Устройство портативное. Не больше фонарика. Теперь ваш ход.
– Так, давай прикинем, сколько надо. Аэропорты, вокзалы, все выезды из Москвы. Будем сканировать...
Копылов Сергей Иванович по прозвищу Атаман во время быстрой, щадящей операции по смене внешности проиграл все варианты исчезновения из Москвы. Наиболее безопасный способ – наем частника до Рязани, Тулы, Калуги... Затем самолетом или поездом куда-нибудь подальше. Но когда поднялся с операционного стола и подошел к зеркалу, понял, что просто внаглую полетит в Европу из Шереметьева-2. Узнать в кудрявом, светловолосом и голубоглазом прибалте прежнего китайца было невозможно.
Пока он разглядывал себя в зеркало, вошел генеральный директор частного медицинского центра Кушман Роберт Гаррикович и стал позади.
Центр занимал первый этаж элитного дома, принадлежащего управляющему делами Президента Россий–ской Федерации. В то время как государственные мужи принимали судьбоносные, в основном для своего кошелька, решения, ожиревшие половины боролись с избыточным весом, многочисленными болячками, безжалостными морщинами.
В подвальном же помещении была оборудована небольшая процедурная, становившаяся в течение пятнадцати минут операционной. Высокие цены на услуги служили лишь фактором элитарности центра. Однако прибыли практически не давали. Все съедала сумасшедшая арендная плата.
Фактическим владельцем медицинского центра был некто Карпинский Алексей Николаевич по прозвищу Карп. Он уже был близок к созданию огромной преступной империи, соизмеримой по своим возможностям с самим государством. Ему неоднократно предлагали короноваться на «вора в законе», однако он, приводя в пример кавказцев, покупавших это звание, неизменно отказывался. «К чему пожилому человеку корона стоимостью миллион долларов, если он сам не знает, сколько у него миллиардов?» – удивлялся Карп. На самом деле он просто не желал связывать себя обязанностями и формальностями, которые автоматически сваливались. Его ухо не вынесло бы фразы: «Ты такой же, как я».
Атаман вышел на эту клинику через одного из друзей по лагерю. Здесь он уже менял внешность. Однако о том, что ее содержит его тайный босс, не догадывался. Карпинский, внимательно следивший за каждым шагом Атамана, решил немного отпустить поводок. Он умело вывел Копылова на группу русских самородков, осевших в Германии. Теперь Атаман должен был потратить свои средства и энергию на воссоздание супер–оружия. А Карпинский просто в нужный момент им овладеет, как овладел всем, что имеет.
Кушман оглядел пациента и довольно улыбнулся:
– У нас работают самые лучшие специалисты столицы. Завтра появятся отеки и синяки. Поэтому повернитесь.
Он сделал несколько снимков цифровым аппаратом и продолжил:
– Паспорт и билеты на сегодняшний самолет будут у вас через два часа.
...Турецкий был готов начать грызть ногти. Он чувствовал в своем тренированном теле слишком много энергии, для того чтобы сидеть в кабинете.
Зазвонил мобильный. Докладывал Поремский:
– Александр Борисович! Есть сигнал! Коренастый блондин в черных ботинках. Вылет во Франкфурт-на- Майне через полтора часа!
– Франкфурт?.. Владимир! Самолет задерживается на... – Турецкий посмотрел на часы, – до моего прибытия!
Карп недооценивал противника. Слишком топорно сработали его агенты. Атаман почувствовал, что он под «колпаком», когда наутро после взятия Маркиза похороненный теперь со всеми свидетелями Антон ни с того ни с сего рассказал о талантливых ребятах в Германии, которые угоняют крутые автомобили и переделывают их до неузнаваемости, программируют электронику, вскрывают банковские коды. Мало того, дал наводку, как их найти. А это было именно то, к чему сводились все мысли Копылова. Таких случайностей не бывает.
Атаман прекрасно знал, на кого работает Маркиз. Ему не жалко было огромного посреднического процента. Владеть такого рода информацией было слишком опасно. С ним в любой момент могли поступить, как он с исполнителями. Копылов без проблем перевел большую сумму из банка, контролируемого Карпин– ским, в Германию и окончательно убедился в своих подозрениях. Он уже знал, как играть.
Легкая волна удушья подступила к горлу, когда по громкоговорителю объявили: «Уважаемые пассажиры, командир корабля и экипаж приносят извинения за вынужденную десятиминутную задержку. Пассажир с места восемнадцать „А“ не смог прибыть вовремя и сейчас проходит таможенный досмотр. В аэропорт назначения лайнер прибудет без опозданий». Место восемнадцать «А» было рядом с Атаманом. Затем объявление было повторено на немецком языке. Если наши не проявили ни малейших эмоций, то иностранцы одобрительно закивали.
Через несколько минут влетел опоздавший. Стройный мужчина средних лет, раскланиваясь и принося извинения, добрался до места. Самолет вырулил на площадку и взмыл. Копылов с интересом покосился на соседа. Тот, облегченно расслабившись, откинулся в кресле и вроде как задремал. Однако, когда приблизилась стюардесса, разносившая напитки, мгновенно проснулся и взял с подноса бутылочку коньяку. Вскрыл и выпил почти половину. Оторвавшись, закусил кусочком шоколадки и поделился мыслью с соседом:
– Что русской душе нравится в немецком сервисе, так это бесплатная выпивка.
– И сколько раз можно повторять? – спросил с явным прибалтийским акцентом блондин.
– Сколько влезет. Прошлый раз летел со своим начальником. Выпили по литру.
– Часто летаете? – поинтересовался, открывая бутылку и принюхиваясь к напитку, Копылов.
– Не так часто, как хотелось бы. Но время от времени получается, – немного помолчав, добавил: – Думал, не успею. Важнейшее совещание, а тут проблемы неотложные и вдобавок пробки. Великое дело все же мобильная связь! Позвонил, и согласились подо–ждать десять минут!
– Надо еще знать, кому звонить! – ухмыльнулся Копылов.
– На самом деле важно не кому звонить, а кто звонит, – лукаво улыбнувшись, поделился Турецкий.
– Вы сами подошли к следующему вопросу, – произнес Атаман. – Или это большой секрет?
– Нет, – просто произнес Турецкий. – Я позвонил своему генералу. Он министру. Министр дал распоряжение клерку задержать рейс от его имени.
– А, так вы служите? Все понятно. Интересы Родины! Полковник?
– Генерал, – ответил Турецкий, – сегодня ровно два года.
– Ну это надо обмыть, – произнес, поднимая свою бутылочку, Атаман.
«У вас линза сбилась!» – хотелось произнести Турецкому, однако он пересилил себя и перевел беседу в армейское русло. Подошедшая стюардесса заменила опустевшие бутылочки на новые, получив от моложавого генерала целый букет комплиментов. Похоже, с женщинами он обращался легко.
Зайдя в служебное помещение, стюардесса достала бутылочку спрея и обработала емкости из-под коньяка. Затем, вооружившись лупой, принялась рассматривать проступившие отпечатки. На одной из бутылочек их не было...
Выпив по второй, Копылов запротестовал. Генерал, презрительно глянув на штатского, щелкнул пальцами. Немедленно возникшая красавица с двумя бутылочками радостно кивнула ему, как старому знакомому. Он взял обе сам и больше не доставал соседа своими глупостями.
Голубоглазый, невысокого роста, со слегка припухшим лицом человек с паспортом на имя Петерсона Ивана Игнатьевича прибыл в аэропорт Франкфурта-на-Майне. С небольшим чемоданчиком он спускался по трапу. Ему нравилась западная сдержанность. Прилетает полный самолет. Половину пассажиров встречают. Но делают это незаметно, ненавязчиво и, главное, безо всякой толкотни, суеты, громких восклицаний, моря слез, горячих объятий. Просто кивок головой. Мимолетный поцелуй, рукопожатие и немедленное растворение в толпе.
Однако на сей раз картину портил огромного роста, толстый, похожий на гибрид медведя с гиппопотамом нахал. Он бесцеремонно шел навстречу потоку, заставляя мирных пассажиров обтекать свою фигуру, и, расставив руки, орал:
– Охо-хо! Александр! Как я рад!
– Пит! Дружище! – раздалось позади.
Вероятно, тоже какая-нибудь «деревня» ехала к своему так и не сумевшему «озападиться»
