кроме мер земных, существуют еще и меры Надземные. События могут потрясать суждение человеческое, и в то же время не оставить следа на скрижалях истории. С другой стороны могут возникать события, которые будут казаться местными, но на самом деле будут поворотным рычагом мира. Такие столкновения суждений земных и надземных могут производить смущение умов.
Немало слышали Мы обвинений в том, что намеренно скрывали самые важные события и отмечали второстепенные. Скажем - маловеры, откуда у вас весы, чтобы достоверно взвесить события мира? Неужели вы можете взять на себя суждения о взаимоотношениях народов, исполняющих следствие кармы? Даже об отдельных лицах можно судить опасливо.
Нередко вождь оказывается не стоящим таких оценок, которые он получает при жизни. Лишь последствия могут показать, насколько был урожайным посев вождя. Можно увидеть лишь день сегодняшний, но нужно почуять день грядущий. Так события мира являют мозаику, которую можно разглядеть лишь с гор.
Посреди бури и смятения совершается карма, и сроки исполняются. Страна, которая вчера была великаном, может завтра стать карликом. Люди могут изумляться такой судьбе, но мы видим нить причин. Нужно научиться различать великое от малого.
101. Урусвати понимает значение живых мертвецов. Обычно такое явление вызывает много недоумений. Люди видят, что лица, названные живыми мертвецами, продолжают ходить по Земле, и так зарождается сомнение в правильности указания. Но зачем ограничивать понятие лишь внешними физическими проявлениями? Аппарат показывает смерть, и такое указание гораздо важнее физической очевидности.
Мы можем назвать среди должностных лиц несколько живых мертвецов, каждый из них имеет в себе болезнь физическую, но она будет лишь привходящей причиной. Главное в том, что тонкое тело находится на выходе, и иногда не входит в физическое вполне. Такие манекены уже не могут творить самостоятельно. Они идут в поводу у других, сами того не замечая. Они очень привязаны к Земле и с ужасом думают о смерти. Они учуют, что уже не вполне принадлежат к земной жизни. Обычно, они так называемые материалисты, ибо боятся даже намека на продолжение жизни тонкого тела. Может быть они страшатся взглянуть на свои собственные деяния? Так или иначе, можно различать таких живых мертвецов и понимать их, как пустые оболочки. Знаю, что такие манекены весьма рассердятся, если бы их назвать по имени. Не будем этого делать, ибо и так знаете, о ком говорю. Также знаете, кого называют пустым местом.
Не будем считать земными мирами, но заглянем в будущее. Можно назвать безумием многие поступки, но при сложности отношений и джины и безумцы не могут быть немедленно уничтожены. Мы находимся в волнах мировых событий, невозможно резать узлы, которые могут вызвать катастрофу. Люди редко предлагают Нам покончить с некоторыми обстоятельствами, но не подозревают, что концы таких нитей могут для них же обратиться в в тенета.
У Нас много забот. Повторяю об этом, ибо люди считают Нас румяными проповедниками с арфами на облаках.
102. Урусвати чувствует соотношение миров. Между тем эти границы обычно неразличимы. Миры разделяются на многие состояния и даже входят один в другой. Только чувствознание может помочь принять границу таких группировок, но еще труднее осознать эволюцию миров. Если все живет движением, то и состояние миров не может быть без движения.
Мы уже говорили об уплотненном астрале, с другой стороны телесный мир постигает энергию мысли и тем значительно видоизменяет сущность плоти. Значит, между миром Тонким и телесным почти на глазах человечества образуются новые состояния. Таким образом и между Тонким и Огненным Мирами начинают зарождаться новые формы. Эти звенья образуют тягу кверху. Никто не может сомневаться, что в Беспредельности такое безграничное нарастание возможно.
Если представим себе величайшего подвижника на Земле, то, естественно, он представит несравненную мощь в Тонком Мире.
Соприкасание с очищенным огнем пространства повлечет его в Мир Огненный. И нет того предела, который воспрепятствовал бы восхождению неусомнившегося духа.
Сомнение как прореха в воздушном шаре. Итак, все несется в движении в Беспредельности. Говорю это к том, чтобы напомнить, что естественное положение человека кверху. А сомнение ни что иное, как дырявые карманы, в них алмазы не сохранишь.
Перейдем к Нашей Обители. Сомнение в ней не живет. Тяга кверху велика. Не мало усилий требуется, чтобы не оторваться от Земли. Земные вериги наложены добровольно и сознательно. Жертвенность сложена из любви, и опыт прежних жизней дал любовь к страдающим. Опыт или возжет любовь или заострит ненависть. Но кто же первый сядет на кол ненависти? Не сам ли ненавистник? Любовь должна быть мудрой и действенной. На таком понимании легко споткнуться или впасть в ханжество. Лишь труд на пользу мира даст равновесие.
Труд дает и радость, и понимание Беспредельности. Он же даст и познание движения миров.
Спросят - в чем же лучшая пранаяма? Чем вырабатывается лучший ритм? Чем побеждается червь уныния? - Трудом. Лишь в труде образуется очарование совершенствования.
В труде придет и огненное крещение.
103. Урусвати знает час спешный. Нелегко сочетать спешность с гармонией, умеренность с неудержимостью. Можно назвать много кажущихся противоположений, но жизнь найдет всему место. Мы должны утвердить самую деятельную основу, и чувствознание укажет ритм труда.
Мир несется неудержимо, и темп труда должен поспевать за скачкою в Беспредельность.
Мы уже говорили о тяге кверху, но может быть и вечное падение в бездну.
Только труд может дать то качество, которое будет спасательным кругом. Нужно любить качество всей жизни. Малейшая утрата качества подавляет все поступательные движения. Так вы правильно сожалеете о нардах, которые позабыли о высоком качестве всей жизни. Но не будем отчаиваться, если потенциал сердца велик. Час спешный тоже поможет, ибо напрягает все силы человека.
Не думайте, что Наша Обитель не следит за часом спешным. Не только в одном отношении выявляется такая спешность. Она идет целыми группами, и может быть определена по общему напряжению. Так и теперь можно увидеть, насколько спешит сущность событий. Люди пытаются не замечать эту спешность, но такие попытки походят на шатание слепых.
Явим понимание часу спешному.
104. Урусвати даже в час опасности сохраняет торжественность. Не многие понимают силу такого щита. Посреди бушующих токов скала нерушимой торжественности стоит незыблемо. Можно исследовать научно каждую мощь, окружающую человека. Он сам может порождать любую силу в себе и ковать из нее непроницаемый панцирь. Также нужно понять, что торжественность есть лучший мост к Нам. Наша помощь летит быстро по каналу торжественности и медленнее всего путем ужаса и уныния.
Можно знать, как Мы посылаем голубые лучи помощи в час опасности. Вот пандиты предсказывали землетрясение, но оно было лишь в малейшей степени. Кто-то скажет об ошибке пандитов, но не будет знать о мерах, принятых Нами. Так часто люди ищут события где-то далеко, когда они совершаются у них за спиною. Но белый лебедь торжественности полетит по прямому пути.
Не забудем, что каждая помощь должна быть принята. Когда Мы указываем уединение, как средство достижения, такой совет будет чисто научным. Нам нужно известное напряжение энергии, которое может быть соблюдено при единении участников. Каждая брешь порывает ценную ткань. Кто возьмется судить, легко ли возобновить порванную ткань? Люди не желают думать о таких простых вопросах и готовы подвергнуть опасности свое благосостояние. Кто же решит, которое несоблюдение совета может оказаться губительным? Мы нередко устремляем внимание людей к Нам, чтобы тем легче установить контакт. Но свободная воля не позволяет им прислушиваться к Голосу Братства.
105. Урусвати чует, как широки могут быть земные посевы при истинном сотрудничестве. Никто не знает, как далеко может переноситься мысль человеческая в сохраненном виде. Никто не может полностью уловить, какое поручение ему доверено из Тонкого Мира. Но каждому дается крупица добра, чтобы вокруг нее человек образовал свое земное испытание. Но люди не думают об этих благих частицах, ибо они не желают иметь представление о тех Высших Мирах, откуда проистекают чудесные волны добра.
Если бы люди запомнили такие доверенные им крупицы блага, то многие злые веяния уничтожились бы сами собой. Мы посылаем людям мысли о добре, им порученном, но такие посылки не только не
