мешки с цементом, так что они образовали стенку. Затем он соорудил опускной щит.
Протянув поперек бассейна запасной нейлоновый парашют, прикрепленный к небольшим деревянным по плавкам, мы заставили животных постепенно двигаться к воротам. (Мы убедились, что заманить их пищей невозможно.)
Нам очень легко удалось отделить Лиззи от Бэби и заставить ее войти в маленький бассейн.
В это время мы произвели несколько записей звуков. Как только Лиззи отделили от Бэби, начался обмен очень печальными призывными звуками (свистками). В предыдущие два-три дня мы замечали, что Лиззи кажется сонной. Очень часто создавалось впечатление, что Бэби будила Лиззи, легонько подталкивая ее или плывя рядом с ней и поддерживая ее так, чтобы голова выступала над водой. Теперь, прослушивая магнитофонные записи звуков, которые издавала Лиззи, находясь в маленьком отсеке, и припоминая последовавшие за этим события, я понимаю, что происходило что-то чрезвычайно трагичное и что она звала Бэби на помощь.
Это служит еще одним доказательством того, что дельфины, вероятно, очень хорошо заботятся друг о друге и что иногда нам не следует вмешиваться в их отношения.
Лиззи поместили в отсек поздно вечером, а на следующее утро мы нашли ее мертвой на дне бассейна. Я немедленно произвел вскрытие, подозревая, что обнаружу кишечную непроходимость или что-нибудь в этом роде, с чем обычно связывают отказ животного от пищи. Однако при вскрытии было выявлено поражение легких и воздушных мешков, расположенных по ходу воздухоносных путей. Очевидно, у Лиззи была какая-то серьезная инфекция, которую она не смогла побороть.
Лиззи прожила у нас только три недели. Смерть ее была вызвана рядом причин: инфекцией, потерей аппетита, голоданием, а также каким-то повреждением нервной системы при падении. Вскрытие показало кровоизлияние в левой половине мозжечка непосредственно под твердой мозговой оболочкой.
Именно в это время Бэби стала издавать с нерегулярными интервалами призывные крики, как бы адресованные находящемуся далеко или потерявшемуся животному. В одно из воскресений мы обнаружили причину этих призывов. Выйдя утром покормить ее, я обратил внимание, что призывы следуют друг за другом почти непрерывно, и записал их на пленку.
Днем один из моих друзей моряков сказал, что он плавал в это время поблизости и видел, как в бухту Назарет вошли 15–20 диких дельфинов, направляясь прямо к тому месту, где находилась Бэби. У нее не могло быть никакой связи с морем посредством звуковой сигнализации, и мы думаем, что эти животные были привлечены ее испражнениями, выносимыми водой из бассейна. Каким-то способом дельфины обнаружили следы ее испражнений. Точно так же и она могла определить их следы и тем самым узнать об их присутствии. Мы изучили течения в бухте Назарет, и наше предположение представляется нам правдоподобным.
После этого случая мы стали более внимательно наблюдать за Бэби, пытаясь разгадать, как дельфинам удается это делать. Мы обнаружили, что у нее по всему языку, имеющему в длину 20 сантиметров, расположены многочисленные сосочки. По-видимому, эти сосочки представляют собой очень чувствительные органы вкуса. Памятуя об этом, я наблюдал, как Бэби, держа рот немного приоткрытым, часами плавала взад и вперед навстречу струе воды, входящей в бассейн из моря. Я вспомнил о подобном же поведении полосатых продельфинов в Маринлэнде; они поворачивались в сторону такой же струи воды, держа рты приоткрытыми, чтобы вода протекала через рот, и определяли, что она принесла с собой из моря. Создается впечатление, что именно благодаря этому дельфины могут плыть гуськом, а также отыскивать рыбу, находящуюся где-то впереди. Другими словами, следы в море, вероятно, так же реальны (хотя они быстро исчезают), как в джунглях, но они обнаруживаются посредством вкуса, а не обоняния.
Спустя несколько недель Бэби внезапно перестала есть. Мы поместили ее в отсек, давали ей витамины и антибиотики и практиковались в искусственном кормлении дельфина.
При соответствующем оборудовании искусственное кормление дельфинов оказалось очень простой процедурой. При помощи гомогенизатора Уоринга мы делали из рыбы пюре.
Небольшой кусок пластмассового шланга вводили дельфину через рот в первый отдел желудка. Три человека держали дельфина в воде на глубине 90 сантиметров: из них двое разжимали ему челюсти, пока я вводил трубку через пищевод в желудок. Трубка входила очень легко и быстро. Зная анатомию, мы смогли попасть в первый отдел желудка с минимумом усилий, и мне удалось ввести в желудок Бэби около 4 килограммов рыбного пюре. Затем мы отпустили ее.
Эти крайние меры, однако, не спасли Бэби. Она тоже погибла. Последний раз, когда мы ее поймали, она очень тяжело дышала, причем из дыхала выделялась черная слизь, на которую мы обратили внимание еще при перевозке дельфинов из Маринлэнда.
Эти новые смерти сильно огорчили нас. Однако мы были подготовлены к этим неприятностям и ожидали еще много других. Прежде чем мы изучим этих животных достаточно хорошо, чтобы благополучно содержать их в неволе продолжительное время, еще многие из них могут погибнуть. Лиз и я решили ехать во Флориду, чтобы выяснить возможности приобретения новых животных. Во избежание приобретения зараженных животных мы решили выбирать заведомо здоровых и уже давно живущих в неволе дельфинов.
ГЛАВА X
Элвар и Тольва
В мае, а затем в июле 1960 года мы совершили две поездки во Флориду. Во время майской поездки Лиз и я обнаружили несколько интересных фактов как при непосредственном наблюдении за дельфинами, так и из отчетов ухаживающих за ними лиц. Мы установили очень важный факт: воздух, выходящий из дыхала здорового животного, обычно не имеет никакого запаха. Мы нюхали воздух, выдыхаемый дельфинами, на отмелях Флориды, и у всех животных он практически был лишен запаха. Это служит дополнительным доказательством того, что неприятный запах у Лиззи и Бэби, несомненно, был признаком патологического процесса, вероятно хронической инфекции «синусов» (воздушных мешков) или даже воспаления легких.
Мы познакомились с Марти — дельфином из Театра моря, который научился издавать звуки, приподнимаясь на плавниках и выставив большую часть своего тела над водой. Это зрелище производило очень сильное впечатление. Он издавал дыхалом чрезвычайно громкие звуки, напоминавшие плач ребенка. Позднее мы убедились, что, после того как один дельфин научится выполнять какойлибо номер, другой обучается делать то же самое необычайно быстро. Дельфин Баттонс, живший в том же бассейне, что и Марти, сразу же начал издавать звуки таким же способом и в конце концов стал издавать более громкие звуки, чем Марти.
Мы обнаружили также, что дельфина без какого-либо ущерба для него можно долго держать в мелком бассейне. В Театре моря мы познакомились с Кенни — дельфином, которого содержали в квадратном бассейне глубиной 90 сантиметров и стороной около 3,5 метра. Он находился в этом бассейне в течение 18 месяцев и все время был один, если не считать людей, которые за ним ухаживали, и зрителей. Он был абсолютно лишен общества других дельфинов и в одиночестве обучился многому такому, чего мы раньше не видели у этих животных.
В мае мы познакомились с супругами Сантини из Маратона (Флорида), которые занимаются ловлей дельфинов. Памятуя о несчастном случае с Лиззи и о трудностях, связанных с перевозкой тяжелых животных, мы стремились заполучить более мелких животных. Сантини ловили и продавали дельфинов на протяжении последних тринадцати лет и были очень сведущи в этих вопросах. Самый крупный из пойманных ими дельфинов весил 360 килограммов и имел в длину 3 метра. По-видимому, он был очень старым, так как был совсем без зубов. Сантини предпочитали ловить животных длиной не более 2 метров и весом не более 110 килограммов. Они заверили нас, что можно найти и поймать маленьких дельфинов, не причинив им заметных повреждений. Сантини применяли «секретный» способ лова, для которого, по их словам, надо было иметь маленькую быстроходную лодку, сеть с 25-сантиметровыми квадратными ячейками и найти подходящее мелководье, а также — добавлю от себя — обладать порядочной силой, терпением и храбростью.
