться этим'.
Но есть и другая версия: Работник не приказал доктору покинуть комнату, сославшись на
