и не надвинул шлем, и лицо его казалось таким безмятежным, словно он вел непринужденную беседу о погоде.
Мертвый Единорог лежал, пронзив рогом грудь гусара. Саблю убитого еще не успели подхватить живые. Лев, рыча, поднялся на задние лапы и хватил передней лапой женщину, разорвав ей грудь до кости. Но бока и грива его были залиты кровью, в том числе и своей. На глазах у Бертона один из гусар замахнулся, держа саблю обеими руками, ударил Льва в спину чуть пониже гривы, и зверь упал.
Какая-то негритянка неслась верхом на Морже, вцепившись в него одной рукой, а другой нанося ему удары кинжалом. Морж споткнулся и свалился на спину, подмяв под себя наездницу. Но он был слишком изранен, чтобы, перевернуться, и только ревел, беспомощно шевеля ластами.
В Бармаглота всадили уже три копья, но он по-прежнему буйствовал и как раз в тот момент, когда Бертон взглянул на него, разорвал очередную жертву пополам.
Тут на Бертона невесть откуда прыгнул розовый фламинго, трепеща крыльями и пытаясь достать его когтями. Бертон отсек ему голову, мгновенно развернулся, отбил занесенный для удара меч Белого Кролика, схватил обтянутую перчаткой лапу и рванул его на себя. После чего, так и не дав Кролику опомниться, саблей перерезал ему шею.
Потом ему пришлось защищаться от шорька — существа размером с собаку, похожего на помесь хорька, ящерицы и штопора. Длинный трехфутовый нос мешал зверю, поскольку его нужно было закинуть за спину, прежде чем укусить.
Бертон срубил ему нос и бросился к трем живым картам — червонной двойке, пиковой четверке и трефовому валету. Они шли бок о бок, с копьями наперевес, но Бертон собирался напасть на того, что слева, и прикончить его, прежде чем остальные очухаются. Но, поскользнувшись на залитой кровью траве, упал и с размаху въехал ступнями прямо в ноги средней карты. Четверка пик повалилась было ничком, но ее плоское туловище перевернулось в воздухе и шлепнулось, пролетев над Бертоном. Остальные двое медленно и неуклюже начали поворачиваться к нему. Бертон, прижимая к себе саблю, откатился в сторону, вскочил и прикончил обоих.
Тут Бертону наперерез бросился Мартовский Заяц с моргенштерном в руках.
Моргенштерн — это такое средневековое оружие, состоящее из двухфутовой деревянной палки, к которой прикреплена цепь со стальным шаром, усеянным колючками. Если умеючи, им можно пробить даже Латы. Бертон слегка попятился, уворачиваясь от шара, пролетевшего прямо у него перед носом, и отсек Зайцу лапу, сжимавшую деревянную палку. Тот завопил, как было запрограммировано при ранениях, однако не бросился бежать, подобно человеку. Он просто стоял на месте, пока потеря крови не заставила его упасть.
Бертон увидал, как еще один Морж, последний, свалился под яростными ударами трех человек. Но к ним подоспел Белый Рыцарь и убил двоих, между тем как Бертону пришлось отвернуться, чтобы отразить нападение Плотника и Комара размером с цыпленка. Разделавшись с ними, он напал со спины на Черную Королеву, снес увенчанную короной голову с плеч и еле успел отскочить от Чеширского Кота. Громадная морда этого создания, по величине не уступающего рыси, была измазана кровью; он, очевидно, растерзал не одного человека. Кот с воем прыгнул на Бертона, растопырив когтистые лапы, но англичанин сразил его саблей прямо между глаз. Сам он при этом не сумел удержаться на ногах, но когда поднялся, то обнаружил, что с котом покончено.
И вдруг что-то пребольно стукнуло Бертона по затылку. В глазах у него потемнело, и он упал на колени, так и не увидев, кто на него напал. Сейчас он был легкой добычей для любого желающего, однако на помощь ему ринулся какой-то человек, которого англичанин не узнал. Он только услышал звон мечей, попытался встать, но упал на четвереньки, поникнув головой. Потом почувствовал, как чья-то рука поднимает его вверх. Бертон начал понемногу приходить в себя, хотя затылок раскалывался просто невыносимо. Оказалось, что спас его не кто иной, как Монтейт Магленна. В руках у шотландца был кровавый обоюдоострый меч. Одежда на нем висела клочьями, из многочисленных ран сочилась кровь.
— Еле успел, — сказал он хриплым голосом. Бертон посмотрел на Билля Ящерку, на его залитую кровью плоскую шляпу и палицу, лежащую на земле возле трупа.
— Спасибо, — сказал он. — Я скоро оклемаюсь.
— Вот и ладно, — отозвался Магленна. — Нужно пришить этого проклятого Бармаглота. Приходите на подмогу, когда соберетесь с силами.
И блондин побежал, высоко воздев обеими руками меч, точно легендарный клеймор своих предков. У Бармаглота к тому времени от постоянных ударов копьями началось внутреннее кровоизлияние. Кровь, стекавшая из пасти монстра, не могла быть только кровью его жертв. Он стоял на всех четырех лапах, по- прежнему бил хвостом, хотя и не так энергично, и вертел головой из стороны в сторону, устрашая своим ревом обступивших его людей. Никто из них не осмеливался подойти поближе; они подпрыгивали к чудовищу, быстро наносили удар и отскакивали подальше от все еще опасной головы. За ними стоял небольшой заслон, отбивая все попытки андроидов напасть на группу, атакующую Бармаглота, сзади. Слава Богу, людям хватило ума хоть как-то организоваться.
Бертон посмотрел кругом, стараясь побороть тошноту и головокружение.
Белый Рыцарь и его конь лежали на земле, но Черный Рыцарь, которому помогали несколько карт, Папа Вильям, пара Орлят, два Белых Кролика, Плотник и вездесущие шорьки, рубил головы налево и направо. Конь его оскальзывался в лужах крови, но не упал даже тогда, когда споткнулся о кучу трупов. Бертон застонал, почувствовал укол в сердце. Так много человеческих тел! И так много андроидов еще осталось! Некоторые из них не сражались, а добивали раненых людей. Им, видно, дали команду не вступать в драку со следующим противником, пока они не прикончат побежденного.
Внезапно Бертон увидел Алису. В руках она держала шпагу, а платье ее было все в крови. Она вырвалась из общей мясорубки и могла теперь удрать в особняк. Возможно, ей в голову пришла такая мысль, поскольку Алиса бросила на вершину холма парочку тоскливых взглядов. Но потом повернулась, сбежала по склону вниз и всадила клинок прямо Плотнику в спину.
Звездная Ложка спускалась с «русских гор», собираясь то ли присоединиться к сражающимся, то ли бежать в более безопасное укрытие.
Бертону некогда было это выяснять.
Он повернулся и зашагал к стоящему спиной Додо, который добивал раненых. Под крыльями у попугая были короткие ручонки с человечьими кистями, как на иллюстрации Тенниела. Но из-за того, что ручки были слишком короткие, удары Додо наносил неуклюже и несколько раз рубил по шее, прежде чем она падала с плеч. Бертон снес ему голову одним махом как раз в тот миг, когда попугай собирался прикончить одного из китайцев.
Бертон мельком подумал: «Куда, интересно, подевался Ли По?» И сразу же увидел его — высокий китаец стоял на большом столе, отбиваясь от троицы карт тоненькой шпагой, Они тыкали в него копьями с трех сторон, но он уворачивался от ударов, приплясывая и отпихивая древки одной ногой, а сам колол их рапирой. К нему подбежал залитый кровью Фрайгейт с каким-то странным оружием. Бертон не сразу сумел определить, что у него в руках. Но когда американец начал молотить им по головам карт, до Бертона дошло. Да это ж Гусеницын кальян! Фрайгейт мигом расправился с двумя картами, а Ли По дважды ранил третью.
Бертон снова повернулся и пошел туда, где люди сражались с Бармаглотом. Магленна бежал прямо на чудовище, высоко подняв меч.
«Взы-взы — стрижает меч» <Л. Кэрролл, «Алиса в Зазеркалье», пер. Д. Орловской.>, — вспомнилось Бертону.
Дюжина мужчин и женщин по-прежнему изматывали чудовище; еще дюжина защищала их спины. Пока Магленна бежал, половина защитников пала, и несколько андроидов тотчас набросились на атакующих Бармаглота людей.
Четверо человек были убиты ударами в спину, а остальные оказались зажаты между чудовищем и андроидами. Магленна ни на кого не обращал внимания. Едва Бармаглот наклонил голову, чтобы сомкнуть зубы на черепе очередной жертвы, как Бертон услыхал боевой шотландский клич, прокатившийся по поляне.
Магленна, без сомнения, собирался перерубить чудовищу тонкую шею. Но, к несчастью, труп, с которого он прыгнул, слегка повернулся у шотландца под ногой, и кончик меча лишь оцарапал чешуйчатую
