– О да, конечно, садитесь, пожалуйста!
– О чем вы сейчас думали?
Валентина слегка смутилась – сказать ему правду она не могла.
– Так… Вспоминала детство. Золотое было время.
– У меня тоже было счастливое детство. Видите, у нас много общего.
Они помолчали. Валентина вдруг подумала, что если бы они были любовниками, то сейчас наверняка бы поцеловались. Испугавшись собственных мыслей, она покраснела.
– У вас созрел план действий, Ромен? – спросила Валентина первое, что пришло в голову, пытаясь скрыть свое смущение.
– Да, ваше величество. Правда, план довольно рискованный. Кстати, Финч принимал участие в его разработке.
– И в чем же заключается ваш совместный план?
– Мы предлагаем устроить турнир.
– Это еще зачем? – спросила Валентина, потупив взор.
Мысли путались у нее в голове. Она боялась поднять глаза на Ромена и никак не могла сосредоточиться на разговоре.
– Выслушайте меня до конца. Турнир будет устроен в честь гостя. Селимусу это наверняка понравится. Он примет участие в состязаниях и станет победителем. Мы сделаем так, чтобы он одержал верх над своими соперниками.
– Победа, конечно, поднимет его настроение. Но какая мне от этого польза?
– Дело в том, что он будет побеждать лишь то тех пор, пока не сойдется в поединке с таинственным Рыцарем Королевы.
– То есть с вами, как я понимаю?
Уил кивнул.
– И что же дальше?
– А дальше я накажу его за излишнюю самоуверенность. Он потерпит сокрушительное поражение. Неудача приведет Селимуса в мрачное расположение духа. Финч утверждает, что в таком настроении король Моргравии становится угрюмым и агрессивным. Ему хочется выместить на ком-нибудь свою злобу. По словам мальчика, в юности Селимус в такие дни истязал кошек, собак и даже детей. С возрастом объектом его агрессии стали женщины. В таком состоянии он не сможет сделать вам предложение, ваше величество.
– Это и есть ваш план?
– Да, ваше величество. Я понимаю, что все это рискованно, но…
– Рискованно?! Да это самоубийство! А что, если Селимус в приступе гнева объявит Бриавелю войну?
– Он не настолько глуп, ваше величество. Да, Селимус раздражителен, вспыльчив, безжалостен, но он не станет пороть горячку. Зачем ему война, если он может достичь своей цели другими способами? Финч утверждает, что поражение заденет Селимуса за живое, он начнет избегать людей и покинет Бриавель, сославшись на неотложные дела, которые якобы ждут его дома.
– Но, придя в себя, он снова попытается сделать мне предложение через своих посредников, разве нет?
– Скорее всего, так оно и будет. Но мы выиграем время, чтобы составить другой план, учитывающий новые обстоятельства. За оставшиеся до приезда Селимуса несколько дней нам надо хорошо подготовиться. Ваша задача не дать согласия на брак с Селимусом и при этом не оскорбить его.
– Вы уверены, что ваш замысел приведет к желаемым результатам, Ромен? – с сомнением спросила Валентина.
– Нет, – честно ответил Уил и засмеялся, увидев ее изумление. Набравшись храбрости, он поцеловал руку Валентины. – Я убил бы Селимуса, если бы вы приказали мне это. Но уверяю вас, король Моргравии не станет вести себя слишком вызывающе в гостях. Это официальный визит, и его советники не допустят, чтобы он распоясался.
У Валентины перехватило дыхание. Ромен был готов убить Селимуса по ее приказу! Рядом с этим человеком она чувствовала себя в полной безопасности. Он мог защитить ее от враждебного мира, как когда-то защищал отец. Не отдавая себе отчет в том, что делает, она потянулась к Ромену и поцеловала его.
Уил вздрогнул, когда губы королевы коснулись его губ. Валентина уже хотела отстраниться, но Уил крепко обнял ее и прижал к себе. Он понимал, что нежным поцелуем королева хотела всего лишь поблагодарить его за готовность стать ее защитником, но вспыхнувшая страсть была подобна пожару. Их уста слились в пылком поцелуе, который, казалось, длился целую вечность.
Между тем сумерки сгустились, и цикады в траве завели свою ночную песню.
Отравленная стрела любви пронзила сердце Валентины. Она знала, что отныне для нее существует только один мужчина – тот, чьи объятия так крепки, а поцелуи жарки.
Все – от горничной до командующего Лайрика – заметили, что Валентина сильно изменилась. Ее походка стала легкой, летящей, а с лица не сходила мечтательная улыбка. Королева казалась рассеянной и часто отвечала невпопад. Глаза ее сияли от счастья. По-видимому, она перестала скорбеть по погибшему отцу, решив снова вернуться к обычной жизни, полной радости и волнений.
Придворные и слуги радовались произошедшей перемене. Они воспрянули духом, а некоторые даже
