поскольку явных улик, кроме домыслов потерпевших, как не было, так и нет.
Директор раздумывал недолго. Нажал кнопку селектора: «Оксана, я часа на полтора уехал. Клиентам переназначь на вечер. Если что-то срочное – на мобилу» – и встал из-за стола.
Такого клиента и Утюг задерживать бы не стал, а не то что этот охранник на входе, похожий в мешковатой пятнистой форме на пингвина, обряженного в шкуру леопарда. Открывший дверь рыжий молодой мужчина в элегантном костюме, несколько нескладный, но так, что это только добавляло шарма его облику, выглядел предпринимателем, уверенно ведущим свой бизнес. И такому вполне могли потребоваться услуги «инновационной фирмы».
Сделав шаг вперед, «бизнесмен» едва не столкнулся с молодой женщиной, торопящейся к выходу, и посторонился было, пропуская. Но тут же схватил под локоть.
– Галочка!
Сосредоточенное женское лицо расплылось в радостной улыбке.
– Денис!
Взяв нечаянную спутницу под руку, Денис белозубо улыбнулся пингвину в леопардовой шкуре и еще раз прошел мимо него. Теперь уже к выходу.
– Какими судьбами, Денис? – Женщина решила перехватить инициативу.
– Ну, наверное, нам обоим интересны в «Логике» одни и те же люди, – продолжал улыбаться директор сыскного агентства. Он был искренне рад этой случайной встрече. И даже поблагодарил судьбу за то, что решил ехать сначала именно сюда. – Вас ведь интересуют братья?
– Мы разве на «вы»? – Романова на секунду задумалась. – В Сочи, по-моему...
– Вас – это группу Турецкого, – пояснил Грязнов. – Но у нас все равно есть теперь лишний повод выпить на брудершафт.
И в ответ на эти слова старший лейтенант милиции, храбрая женщина, участвовавшая в задержаниях преступников, видевшая кровь и смерть, зарделась, как влюбленная первокурсница.
...Женская суть Гали Романовой снова взволновалась от совсем незначительного предлога. Случайная встреча. Неказистая шутка с намеком. А в Галиной памяти уже всплывала сочинская командировка...[20]
Вопреки своей основательной, даже несколько строгой внешности Галочка была влюбчива – любила она вариться в варенье этих влюблений, которые в большинстве случаев кончались ничем, о которых зачастую просто не догадывались их объекты. Вряд ли тогда, в период напряженной работы, когда они вместе бились за спасение заложников, Денис мог что-то заметить. Но сама Романова ловила себя на том, что нередко поглядывала без особенной служебной надобности в сторону Дениса Грязнова. Дениса, именно такого – рыжего, худого, по-мальчишески слегка нескладного, словно за все годы взрослости он так и не научился обращаться со своими слишком длинными руками и ногами, и по-мальчишески гармоничного, когда обнаруживалось, какими чуткими и умелыми могут быть эти руки. Дениса, который во имя победы над преступниками отваживается на рискованные поступки. Дениса, постоянно перезванивающегося с Москвой, с далекой московской Настей, чью стройную красоту Галя мимоходом узрела на фотографии...
А теперь он сам вроде бы не прочь пофлиртовать. А как же его манекенщица, или кто там она была?..
Они шли пешком, рука об руку. Денис пояснил, что в курсе дела, которое ведет сейчас Александр Борисович. И сам рассказал, не вдаваясь в подробности, отчего его «Глория» заинтересовалась информационными технологиями и каким образом вышла на преступный триумвират. В свою очередь Галя не стала скрывать, что ездила на встречу с Данилой Гончаром и зафиксировала его показания по пребыванию в Ганновере. Ничего нового он, разумеется, не сообщил. Да, встречался на выставке с бывшим научным руководителем несколько раз, но потом, мол, пути их разошлись.
Расходились и пути Дениса с Галей. Девушка торопилась на службу, а Грязнову необходимо было вернуться в «инновационную фирму». А потом, скорее всего, ему же придется и в фирму Глущенко заезжать.
Но он все оттягивал прощание. Потому что почувствовал вдруг, как хорошо ему рядом с этой милой и надежной девушкой. Просто хорошо и покойно...
– Галочка, что мы все о делах, а? Может быть, нам отдохнуть тоже вместе? Ты ведь не все вечера занята? Сможем мы завтра встретиться? Я хочу угостить тебя ужином в уютном ресторане. Не откажешь?
Галя вынула авторучку и черкнула несколько цифр на клочке бумаги, обнаруженном в сумочке.
– Это мой телефон. Позвони мне, пожалуйста, заранее, чтобы я успела собраться.
– Ты прелесть, Галь. Я непременно позвоню. До завтра?
– До завтра, Денис.
Крупный, грузный, бородатый человек в свободном свитере вразвалочку вышел на Трубную площадь и огляделся. У таблички с номерами маршрутных такси перетаптывались человек пятнадцать. Мужчина вздохнул и не спеша побрел по Рождественскому бульвару. Время позволяло. К тому же следовало учесть дамскую натуру: Рыжая Стерва вряд ли появится точно в назначенный срок. Размышляя о чем-то, Макс миновал и Сретенский бульвар. А, выйдя на Чистопрудный, нашел грязную скамейку под деревьями в стороне от центральных дорожек и взгромоздился на нее с ногами. Сел на спинку, так, как любят сидеть тинейджеры, и стал ждать.
– Максим?
Да, это была она. Странно, но оказалось, он все еще помнит ее голос. До сих пор по-девичьи высокий, но в то же время с грудными хрипловатыми нотками.
– Белка!
Изабелла, завизжав, бросилась ему на шею.
– Господи, Максим, как здорово, что ты нашелся! Огромный, бородатый! Я бы не узнала тебя, если бы не глаза...
– А ты почти не изменилась. Я твое фото в «жж» увидел и сразу тебя вспомнил.
– Почему ты перестал писать?
– Я же только вчера писал.
– Нет, не теперь. Тогда.
– Я перестал? Это ты. Нет, не ты. Просто очередное письмо вернулось с пометкой «адресат выбыл».
– Мы переехали. Но я писала тебе и с нового адреса.
– А я ничего больше не получил, – поскучнел Максим. – А потом я и сам уехал.
– Вот так случайно и расходятся люди, – резюмировала Изабелла.
– Но так же случайно и встречаются, – заметил Максим. И оба радостно захохотали.
Они часто смеялись в этот вечер.
Перебивая друг друга, начали взахлеб рассказывать, как жили все это время. И казалось уже, что они только вчера расстались. И все друг о друге все равно знали...
Изабелла увлекалась все больше. Говорила и не могла остановиться, будто бы хотела наговориться сразу за все годы, что они были в разлуке. А Макс, напротив, как-то примолк. И отзывался двумя-тремя словами, будто нехотя.
«Знаешь, – спрашивала Изабелла, – каким был бы самый большой „смартхаус“, где работала бы моя система? Это большой жилой дом или даже общежитие для студентов. И одновременно как бы исследовательская лаборатория. Чего там только не будет: настраиваемый микроклимат, противопожарная система, охранная система, опознающая жильцов по лицу, адаптивное освещение, датчики движения, следящие, кто из аборигенов отправляется спать, и позволяющие компьютеру определять, когда им необходимо просыпаться, и разбудить в нужное время. По звонку будильника автоматы будут готовить индивидуальные завтраки. А стоит кому-то начать насвистывать мелодию, как стереосистема начнет тихонько наигрывать свистуну исполняемую песенку...» – «Неужели такое возможно в наше время?» – удивлялся Макс, теребя бороду. «Конечно, – веселилась девушка. – Я собственными руками писала программы для подобных автоматов». – Почему же теперь не пишешь? Вон ведь как самой интересно». –
