умойся и переоденься, а потом мы сядем за стол, и я расскажу тебе о том, что происходило здесь в твое отсутствие. Шпион ее величества должен знать все.
Во время роскошной трапезы, за которой Финч впервые в жизни отведал многие изысканные блюда, Валентина рассказала, что до сих пор оплакивает своего отца. После коронации, церемония которой прошла довольно скромно, Валентина выехала верхом на улицы Веррила, к своему народу, чтобы разделить с ним горе и попросить поддержки.
Советники молодой королевы отговаривали ее от этого шага, но она поступила так, как подсказывало сердце. Народ, охваченный чувством патриотизма, горячо откликнулся на ее просьбу о поддержке. Бриавельцы сплотились вокруг своей королевы и горели желанием отомстить за гибель ее отца.
Валентина пустила слух о том, что Валора убили наемники, выдававшие себя за моргравийцев. Она решила подыграть Селимусу. Правда, первым ее желанием было жестоко отомстить ему. Горе Валентины оказалось столь велико, что она захотела немедленно развязать войну с соседним королевством. Однако, немного успокоившись, королева изменила свои намерения. Патриотический настрой бриавельцев нужен был ей не для того, чтобы начать кровопролитную войну, а для широкой народной поддержки ее власти. Впервые в истории Бриавеля на трон взошла королева, и Валентина стремилась снискать доверие и любовь народа. Пока еще ее армия не была настолько сильна, чтобы одержать победу в тяжелых сражениях, а ей самой не хватало опыта. Но Валентина знала, что придет время, и она призовет Селимуса к ответу за все злодеяния. Чтобы добиться цели, ей нужна была сейчас не война, а хитрость.
Поздно вечером, оставшись одна в своих покоях, Валентина вспомнила о письме от Ромена Корелди. Сев у горящего камина, она сломала печать и развернула пергамент. Прочитав описание последних минут жизни своего отца, королева почувствовала, что ее глаза наполняются слезами. По словам Ромена, он вместе с Уилом Тирском с оружием в руках защищал Валора.
Ромен писал о том, что ее отец погиб как герой и перед смертью вспоминал о ней, своей любимой дочери. Раненый в живот, истекающий кровью, Уил взял с Ромена слово, что тот присягнет на верность правительнице Бриавеля и будет преданно служить ей, защищая королевство от посягательств Селимуса. Ромен заверял Валентину, что обязательно приедет к ней, чтобы выполнить данную клятву, а пока просит сжечь это послание. Валентину удивило, что в конце письма Ромен буквально умолял ее не расставаться с Финчем и Нейвом.
Снова эта собака, с недоумением подумала она. Неужели Ромен полагает, что пес может спасти от всех бед и напастей? Валентина взглянула на Нейва, лежавшего на ковре у ее ног. Открыв один глаз, он посмотрел на нее, и у Валентины снова возникло ощущение, будто собака читает ее тайные мысли. Вздохнув, она решила, что выполнит все просьбы Ромена, и будет ждать его приезда.
Ромен просил ее не делать опрометчивых шагов и не искать ссор с Селимусом. В этом их мнения совпадали.
«Если вы ответите ударом на удар, это будет только на руку Селимусу, – писал он. – Избегайте всяких встреч с ним, отговариваясь тем, что пребываете в глубоком трауре. Вам нужно выиграть время. Пусть прах вашего отца покоится с миром, а печальные воспоминания о нем потихоньку стираются из вашей памяти. Вам надо постепенно окружить себя преданными людьми. Я скоро вернусь и буду в вашем полном распоряжении, моя королева. Можете не сомневаться в моей преданности. А пока хочу сделать вам особый подарок, я дарю вам собаку по кличке Нейв. Она никогда не предаст вас. Доверяйте только ей и ее спутнику и другу, юному Финчу. Они станут вашими надежными защитниками.
Будьте мужественны, прекрасная Валентина.
Ваш Ромен Корелди».
Последние слова поразили ее. Откуда этому человеку было известно, что она хороша собой? Они ни разу в жизни не виделись! Хотя, возможно, Финч описал Ромену ее внешность. Подумав об этом, Валентина решила завтра же расспросить мальчика, как выглядит этот Корелди. Отличавшийся наблюдательностью и проницательностью Финч мог воссоздать точный портрет своего нового друга.
Письмо Ромена произвело на Валентину благоприятное впечатление. Несмотря на учтивый тон, в словах Корелди чувствовалась решительность и мужская сила. Этот человек, без сомнения, обладал властным характером и мог возглавить стан ее сторонников.
Валентина бросила письмо в огонь, выполняя распоряжение Ромена, и, глядя, как языки пламени пожирают пергамент, задремала. Проснувшись, она обнаружила, что Нейва нет в комнате.
ГЛАВА 20
Впервые за последнее время Уил ощущал душевный подъем. У него было легко на сердце. Прощание с Иленой прошло спокойно. В монастыре она чувствовала себя хорошо. Брат Якуб предоставил ей уютные покои, расположенные в тихом крыле большого каменного здания. Комнаты были просторными, окна выходили во фруктовый сад, за которым простиралась живописная холмистая местность. Илена не стала плакать, когда Уил сообщил, что уезжает. Она крепко обняла его и пожелала счастливого пути.
– Возьмите вот это, Ромен, – прошептала она, сунув ему в руку брошь, которую он сам когда-то подарил ей. – Эта маленькая вещица обязательно принесет вам удачу.
В дороге Уила снова начали одолевать тяжелые мысли. Что, если Джорн расскажет врагам, где скрывается Илена? Если Селимус узнает о местонахождении его сестры, то пострадает не только Илена, но и монахи, приютившие ее у себя. И все же Уил считал, что поступил правильно, привезя Илену в тихую обитель, где она могла восстановить силы после посланных судьбой суровых испытаний. Он знал, что монахи не будут докучать ей. Слишком пристальное внимание со стороны окружающих и назойливая забота постоянно воскрешали бы в ее памяти воспоминания о пережитых ужасах.
– Прячась от житейских бурь, она пытается защитить себя от душевной боли, – заметил как-то Якуб. – Не все такие герои, как ты, Ромен. Многие из нас не смогли бы броситься из огня да в полымя.
Уил не понял, на что намекает монах. Скорее всего, речь шла о прошлом Ромена. Уил догадывался, что какое-то несчастье заставило Ромена Корелди покинуть Гренадин и начать полную опасностей жизнь наемника. Но в его памяти не осталось никаких отголосков этих событий.
Якуб настоял на том, чтобы Уил оставил свою клячу в монастыре и взял на конюшне хорошую верховую лошадь, достойную такого воина, как он. Старый монах сам выбрал для своего друга чалого скакуна, красивого и горячего. Несмотря на протесты Якуба, Уил все же заплатил за прекрасное животное. Монахи приняли его деньги как пожертвование. И теперь Уил с удовольствием сидел в седле, чувствуя под собой молодое, сильное тело резвого жеребца. Ему казалось, что с тех пор, как он в последний раз садился на чистокровную лошадь, прошла целая вечность. Хотя на самом деле его злоключения начались всего лишь несколько дней назад. Моя жизнь изменилась в мгновение ока, думал он, удивляясь своей странной, переменчивой судьбе.
