обязательства перед партнерами. А это бешеные деньги!
Невеселые размышления прервал звонок внутренней связи.
– Добрый день, Марат Джафарович, – услышал он голос помощника министра. Странно, почему не секретарша? – Сергей Игоревич просит вас зайти к нему. У вас назначено на вечер, но появилось неотложное дело. Приготовленные вопросы возьмите с собой.
А что могло произойти столь неординарное, что министр меняет собственные же планы? Это рутина, конечно, но именно сегодня, в конце дня, должен был состояться разговор по ряду неотложных ближневосточных проблем. Марат подготовился обстоятельно, а получается так, что на все про все ему отводится какой-то десяток-другой минут! Почему спешка?!
Не ожидая ничего хорошего, он взял папку с приготовленными для обсуждения материалами и отправился на пятый этаж.
Секретарша кивнула ему, не отрываясь от компьютера. Обычно улыбалась и называла по имени- отчеству. И это тоже встревожило.
На столе перед министром лежала раскрытая папка с бумагами.
– Садитесь, – сказал он и пристально-змеиным взглядом уставился на Марата.
Неприятный бывает взгляд у него, это знают многие. Но сам Марат впервые испытывал на себе тяжесть этого взгляда.
– Я хочу задать вам ряд вопросов. Папку свою можете пока отложить в сторону. Итак, что за история приключилась с вашими родными братьями?
Марат остолбенел, хотя крайними усилиями постарался не показать растерянности. Всего ожидал! Но это?!
– Я слушаю, слушаю! Не тяните время!
– Мне не совсем ясен смысл вопроса, Сергей Игоревич, – не без труда выдавил из себя Марат.
– А что ж непонятного? Один с трудом избежал ареста, спрятавшись в клинике. Второй задержан с грузом наркотиков. Это как прикажете понимать?
– Я этого... не знал...
– Чего не знали? – живо отреагировал министр. – Не сообщили вам, что ли? Или вы пытаетесь скрывать от себя семейные неприятности? Ну что ж, буду вынужден огорчить вас еще больше. Сдвинулось с места дело об убийстве Каманина. Правоохранительными органами арестован убийца, который уже дал показания. И в качестве заказчика выступил, причем дважды, я имею в виду покушение также, ваш младший брат.
– Это наверняка грубая ложь, – с печальным вздохом констатировал Марат. – Наверняка кому-то выгодно опорочить конкурента по бизнесу...
– Это вы о себе, что ли, Марат Джафарович? – вскинулся министр. – Но вам же ваш служебный статус запрещает всякий бизнес!
– Нет, Сергей Игоревич, я имею в виду Джамала. Это у него бизнес. И он, конечно, кому-то сильно мешает. А через него этот «кто-то» пытается таким вот образом воздействовать и на меня. Видно, я, как, вероятно, и мой бывший шеф Егор Андреевич, кому-то перешел дорогу. А компрометация родственников сегодня один из наиболее действенных методов устранения конкурента. Или нежелательного лица. Политического деятеля...
– Ах, вон что! – покачал головой министр. – Ну раз вы решили поставить вопрос таким образом, мне остается пожелать, чтобы внутриведомственная комиссия, которая будет назначена для расследования обстоятельств, связанных с фактами, порочащими честь и достоинство высокопоставленного чиновника Министерства иностранных дел Российской Федерации, активно поддержала ваши соображения. Вы свободны. Попрошу никуда из Москвы не выезжать, вам придется ответить на целый ряд вопросов. А вот папочку свою оставьте. Я посмотрю, когда будет время. Не задерживаю!
Ноги предательски подгибались, но он старался изо всех сил держаться твердо, чтоб хотя бы добраться до своего кабинета. Помощник наверняка знает. Знает и секретарша. Не исключено, что уже сегодня пойдут слухи и догадки по всему высотному зданию.
Нет, не позора боялся Марат Багиров. Он мог бы еще надеяться, что ему удастся переубедить членов комиссии, придумать себе алиби. Если, конечно, дураки-братья не успеют прежде заложить его...
На выходе из приемной министра навстречу ему поднялся высокий седой мужчина в прокурорском мундире с тремя большими звездами на синих погонах.
– Марат Джафарович? – не столько спросил, сколько утвердил себя в собственной догадке мужчина. – Государственный советник юстиции первого класса Меркулов. Я полагаю, Сергей Игоревич сообщил вам о создании министерской комиссии по рассмотрению возникших подозрений относительно вашей роли в различных неправовых поступках. Но у нас в Генпрокуратуре создана другая комиссия – следственная группа по расследованию преступлений братьев Багировых.
Марат молчал.
– В этой связи у меня появилась нужда задать вам несколько предварительных вопросов. Не будете ли вы любезны пройти со мной в машину? Разговор состоится в здании Генеральной прокуратуры на Большой Дмитровке, – тон Меркулова был сухим, но предельно вежливым.
Марат беспомощно обернулся.
Секретарша тут же опустила глаза и «заиграла» «мышкой» компьютера.
– Ну что ж... Пойдемте...
Черная машина «вольво» стояла у подъезда. Шофер вышел из-за руля и открыл заднюю дверь. Вежливый Меркулов жестом предложил Багирову занять место. Сам же обошел автомобиль и сел с противоположной стороны. Поехали.
Меркулов молчал и смотрел в окно.
– Я в принципе могу лишь догадываться о существе вопросов, которые вы хотите мне задать, господин Меркулов, но уверяю вас, что готов по мере собственных сил и возможностей ответить на любые, даже если они, на мой взгляд, извините, могут показаться и нелепыми.
Меркулов нехотя обернулся к нему и сказал:
– Всему своя мера, господин Багиров. И не дергайтесь, ведь следствие еще не закончено, – он подчеркнул это слово: – Пока не закончено.
И, отвернувшись, снова уставился в окно.
– Пропасть... – сказал он вдруг.
– Что, простите? – с готовностью отозвался Багиров.
– Да так... языковые изыски. Низко пасть, упасть, пропасть... Сгинуть к чертовой матери, исчезнуть с лица земли... Я заметил, что зло в конечном счете всегда возвращается к тому, кто его породил. И тут действительно пропасть, которую вы с вашими братьями старательно готовили для России. Для нашего будущего. Но затянуть вам в нее никого уже не удастся, потому что, как заметил недавно один молодой мудрец, тем, кто держатся за руки или находятся в прочной связке, никакие пропасти не страшны, господа. Вот так...
